Следуя Христу - Дитрих Бонхеффер

Сокрытость молитвы

«И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны; не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него».

(Матф.6:5–8).

Иисус учит Своих учеников молиться. Что это означает? Что мы должны молиться, разумеется не само собой. Хотя молитва — естественная потребность человеческого сердца, в этом, однако, еще не заключено права перед Богом. Даже там, где эта обязанность соблюдается в твердом воспитании и упражнении, она может быть бесплодной или без обетования. Ученики должны молиться, поскольку об этом им говорит Иисус, знающий Отца. Он обещает им, что Бог услышит их. Так молятся только одни ученики, ибо они едины с Иисусом, они следуют Ему. Кто связан с Иисусом следованием Ему, тот благодаря Ему имеет доступ к Отцу. И каждая правильная молитва становится через это опосредованной молитвой. Нет молитвы непосредственной. Нет также в молитве и непосредственного доступа к Отцу. Только через Иисуса Христа мы можем найти Отца. Предпосылка молитвы есть вера, связь со Христом. Он — единственный Посредник в нашей молитве. Мы молимся по Его слову. Итак, наша молитва всегда связана с Его словом.

Мы возносим молитву к Богу, в Которого мы веруем через Христа. Поэтому наша молитва никогда не может быть заклинанием Бога, и нам уже нет нужды представляться Ему.

Нам следует понимать, что Он знает, в чем мы имеем нужду, прежде нашего прошения у Него. Это придает нашей молитве глубокую уверенность и радостную достоверность. Не формулу, не количество слов, но веру принимает Господь Своим сердцем Отца, которое нас давно знает.

Правильная молитва — это не труд, упражнение или благочестивая поза, но просьба дитяти, обращенная к сердцу Отца. Оттого молитва никогда не демонстративна — ни перед Богом, ни перед нами самими, ни перед другими. Если бы Бог не знал, в чем мои нужды, тогда мне пришлось бы раскидывать умом, как мне сказать Ему об этом, что сказать и сказать ли вообще. Итак вера, исходя из которой я молюсь, исключает любую рефлексию, любую демонстративность.

Молитва — это совершенно тайное. Она противопоставлена явности в любом виде. Кто молится, тот более ведает уже не себя, но только Бога, к Которому взывает. Поскольку молитва направлена не в мир, но устремлена исключительно к Богу, то это дело совершенно не демонстративное.

Конечно, бывает, что молитва превращается в демонстрацию, в которой на свет выходит тайное. Это происходит не только в явной молитве, становящейся болтовней. Сегодня так случается очень редко. Но это безразлично, ибо это даже еще губительнее, если я сам — зритель моей молитвы, если я молюсь перед самим собой, если я удовлетворенно наслаждаюсь этим состоянием в качестве зрителя, если я изумленно или устыженно застаю себя в этом состоянии. Уличная открытость есть только наивная форма открытости, которую я себе готовлю. В своей комнате я тоже могу устроить бурную демонстрацию. Слово Иисуса можно исказить и там. Открытость, которую я себе ищу, состоит в таком случае в том, что я сразу и молящийся, и слушающий. Я слушаю себя, я слышу себя. Поскольку мне неохота ждать, пока Господь меня услышит, поскольку я вряд ли когда-нибудь смогу удостовериться в том, что моя молитва услышана Богом, то послушаюка я сам себя. Я утверждаю, что молюсь благочестиво, и в этом утверждении заключается удовлетворение от самовыслушивания. Моя молитва услышана. В этом моя награда. Поскольку я выслушан самим собой, Богу незачем меня выслушивать; поскольку себе в награду я приготовил явность, Бог не уготовит мне награды.

