Время кобольда - Павел Сергеевич Иевлев

— Но зачем ей это, Кэп?

— Не знаю, Натах. С одной стороны — это просто версия. Я в ней сильно сомневаюсь. С другой — может, не зря её к трубе приковали. Мы же с тамошними не разговаривали.

— Они же людоеды, Кэп!

— Это мы знаем только со слов Абуто.

— Они выгрядери не осень гостеприимно, — напомнила Сэкиль.

— Возможно, с их точки зрения, мы освободили опасную преступницу. Всякий бы возмутился. Но ты права — выглядели они как наглухо ёбнутые засранцы. Не хотелось близко знакомиться.

— Кэп, стульев тут надолго не хватит, — констатировала Натаха.

— Нам надо передохнуть и подумать, не примёрзнув при этом к полу. Все, Сэкиль, забирай свои ноги. Вижу, подвижность полностью восстановилась. Даже чересчур.

Шаловливая ножка уже расположилась несколько ниже, чем стоило бы.

— Оу, Кэп, я знаю один хоросый способ согреться…

— И когда мы замёрзнем, из нас выйдет очень неприличная парная статуя…

— Я просто хотера оказать ответную усругу — согреть сясть тебя в себе!

— Спасибо, эта часть меня ещё не замёрзла. Отвлекитесь, дамы, давайте подумаем, почему тут нет второй двери. Точнее, не так, это не позитивно. Давайте думать, что она есть. Только вот где?

— Смотри, Кэп, — подала голос Натаха, — здесь пиздецки холодно, так?

— Факт.

— А там, где мы нашли Абуто, наоборот — адски жарко. Понимаешь?

— Принцип холодильника?

— Да, чтобы здесь был такой мороз, тепло нужно куда-то сбрасывать. Все эти чёртовы трубы там возможно ведут к теплообменнику здешней морозилки.

— Умница, Натаха! В этом что-то есть! Давай прикинем, как они друг относительно друга расположены.

— Жаркий выше на два этажа. Между ними тот, что мы не вскрыли, обломались, там дверь железная, её расковырять нечем…

— Значит, если считать, что они связаны, то…

Мы с Натахой кинулись рисовать отвёртками по инею на стене. Она — крестовой, я — обычной.

— Значит, если тут так, то тут вот так…

— Смотрите, как интересно…

Я не сразу понял, на что показывает Сэкиль, а поняв, признал:

— Хм, и правда, любопытно.

Костер прогорает, помещение остывает быстро, но иней ползёт по стенам не снизу вверх, а сверху вниз. Хотя вверху должно быть теплее, туда же воздух подогретый поднимается.

— Похоже, в этом холодильнике морозильник сверху, — сказала Натаха. — Здесь так, общее отделение. Молоко, овощи. А вот этажом выше — там действительно холодно.

— А сто обысьно хранят в морозирках?

— Мясо, — ответил я мрачно.

— Вот здесь должна быть дверь, — показала Натаха, ткнув отвёрткой в наш совместный чертёж.

— Уверена? Стулья кончаются, у нас один шанс.

— Техническая логика так велит. Ты замечал, что планировки этажей идут со смещением?

— Ну…

— Сортиры, Кэп. Душевые. Мусоропроводы.

— У нас сортиры в комнатах.

— Но есть место, где быр обсий, — вспомнила Сэкиль.

— Точно.

Помещение, отделанное тем же убогим кафелем, что душевая. Там действительно заглушённые выходы труб. Но всё демонтировано подчистую. Видимо, из кабинок кто-то когда-то соорудил выгородки в комнатах. И как-то подключил это к трубам.

— У нас, если считать по правой стороне, от двери, — три комнаты, сортир, четыре комнаты — душевая. Этажом ниже: четыре комнаты — сортир. Ещё ниже — пять. А этажом выше — наоборот, две комнаты — и сортир. Душевая и трубы двух мусоропроводов мигрируют так же. У нас один не работает, но это неважно, место соответствует. Предполагаем, что трубы коммуникаций идут на самом деле прямо — какой дурак будет класть стояки зигзагом? А значит…

— Этажи идут со смещением, а не ровно, как нам кажется.

— Именно, Кэп! Тогда и дверь чёрной лестницы находится не там, где ты искал, а вот здесь! — Натаха снова ткнула отвёрткой в стену. Чертёж уже почти зарос инеем, в каморке стало совсем холодно.

Дверь на чёрную лестницу Натаха вскрыла буквально одним движением плоской отмычки. Уже не проволочка, успела примериться и сделать специальную. Золото баба, хоть женись на ней. Жаль, с внешностью не повезло. К её бы рукам да фигуру Сэкиль… А вот мозги Сэкиль ей не надо. Слишком хитрая.

— Оу, как тут тепро!

После мороза на лестнице прям жара. Заледенелая Натахина кувалда на глазах покрывается инеем.

— Натаса! Я думара, мы помрём. Ты нас спасра!

Эмоциональная азиатка обняла её и взасос поцеловала в губы.

— Эй, — женщина оттолкнула её, сплюнула и вытерла рот рукой, — ты чего? Я не по этим делам!

— И я нет, — вздохнула Сэкиль, — иногда дазе зарь. От Кэпа не доздёсся…

Я сделал вид, что не слышу, хотя эйфория внезапного спасения и меня не оставила равнодушным. В таком состоянии легко наделать глупостей.

— А ты гуталином намажься, — поддела её Натаха, но промахнулась. Азиатка не знает, что такое гуталин, пришлось объяснять смысл шутки, вышло уже совсем не так весело.

Достали они со своей негритянкой. Вовсе не люблю я «чёрненьких». Сам не понимаю, как так вышло. Да и помню плохо. Хотя те моменты, что помню… Ух!

***

— Стой, кто идёт!

— Сдурел?

— Ой, это вы, Кэп? А мы тут…

Ну да. Они тут. Два мужика с ножками от табуреток из столовой. И тётка, непонятно зачем. Наверное, следить, чтобы они не уснули и не разбежались. Непочётный караул.

— Станислав тут…

Ну, ясно. Стасик вообразил себя начальником гарнизона.

— Что ж вы её хотя бы не заперли, вояки? Вот так выскочат и позапихивают вам эти палки в жопы.

— Так она ж не запирается.

— Так подоприте чем-нибудь! Кровати притащите со склада, там лишние