Коко Шанель. Жизнь, рассказанная ею самой - Коко Шанель

Только что могли предложить те, кто разливал волшебные жидкости в вычурные флаконы фабрики Лалика? Стеклодувы, конечно, старались, флаконы были самых немыслимых форм, даже их пробки делались в виде стеклянных скульптур. Помню фигурки лебедя и танцующей балерины… Некоторые женщины покупали духи ради флаконов, чтобы потом ставить их на видное место.

Но содержимое оказывалось еще более вычурным и, главное, немыслимо терпким. Душистым горошком от духов с таким же названием несло так, что могло сбить с ног слабых здоровьем. Устойчивого запаха не имели ни одни духи, любой выветривался через пару часов, приходилось либо душиться снова и снова, либо просто забывать о них.

Не то, все не то!

Особенно обидно сознавать, что новая женщина, которую мы уже вытащили из корсета и переодели, а потом даже подстригли, все еще пахла «Душистым горошком» или «Лукрецией Борджиа» — изобретением Пуаре. Нужно что-то новое.

Его подарил мне Великий князь Дмитрий Павлович. Нет, не флакон и даже не запах — знакомство с Эрнестом Бо, создателем нового аромата.

МОЕГО АРОМАТА.

Мы отправились на моей новой машине в Монте-Карло. Сначала Дмитрий не был в восторге, я поняла почему — безденежье. Но я быстро успокоила, объяснив, что бензин оплачен, отель тоже, а с ресторанами мы как-нибудь разберемся.

Между прочим князь похвалил мой новый костюм и запах, который, как ему показалось, костюму очень соответствует. Хотелось обозвать его дураком, у меня не бывает иначе! Но я сдержалась, все же он меня еще мало знал.

И все же обругала, но не Дмитрия, а мои духи. Надоело пахнуть как все, а поделать с этим ничего не могу. Пыталась смешать по несколько капель разных духов, но получилось только хуже.

Князь вдруг довольно улыбнулся:

— Тогда у меня для вас сюрприз. Мы непременно должны заехать в Грасс!

Я, конечно, Грасс люблю, но рассчитывать на то, в магазинах Грасса можно приобрести нечто другое, нелепо. Поморщилась:

— На улицах Грасса пахнет розами, а в магазинах так же, как в Париже.

— Э не-ет…

Дмитрий улыбался совершенно загадочно. Милый мальчик, он надеется преподнести мне «нечто волнующее, заключенное в волшебный флакон», какую-нибудь «Тайну обольщения» или

«Царственное желание», которое на поверку ничуть не лучше «Вечернего опьянения». Я полагала, что перенюхала уже все варианты этих обольщений и больше не хочу.

Но мне не хотелось расстраивать Дмитрия, явно предвкушавшего удовольствие от сюрприза. Только бы сдержаться и не скорчить кислую физиономию, когда преподнесут этакий шедевр, отличающийся только немыслимой ценой, но не качеством.

Я махнула рукой:

— Грасс так Грасс! Поехали.

Грасс очаровательное место, где даже сам воздух пропитан запахом розового масла. Цветы, цветы, цветы… Пронзительно синее небо, ослепительно яркое солнце, одуряющий аромат роз. Тонны лепестков, собранных на рассвете, потому что позже никак нельзя, они потеряют свои лучшие качества, превращаются в литры розового масла. Оно растекается по флаконам, закупоривается и развозится по разным городам и странам. Духи Франции… запах Франции… Ах, ах!

Франции может быть, но не женщины. Я очень люблю розы и запах розового масла, но женщина, которая пахнет только им, совершенно бездарна. Хуже только не пахнуть ничем или пахнуть потом.

В Грассе и состоялось знакомство с человеком, который помог мне перевернуть мир и стать очень состоятельной.

Эрнест Бо большую часть своей юности провел в Санкт-Петербурге, где его родные служили при императорском дворе.

Дмитрий представил мне Бо так:

— Вот человек, творение которого способны оценить только вы.

Интригующая рекомендация…

— Эрнест может создать для вас ваши собственные духи.

Свои духи? Поистине, царский подарок, лучшего Дмитрий сделать не мог, если не считать его собственного сердца, но оно давно принадлежало мне.

— Ну, господин Эрнест, где же ваше творение?

Химик достал маленький флакончик, открыл притертую пробку и подал мне. Еще не взяв стекло в руки, я уже почувствовала что-то необычное. Шлейф! У этого запаха определенно был шлейф!

Потом Мися насмехалась, мол, как можно почувствовать шлейф, если пока нет самих духов, шлейф это то, что остается, когда основное уже проходит. Запах был резковатым, сладковатым, он не совсем подходил, но волновал, заставляя мои ноздри раздуваться.