Что это за комната, о которой говорит Иисус, если я неосторожен перед самим собой? Как бы мне ее так крепко запереть, чтобы никакой слушатель не нарушил сокровенности молитвы и не украл у меня награду тайной молитвы? Как защититься мне от меня самого? От моих рефлексий? Как мне поразить рефлексией рефлексию? Слово сказано: моя собственная воля вкупе с моей молитвой о том, чтобы как-нибудь одолеть себя, должна умереть, быть умерщвленной. Где во мне властвует единственно воля Иисуса, поглощая мою волю, приобщая к Нему, увлекая к следованию Ему, — там моя воля умирает. В таком случае я могу молиться, чтобы осуществилась воля Того, Который знает, в чем моя нужда, прежде моего прошения у Него. Только тогда молитва моя крепка, сильна и чиста, если исходит из воли Иисуса. Тогда молитва есть действительно моление. Дитя молит Отца, знающего его. Не поклонение вообще, но моление составляет сущность христианской молитвы. Это соответствует положению человека перед Богом: подняв руки, он молит Того, о Ком знает, что у Него сердце Отца.

Если правильная молитва является вещью тайной, то при этом вовсе не исключается молитвенное единение, но тем яснее обнаруживаются его возможные опасности. Это не сводится ни к улице, ни к комнате, ни к короткой или длинной молитве, будь то литания церковной молитвы, будь то стенания того, кто не знает, о чем ему молиться; ни к одиночке, ни к сообществу — но к осознанию: знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду. Только это направляет молитву исключительно к Богу. Это избавляет ученика от ложного вершения.

«Молитесь же так: Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь. Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших».

(Матф.6:9-15)

Иисус не только сказал Своим ученикам, как они должны молиться, но и о чем они должны молиться. «Отче наш» есть не только образец молитвы для учеников, но так нужно молиться, как научил их Иисус. С этой молитвой они определенно будут услышаны Богом. «Отче наш» — это всецело молитва. В ней — сущность и пределы мольбы ученика. Иисус и здесь не оставляет Своих учеников в неизвестности; через «Отче наш» Он ведет их к совершенной ясности молитвы.

«Отче наш, сущий на небесах!» — совместно взывают последовавшие к своему Небесному Отцу, Который уже и так знает, в чем нужда Его возлюбленных чад. Они стали братьями по призыву Иисуса, объединившего их. Во Христе они познали всю приветливость Отца. Во имя Сына Божия они должны называть Бога своим Отцом. Они на земле, а их Отец на небесах. Он видит их оттуда, они поднимают свои глаза к Нему.

«Да святится имя Твое». — Имя Бога-Отца, в Иисусе Христе открывающееся последовавшим за Ним, должно быть священным среди учеников; ибо в этом имени заключено все Евангелие. Богу не угодно было допустить, чтобы Его священное Евангелие было затемнено или погублено ложным учением и безбожной жизнью. Богу угодно — навсегда — открыть ученикам Свое священное имя в Иисусе Христе. Он направит проповедников для громкого возвещения о спасительном Евангелии. Он воспретит соблазнителям и наставит на путь истинный врагов имени Своего.

«Да приидет царствие Твое». — В Иисусе Христе признали воспоследовавшие начало Царства Божия на земле. Здесь побежден сатана, сокрушена власть мира, греха и смерти. Пока еще Царство Божие — среди страдания и борьбы. Маленькая община призванных получила в этом свою долю. Они стоят в новой праведности под сенью царственного могущества Бога, но посреди гонений. Богу угодно, чтобы Царство Иисуса Христа выросло через Его общину; Ему угодно уготовить скорый конец царствам этого мира и установить Свое Царство в могуществе и великолепии.

«Да будет воля Твоя и на земле, как на небе». — В единении с Иисусом Христом последовавшие за Ним отдали свою волю целиком во власть воли Божьей. Они молятся о том, чтобы воля Божья была на всей земле. Ничто из сотворенного не должно этому препятствовать. Но если среди последовавших еще жива злая воля, стремящаяся изъять их из единения с Иисусом, то они также молятся, чтобы воля Божия властвовала в них день ото дня все больше, сокрушая любое противление. Весь мир в конце концов должен склониться перед волей Господа, поклониться Ему благодарно и в нужде и в радости. И земля и небо должны подчиниться Богу.