Под крылом ворона - Анастасия Безденежных

к колдовскому миру, пусть он достаточно знал о ритуалах и традициях. Когда-то ему казалось, что отец даже был разочарован таким его отношением к их способностям, о чём и сказал прямо после одной общей семейной встречи.

— У каждой семьи свои колдовские тайны и особенности, Кристофер. Кто будет хранить наши?

— Ты не забыл, что у тебя трое детей, а не только я один?

— Но ты старший. Каждый из вас наследник, у каждого свои способности, но ты тот, кто ведёт за собой.

Кристофер тогда только в раздражении дёрнул плечами, предпочитая не отвечать. Будто отец считал, что он должен вести во всём — от семейного бизнеса до ритуалов под покровом ночи, а заодно — и дела в колдовском сообществе, которые касались их семьи. Правда, вот уже пять лет отец мёртв, и Кристофер шёл по его стопам. Становился, наверное, таким, каким его тот и хотел видеть. По крайней мере, Кристофер надеялся на это.

За мрачными мыслями и непрерывной работой Кристофер не заметил, как день потемнел, сменившись на тусклый вечер с проблеском огней, и очнулся только, когда его секретарша оповестила о посетителе.

Даже Кристоферу было странно смотреть на Одетт.

Тем более, он совсем не ждал её в своём офисе за чашкой кофе и спокойной беседой с секретаршей. Она сидела спокойно, нога на ногу, подавшись вперёд, увлеченная восторженным рассказом Катрин про свой последний отпуск где-то в горах.

Одетт не сразу поняла, что теперь в комнате появился кто-то ещё. Только когда Катрин резко замолчала, она медленно повернула голову, пытаясь понять, есть ли ещё кто-то. И где именно?

Глаза, конечно, было не восстановить. Так что теперь Одетт скрывала их отсутствие за стёклами тёмных больших очков, а тонкая рука в оплетке множества кожаных браслетов, которые шли почти до локтя, вытянулась вперёд. Приятно тёплые пальцы с линиями, которые рассекали ладони уже много десятков лет и пророчили долгую жизнь, лёгкий аромат лесного тумана, дымчатая кофта, больше похожая на паутину, которая обнимает тело. И тихий вкрадчивый голос с немного растянутыми гласными.

— Ворон уже прилетел.

— Да, я тут, Одетт.

Медленно, вслед за его спокойным голосом, она подняла голову, и теперь смотрела прямо на него, снизу вверх. Одетт всегда слегка выделялась, сохраняя в себе ощущение иномирья, как называла это Мари. Словно несла с собой все городские легенды и дымок от огня в жаровнях рынка. И рядом с ней Кристофер сам начинал себя ощущать истинным колдуном, оставляя за спиной переговоры, контракты и налоговые декларации, как осколки скорлупки.

— Нам пора. Ты же не хочешь пропустить встречу? — Одетт мягко опёрлась на его руку и поднялась.

— Одетт, чем я могу тебе помочь?

— О, как мило, Кристофер! Но я приехала, чтобы помочь тебе. Охотники в этот раз пойдут до конца, и нам действительно стоит объединиться.

— Я чувствую подвох.

— О, нет. Но лучше поторопиться, если мы хотим застать самое интересное.

* * *

С Мари и Эндрю они договорились встретиться уже на месте. К ночи поднялся сильный ветер, от которого качались деревья, а воды реки неспокойно шли рябью, но дождя не было.

У Кристофера был адрес — один из небоскребов не так далеко от реки, среди других таких же высоких стеклянных зданий, только у этого здания была одна особенность. Открытая крыша на седьмом этаже с простыми столиками, зелёной зоной и прекрасным видом на город — и именно там проводили встречу колдуны.

— Здесь?

— Да, Кристофер.

— На крыше.

— Ворон уже близко.

— Одетт…

— Да, Кристофер?

Он только хлопнул в отчаянии руками по рулю, уловив непробиваемое спокойствие и даже безмятежность. Так горы взирают на то, что в их предгорьях. Только бы не было никаких ловушек или неприятностей в этот раз. Кристофер долго всматривался в фигуры на крыше, пока ему в окно тихо не постучали. Эндрю, недалеко от него Мари.

— Вылезай уже, это у тебя внутри тепло. А мы уже продрогли.

— Я тебе свитер подарю, — пообещал Кристофер, вылезая из обогретого салона машины в неприветливый сырой ветер. — Даже два.

— Ага, не забудь надпись «любимому брату».

— С сердечком. Мари, как разговор с Шеанной?

Мари отделилась от стены росчерком туго застёгнутого красного пальто и подошла ближе к ним, но Кристофер сразу понял, что она чем-то расстроена или даже раздражена, а от вопроса только поджала губы.

— Кажется, Шеанна повёрнута на продолжении рода колдунов. И мне не нравится то, что в её мыслях. Теперь я ей доверяю ещё меньше.

— Ясно. Эндрю, ты останешься здесь или пойдёшь с нами? — он постарался, чтобы его вопрос прозвучал ровно — в конце концов, брат достаточно разумен, чтобы самому осознавать опасность и избегать её.

Тот наградил таким взглядом, после которого не осталось сомнений — просто так ждать внизу он точно не собирался. Эндрю никогда не умел мириться с тем, что ему навязывали, он упрямо настаивал на том, что выбирал сам. Может, его собственный бунтарский дух передался и колдовству, которое жило в нём?

Когда-то такие способности — менять мир даже с закрытыми глазами — принадлежали многим колдунам, и те знали, что с ними делать, какие ритуалы их усмиряют, а какие позволяют направить так, как надо самому колдуну.

Но много веков назад охотники слишком постарались. Они подкрадывались из-за спины, жгли на кострах, устраивали ловушки и убивали без зазрения совести. Как бы колдуны ни старались сохранять свой род и саму силу, семейные тайны, их становилось всё меньше. Кровные браки приводили только к вырождению и слабому здоровью, и тогда ведьмы и колдуны стали выбирать себе в спутники и простых людей. Охотники также отбирали сами знания, уничтожали записи и книги, чтобы эта скверна не распространялась дальше.

Но тонкая ниточка древнего колдовства протягивалась через столетия, вспыхивая иногда такими колдунами, как Эндрю, которые слишком быстро сгорали. Отец пытался оградить младшего сына от подобной участи — пусть и выбрал не самый простой путь. Возможно, другого и не было.

Кристофер порой думал — а смог бы он сам так сделать с близким человеком? Запереть его в границах, которые неохотно подчинялись, но всё-таки позволяли жить дальше?

Мари словно почувствовала его тревожные мысли и легонько коснулась ладони в перчатках, пока они поднимались на лифте все вчетвером туда, где их никто не ждал.

Перед выходом стояло двое охранников-колдунов, которые загородили широкими спинами тяжёлую дверь, а воздух сгустился плотной угрозой. Но их взгляд поплыл, а тела расслабились от лёгкого прикосновения Одетт, которая проскользнула от одного к другому и коснулась