Потом Дмитрий говорил, что так гончая замирает, почуяв дичь. Нечего сказать, лестное сравнение!

— Что это?

— Альдегиды.

— Думаете, я знаю химию?

Он попытался объяснить, но я отмахнулась:

— Все равно не пойму. Лучше скажите, как долго это будет держаться?

— Вы о запахе, Мадемуазель? Долго. Он очень устойчив.

Кейпел научил меня сомневаться, когда предлагают что-то очень заманчивое.

— А почему до сих пор не производили?

Бо сокрушенно вздохнул:

— Дорого.

— Насколько?

— Я могу посчитать.

— Не надо расчетов, сделайте сначала запах. Здесь слишком резко и много сладости.

— У меня есть несколько вариантов. Выскажите свои пожелания, я учту и покажу.

— Вы должны создать запах элегантной женщины. Женщины, понимаете, а не вазы с цветами.

Эрнест рассмеялся с откровенным удовольствием:

— Я создаю синтетические запахи, они не будут похожи на вазу с цветами.

Работа началась.

Князь Дмитрий переживал:

— Габриэль, Бо сказал мне, что получается очень дорого, но он постарается сделать как можно дешевле.

— Пусть старается сделать как можно лучше, а не дешевле. А что касается дороговизны, то даже если они в несколько раз дороже обычных духов, то это все равно выгодно.

— Не понимаю.

— Сразу видно, что вы никогда не занимались торговыми делами. Слушайте меня внимательно. Сейчас флакона хватает совсем ненадолго, женщинам приходится покупать и покупать духи. Это выгодно тем, кто производит, но не самим женщинам. К тому же сильный запах раздражает, а он должен заставлять принюхаться, идти по следу, понятно? Купив один флакон вместо пяти, даже если он стоит как три флакона, женщина все равно останется в прибыли.

— А те, кто производят?

— О, можете не беспокоиться, в мире столько женщин, что нам хватит работы на всю жизнь.

— Вы удивительная…

— Вы только сейчас это поняли?

— Нет, давно, с первой минуты, как увидел.

— Дмитрий, это должна быть тайна, слышите! С первой до последней минуты. Никому ни слова, тем более дамам вроде Миси или Дозиа. Если духи получатся, я им подарю сама.

Дмитрий кивнул, улыбаясь. Он был прав, если духи получатся, значит, он оплатил мне за все сполна и даже больше.

И вот…

На столике выстроились в ряд пять пронумерованных даже не флаконов — обычных аптекарских емкостей с притертыми пробками.

Ни в одном самом дорогом магазине таких запахов не было. Это не отдельный цветок, даже не клумба, это непонятно что, вызывающее желание нюхать и нюхать. Янтарная жидкость за стеклом казалась волшебной.

Конечно, я могла взять все, но для начала нужен один, всего один, тот, что станет моей визитной карточкой, моим символом, символом новой, МОЕЙ женщины.

Эрнест просто стоял и смотрел, он понял, что объяснять ничего не нужно.

— Этот.

Мой палец ткнул в экземпляр, на аккуратно приклеенной бумажке которого стоял пятый номер.

— А флакон? — Бо как заправский фокусник уже расставлял образцы самых изысканных емкостей для духов, создателям которых не откажешь в фантазии, столько там было всякой вычурности. Фирма «Лалик» старалась на славу. Красиво, конечно, но…

От резкого движения моей руки, отметающей все лишнее, шедевры из стекла полетели на пол, палец снова уперся во флакон с пятеркой на наклейке:

— Этот!

Кажется, задумку не понял даже Эрнест Бо:

— Но, мадемуазель, это просто емкость для лекарств, она не украшена…

— Ничего не надо украшать. Украшено у всех, а у нас будет просто флакон!

— А… название?

Моя бровь чуть приподнялась:

— «Номер пять».

— Но, Габриэль, просто номер? — не выдержал измывательства над здравым смыслом Дмитрий. — Назовите хотя бы своим именем.

— Именем? Хорошо, будет «Шанель № 5».

— Удивительно, вы всегда стремились быть и называться первой…

— Запомните: Шанель всегда № 1, даже если это «Шанель № 5»!

Украшение у флакона все же было, позже мы чуть огранили пробку, чтобы удобней открывать, но главное — флакон получил ярлычок с двумя переплетенными буквами С, мой фирменный знак. Цвета — черное на белом, прозрачное стекло и янтарная жидкость внутри…

Там же, в Грассе, Бо начал производство. Он так гордился тем, что в его изобретении целых восемьдесят ингредиентов! Я требовала другого — качества.