Никогда не влюбляйся в повесу - Лиз Карлайл

Она вдруг почувствовала, как крохотные, пальчики вцепились в ее палец. Закрыв глаза, Камилла молила Бога, чтобы ее время еще не ушло. Возможно, если бы она как следует постаралась, кто знает, может быть, ей удалось бы обзавестись мужем намного раньше, подумала она. И тогда она не попала бы в столь унизительное положение, как сейчас. Ей не пришлось бы выходить замуж за человека, которого она совсем не знает… и который не пытается даже сделать вид, что испытывает к ней хоть какие-то чувства.

Что ж, пусть так. Что толку лить слезы, если другого выхода все равно нет? Осторожно высвободив палец, Камилла склонилась над колыбелькой и поправила сбившееся одеяльце. Замужество. Ребенок. Ну что ж, очень скоро, возможно, у нее будет и то, и другое.

Лорд Ротуэлл, вне всякого сомнения, уверен, что ребенок нужен ей исключительно из меркантильных соображений — если, конечно, ему вообще случается вспоминать о ней. Потому что если он похож на Валиньи — а многое говорит о том, что так оно и есть, то его волнуют только деньги, которые она принесет ему, и те наслаждения, которые он сможет на них купить.

Печальные размышления Камиллы были внезапно прерваны легким скрипом приотворившейся двери. Оглянувшись, она увидела проскользнувшую в комнату леди Шарп.

— Ротуэлл приехал с визитом, — негромко сказала графиня. В голосе ее послышались властные нотки. — Он просил передать, что желает прогуляться с вами по саду.

Камилла вдруг почувствовала, как в душе ее шевельнулся страх.

— Но малыш…

Графиня протянула ей руку.

— Нет-нет, идите, дорогая. Только не забудьте прихватить с собой шаль. А я посижу с ним, пока не вернется Торнтон.

Камилла встала. Леди Шарп материнским жестом похлопала ее по руке.

— Послушайте, Камилла, вы вовсе не обязаны выходить за него, — тихонько шепнула она. — Никому и в голову не придет упрекнуть вас, если вы ответите моему кузену отказом. Но по крайней мере поговорите с ним, прошу вас.

Прихватив шаль и книгу, Камилла спустилась по лестнице вниз, где ее поджидал ее будущий супруг. Она молила Бога о том, чтобы сегодня он оказался более трезвым и более доброжелательным, чем в тот день, когда она впервые увидела его. В тот раз он показался ей достаточно вспыльчивым и сердитым. Конечно, трудно требовать от человека, чтобы он пил и играл в карты всю ночь напролет и при этом оставался неизменно свежим, опрятным и добродушно настроенным. Она надеялась также, что он воздержится от своей странной манеры поглядывать на нее своими похожими на жидкое серебро глазами, от чего у нее кружилась голова и ноги становились ватными. Уж не такая она дура, чтобы купиться на это… Или нет?

Лорд Ротуэлл ждал ее в небольшой, залитой солнцем гостиной в задней части дома. Когда вошла Камилла, он стоял, широко расставив ноги, отвернувшись к окну и заложив руку за спину — в другой руке барон сжимал тонкий черный хлыст, которым нетерпеливо похлопывал по сапогу для верховой езды. Застыв на пороге, Камилла в который раз поразилась, какой же он огромный — этот человек, который совсем скоро станет ее мужем.

До этого она успокаивала себя тем, что он показался ей таким просто потому, что она была напугана злостью, клокотавшей в нем в ту ночь, когда они впервые увидели друг друга. Но теперь она могла убедиться, что первое впечатление не обмануло ее. Ее будущий муж не только оказался настоящим гигантом — можно было не сомневаться, что он человек властный и привык повелевать. Темное пальто барона едва не лопалось на его широченных плечах, а сапоги для верховой езды из черной кожи, плотно облегавшие его икры, любому нормальному мужчине наверняка доходили бы до самых бедер.

Что ж, в этом смысле барон, наверное, мог бы даже считаться весьма привлекательным — но, хотя одежда его явно была от дорогого портного, никому бы и в голову не пришло назвать его элегантным. В сущности, во внешности лорда Ротуэлла было что-то от деревенского сквайра — огромный и неизящный, он явно не вписывался в аристократическую атмосферу Мейфэра. И все-таки при одном только взгляде на него у Камиллы непонятно почему вдруг перехватило дыхание.

Она довольно долго мялась у дверей, не решаясь переступить порог.

— Доброе утро, мадемуазель! — не поворачиваясь, бросил барон. — Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?

Камилла застыла.

— Да, благодарю вас, — холодно ответила она. — А вы, месье?

Барон неторопливо обернулся.

— Да, вполне, — бесстрастным тоном сообщил он. Отойдя от окна, он предложил ей руку. — Могу я надеяться, что вы доставите мне удовольствие прогуляться со мной по саду?

— О да. — Камилла, положив книгу на столик возле двери, накинула на плечи шаль.

Ротуэлл бросил взгляд на книгу и слегка поднял брови, прочитав ее название — книга была посвящена ведению бухгалтерского учета методом двойной записи.

— А у вас, как я вижу, своеобразные литературные вкусы, мадемуазель Маршан, — бросил он, слегка проведя кончиком пальца по корешку.

Камилла ответила ему равнодушным взглядом.

— А вы, вероятно, ожидали увидеть какой-нибудь любовный роман, месье? — невозмутимо обронила она. — Именно деньги правят этим миром — вам не кажется, что даже те, у кого их нет, должны хотя бы понимать законы, которые тут действуют?

В первый раз за все время Камилла заметила в его обычно холодных глазах что-то похожее на улыбку.

— Да, но очень скоро у вас их будет более чем достаточно, — хмыкнул он. — Если все пойдет по плану, конечно.

— Oui, но много ли проку от состояния, если оно попадет в руки глупца? — бросила Камилла. — Если мне повезет и я получу эти деньги, то постараюсь как следует распорядиться ими.

— Должен признать, вы очень умны, мадемуазель, — к ее удивлению, с самым серьезным видом заявил барон. — Никогда не доверяйте кому-то настолько, чтобы позволить постороннему человеку распоряжаться вашей судьбой или вашим состоянием.

Камилла удивленно вскинула на него глаза. Она ожидала, что барон примется возражать. Насколько она знала английские законы, как только они обвенчаются, все, что у нее есть, перейдет в руки ее мужа. Конечно, в этом был определенный риск, но тут уж ничего не поделаешь.

Они молча спустились по лестнице — у входа в сад Ротуэлл ловко повесил хлыст на створку ворот. В саду оказалось довольно свежо, в осеннем воздухе витал легкий запах дыма. Скоро зима, подумала Камилла, искоса глянув на Ротуэлла. Дай Бог, чтобы зимняя стужа не коснулась ее сердца!

На полпути им попалась террасированная лужайка, но ступеньки, выложенные шероховатым речным камнем, оказались довольно крутыми. Ротуэлл грациозным, каким-то кошачьим движением спрыгнул на землю, потом, обернувшись, ловко обхватил ее за талию.