Следуя Христу - Дитрих Бонхеффер

«Помажь голову твою и умой лице твое», — ведь это вполне могло бы стать повторным поводом к более утонченному наслаждению и самопрославлению. А затем было ложно истолковано как лицемерие. Но Иисус говорит Своим ученикам, чтобы они оставались смиренными в добровольных упражнениях в смирении, никогда их не ставили в упрек или в закон никому, а напротив, были благодарны и радовались этому — желанию служить своему Господу. В качестве христианского типа мы имеем сейчас в виду не радостный облик ученика, но истинную сокрытость христианского свершения, смирение, которое не ведает о себе так же, как глаз видит не себя, а только другого. Такая сокрытость сделается однажды явной, но лишь через Бога, а отнюдь не сама по себе.

Простота безмятежной жизни

«Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше. Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма? Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне».

(Матф.6:19–24)

Жизнь последовавшего оберегается тем, что ничто не вступает между Христом и ним — ни закон, ни личное благочестие, но также и не мир. Последовавший всегда видит только Христа. Он видит не Христа и мир. Он совершенно не вдается в это рассуждение, но во всем следует единственно Христу. Тогда око его чисто. Это целиком и полностью покоится на свете, исходящем от Христа, не содержащем в себе ни тьмы, ни двусмысленности. Как око должно быть чистым, ясным и простодушным, чтобы тело пребывало в свете; как ни нога, ни рука не иначе не получат света, кроме как от ока; как нога оступается, а рука промахивается, если око мутно; как все тело во тьме, если угасает око, — так и воспоследовавший до тех пор пребывает в свете, пока он простодушно смотрит на Христа, а не на что-то иное; так сердце ученика должно быть направлено единственно ко Христу. Если око видит что-то другое, кроме действительного, то обманывается все тело. Если сердце привязано к мирской внешности, к творению вместо Творца, то ученик потерян.

Блага всего мира стремятся отвлечь сердце Иисусова ученика. К чему лежит сердце ученика? вот в чем вопрос. Лежит ли оно к мирским благам? — или же только ко Христу и благам? или единственно только ко Христу? Светильник для тела есть око, светильник последовавшего за Христом есть сердце. Если око худо, то и тело должно быть во тьме. Если сердце темно, то как же темно должно быть ученику. Сердце же, однако, будет во тьме, если оно никнет к мирским благам. Теперь призыв Иисуса может быть сколь угодно настойчивым — он отскакивает, он не находит входа в человека, ибо сердце затворено, оно принадлежит чему-то другому. Как свет не проникнет в тело, если око злобно, так и слово Иисуса больше не проникнет к ученику, ибо его сердце заперто. Слово подавлено, как семя между тернием, «заботами, богатством и наслаждениями житейскими» (Лк 8:14).

Простодушие ока и сердца соответствует той сокровенности, которая не знает ни о чем, кроме слова Христа и Его призыва; оно заключается в полнейшем единении со Христом. Как воспоследовавшим простодушно обходиться с земными благами?

Иисус отказывает им не в пользовании земными благами. Иисус в человеческом Своем воплощении ел и пил, как и Его ученики. Тем самым Он очистил пользование земными благами. Блага, изводящиеся под рукой, служащие ежедневным потребностям и пищей телу, — последовавший должен принимать благодарно.

Паломником шагаешь,

Без груза, как-нибудь.

Заботы, сборы, торги Лишь отягчают путь.

Иной — тот мертв везде;

Отправимся же с Богом,

Довольствуясь немногим,

Нуждаясь лишь в нужде.

Tersteegen

Блага даны, чтобы ими пользоваться; но не для того, чтобы их собирать. Как Израиль получал в пустыне каждый день манну от Бога и не заботился о еде и питье и как манна, которая сохранялась изо дня в день, вскоре подгнила, так и ученик Иисуса должен ежедневно поручать свое от Господа; но, накапливая для длительного хранения, он портит и дары, и себя самого. Сердце его лежит в собранных им сокровищах. Накопленное добро ступает между мной и Богом. Где сокровище мое, там моя надежда, моя уверенность, мое утешение, мой

13

бог. Сокровище — это идолопоклонство.

Но где же проходит граница между теми благами, которыми мне надлежит пользоваться, и сокровищем, которое мне незачем иметь? Перевернем высказывание и скажем так: к чему лежит твое сердце, то и есть твое сокровище — и тогда ответ уже дан. Сокровище может быть очень невзрачным, это зависит не от величины, а только от сердца, только от тебя. Но если спрошу далее: как мне узнать, к чему лежит мое сердце, — то ответ и здесь ясен и прост: Все, что тебе мешает любить Бога превыше всех остальных вещей, что становится между тобой и твоим послушанием Иисусу, — это и есть сокровище, там и твое сердце.

Если же человеческое сердце лежит к сокровищу, то человеку надо иметь себе сокровище8, по воле Иисуса, только не на земле, где оно разлагается, а на небе, где оно сохранится. «Сокровища» на небе, о которых говорит Иисус, — очевидно не одно какое-то сокровище, пусть даже Сам Иисус, но сокровища, действительно собранные последовавшим. И большое обетование выражено в том, что ученик, следуя Христу, приобретает небесные сокровища, которые не исчезают, а ждут его и которыми он будет наделен. Что это могут быть за сокровища, как не то подвижническое, то тайное в жизни ученика; что это могут быть за сокровища, как не плоды страстей Христовых, выпавших на жизнь последовавших?

Если сердце ученика всецело принадлежит Богу, то для него ясно, что он не может служить двум господам. Он не может этого. Это невозможно, если следуешь Христу. Проще всего было бы выказать свое христианское благоразумие и познания в том, чтобы уяснить себе, как служить двум господам, Богу и маммоне, предоставив каждому из них ограниченные права. Почему мы, дети Божьи, не должны стать радостными детьми этого мира, радующимися своим благим дарам и получающими свои сокровища по Божьему благословению? Бог и мир, Бог и земные блага — противостоят друг другу, поскольку мир и его блага цепляются за наше сердце и, только заполучив его, становятся тем, что они есть. Без нашего сердца мир с его благами — ничто. Они живы нашим сердцем. Итак, они претят Богу. Свое сердце, полное любви, мы можем отдать только одному, мы можем быть преданными только одному господину. Что противостоит этой любви — подпадает ненависти. По слову Христову, по отношению к Богу существует только любовь или ненависть. Если мы не любим Бога, то ненавидим Его. Середины не дано. Бог есть Бог потому и в том, что Его можно только любить или ненавидеть. Здесь существует лишь один выбор, или ты любишь Бога, или ты любишь мирские блага. Если ты любишь мир, то ненавидишь Бога; любишь Бога — ненавидишь мир. И безразлично — просто ли тебе хочется этого или ты делаешь это сознательно. Совершенно верно, ты не захочешь этого, ты не узнаешь вполне того, что ты делаешь; напротив, ты именно этого не хочешь, иначе ведь это значит, что ты хочешь служить двум господам. Ты хочешь любить Бога и блага; что ж, тогда ты будешь все время держаться неправды — ты ненавидишь Бога. Ведь ты, как тебе кажется, любишь Его. Но если мы любим сразу и Бога и мирские блага, то эта любовь к Богу оборачивается ненавистью; око утрачивает простодушие, а сердце — единение с Иисусом. Хотим мы этого или нет, по-иному не бывает. Не можете служить двум господам вы, следующие за Христом.

«Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды? Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту [хотя] на один локоть? И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры! Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам. Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний [сам] будет заботиться о своем: довольно для [каждого] дня своей заботы».