Никогда не влюбляйся в повесу - Лиз Карлайл

— Матап была уже помолвлена с Холбурном. Против своей воли, естественно, поскольку она предупредила, что любит Валиньи. Но ее отец на дух его не переносил и, после того как о ее помолвке было объявлено в свете, запретил ей видеться с ним. Мама неожиданно дала согласие выйти за Холбурна — наверное, чтобы избавиться от опеки деда, — а вскоре после свадьбы ускользнула из дома, чтобы встретиться с Валиньи. В ответ Холбурн швырнул Валиньи в лицо перчатку.

— В лицо, вот как? — пробормотал Ротуэлл. — Значит, они стрелялись из-за дамы?

— Да, — кивнула Камилла. — Лорд Холбурн был ранен Валиньи не пострадал. Когда татап услышала об этом, то решила, что это очень романтично.

— А вы так не считаете?

— Нет. — Камилла потихоньку начала злиться. — Я думаю, что это была глупость и безответственность. Да еще и трусость вдобавок.

— Понимаю. — Какое-то время Ротуэлл невозмутимо разглядывал ее. — А что было потом?

— Они бежали во Францию. Это случилось в первые годы войны.

— Господи! — пробормотал Ротуэлл. — Наверное, боялись, что Холбурн не выживет?

— Да, врачи сказали, что шансов мало. А это значило, что Валиньи никогда не сможет вернуться в Англию. Однако Холбурну каким-то образом удалось выкарабкаться. А встав на ноги, он тут же развелся с моей матерью.

— Представляю, какой разразился скандал! — присвистнул Ротуэлл.

— Да… К тому же не очень приятный для лорда Холбурна, — виновато пробормотала Камилла. — А теперь, когда я вернулась, эта история снова вспомнится… поползут сплетни и проснется старая вражда.

— Вряд ли вы встретитесь, — покачал головой Ротуэлл. — И потом, какие у Холбурна основания обвинять вас? Возможно, он продолжает ненавидеть Валиньи, но это вас не касается.

— После того как война закончилась, Валиньи снова стал бывать в Англии, — пожав плечами, проговорила Камилла. — Если у них с Холбурном что-то и было, я об этом ничего не слышала.

— Тогда, выходит, Холбурн куда больше склонен к всепрощению, чем я думал. — Какое-то время он молчал. Потом взялся за край скамьи, словно намереваясь встать. — Что ж, ясно. Теперь, как я понимаю, мы должны принять решение. Скажите, Камилла, вы по-прежнему твердо настроены выйти за меня замуж?

— Да. Мне казалось, это решено.

Он окинул ее внимательным взглядом.

— Вы действительно готовы выйти за такую старую развалину, как я? — тихо спросил он.

— А сколько вам лет, месье?

Он как будто слегка опешил. По лицу Ротуэлла было видно, что он что-то подсчитывает в уме.

— Тридцать пять, если не ошибаюсь. Или вроде того. Глаза у нее удивленно расширились.

— Всего тридцать пять?!

— Моя дорогая, сегодня вы просто осыпаете меня комплиментами, — пробормотал Ротуэлл. — Жду не дождусь, когда вы станете моей женой.

— Простите, месье! — смутилась она. — Просто вы выглядите… В общем мне показалось…

— Да, я знаю, — перебил он. — Старым и изможденным. Щеки Камиллы заполыхали.

— Нет, не совсем так, — забормотала она. — Вы очень привлекательный мужчина… впрочем, вы и сами это знаете. Но у вас вид человека, который многое повидал в этой жизни.

— Да уж, куда больше, чем хотелось бы, — задумчиво протянул Ротуэлл. — Когда бы вы хотели обвенчаться?

— Завтра, — ответила она. — Я не желаю больше терять время.

— Что ж, ваши чувства мне понятны, — сухо кивнул Ротуэлл. — А вам не кажется, Камилла, что было бы лучше, если бы мы сделали вид, что я уже какое-то время за вами ухаживаю?

— Лучше для кого, monsieur? — усмехнулась она. Ротуэлл поджал губы.

— Для вашей же собственной репутации. Я имею в виду на будущее.

— А вам-то какое дело до моей репутации? — вспылила она.

— Мадемуазель, не забывайте, что вы будете моей женой! — отрезал он.

— И вам не нужны сплетни, — подсказала Камилла.

В глазах Ротуэлла блеснуло раздражение.

— Если бы вам хоть немного была известна моя репутация, Камилла, вы сочли бы безумием саму мысль о браке со мной, — резко произнес он. — Но когда речь идет о моей жене, возможно, о моих будущих детях — да, мне не нужны сплетни!

Он сделал движение, собираясь подняться со скамейки. Камилла вдруг схватила его за руку — чем немало удивила себя.

— Милорд, я спрашиваю еще раз — почему вы это делаете?

— Скажем так — меня убедили, что человеку моего возраста и положения пора обзавестись женой, — с непроницаемым выражением лица проговорил он. — И позаботиться о наследнике.

— Пардон, месье, но вы не произвели на меня впечатления человека, привыкшего прислушиваться к тому, что ему говорят, — возразила она, поднимаясь вслед за ним. — Давайте не будем лицемерить друг с другом.

Не получив ответа, Камилла тронула его за локоть, почувствовав, как бугрятся тугие мускулы под тканью его пальто. Ротуэлл резко обернулся.

Глядя ей в глаза, он долго молчал.

— Моя сестра недавно вышла замуж, так что теперь некому вести хозяйство в моем доме, — наконец неохотно буркнул он. — Полагаю, это достаточно уважительная причина?

Какое- то мгновение Камилла придирчиво разглядывала его — Ротуэлл явно лгал. И она это знала.

— Стало быть, это будет обычный брак по расчету? — осведомилась она. — Своего рода сделка — я займусь хозяйством, а вы подарите мне ребенка?

Ротуэлл коротко кивнул.

— Что ж, — пробормотала она. — Я согласна. Но я не позволю себе зависеть от вас.

Ответом ей было молчание. Камилла догадывалась, что сейчас услышит очередную ложь. Но Ротуэллу снова удалось удивить ее.

— Я и сам посоветовал бы вам позаботиться о том, чтобы ни в чем и никогда не зависеть от меня, — сухо бросил он. — Вы должны жить собственной жизнью, Камилла. И не рассчитывать на меня.

Почувствовав на себе его настойчивый взгляд, Камилла подняла глаза. Лицо лорда Ротуэлла было сурово, тяжелая челюсть словно окаменела. Вдруг, к ее удивлению, он поднял руку и кончиком пальца осторожно провел по ее щеке — жест получился на редкость интимный.

— А ведь вы красавица, Камилла — несмотря на свой ядовитый язычок, — пробормотал он. — Я заметил это еще в ту ночь… хотя был сильно пьян.

Взгляд Ротуэлла скользнул по лицу Камиллы, и на мгновение в его глазах промелькнуло какое-то непонятное чувство. Нет, не вожделение, подумала она, что-то более глубокое и непостижимое. Страстное желание чего-то? Тоска? Или, может быть, сожаление?

Ротуэлл смотрел ей в глаза, взгляд его серебристо-серых глаз завораживал ее.

Весь остальной мир вдруг как будто отодвинулся, а потом и исчез совсем — остались только они двое, окруженные увядающими розами и осыпавшимися пожелтевшими листьями, — а все остальное разом перестало существовать. Да и сам лорд Ротуэлл… стал каким-то другим. Опасным. О да, этот человек опасен… для ее спокойствия… душевного равновесия, возможно, даже ее сердца.