Заначка на черный день - Сергей Лавров

Водитель поморщился.

— Бабки, вам куда?

— На кудыкину горку, дедка! Поезжай вон за той белой машиной — не промахнешься!

— За «маздой»? — спросил он. — Или за «фольксвагеном»?

Если бы я еще знала, какая из них «мазда», а какая — «фольксваген»! Я теперь только «тойоту-королу» знаю, да и то, если вишневого цвета… Я пристально вгляделась в красные огни подфарников.

— Прямо поезжай! Вон, машина поехала прямо! Не видишь, что ли?

— А платить как? Я вам не таксист, у меня счетчика нет!

— Натурой заплатим! — взвизгнула Зинаида, прыгая на сидении.

— У меня, бабуля, столько сдачи не наберется! — заржал молодой водитель, не двигаясь с места.

— Дам пятьсот, если догоним машину и увидим, где выйдет пассажир, — нервно стуча пальцами по спинке сидения, сказала я.

— Ты чего — сдурела?! — зашипела на меня Зинаида. — Такие деньги! Я и так все бутылки разбила!

— Поехали, поехали! И дворники включи, не видно!

Парень, наконец, тронулся с места, и погоня началась.

Никогда не думала, что гонки с преследованием такая увлекательная и азартная штука! Мы с Зинаидой прямо-таки угорали от возбуждения. Подруга опустила боковое стекло, чтобы лучше видеть, и, выглядывая в темноту, навстречу мокрому ветру напополам с дождем, хрипло выкрикивала, точно лоцман, уверенно ведущий корабль через опасные рифы:

— Направо!.. Налево!.. В левый ряд пошел, тупица! Упустим!!

— Не отставайте, пожалуйста, — внешне спокойно, но внутренне взвинченно до крайности просила я. — Для нас это очень важно. Я вам заплачу, как обещала…

Водитель оглядывался на нас с добродушной усмешкой.

— Вы что — сыщицы?!

— Ага! — кричала Зинка, на миг оборачивая к нам мокрое, счастливое, помолодевшее от удали и лихой гонки лицо. — Шпиена ловим… мать его так-так-так!!! — И она защелкала зубами, барабаня нижней челюстью по срезу стекла, когда автомобиль запрыгал на ухабах.

Да, гнаться за мадам Колядко было очень увлекательно! Почти так же, как кататься с Веником на его рогатом «харлее». Ветер перемен свистел в ушах, фонари мелькали! Тем ужаснее было наше разочарование, когда почти за городом, на Таллинском шоссе белый автомобиль остановился у ворот коттеджа, и из него вместо нашей добычи вышел пузатый цыганский барон, весь в коже, в черной шляпе с круглыми полями, с двумя большими чемоданами. Открылись ворота, пять или шесть цыганят подхватили чемоданы… Машина плавно въехала во двор, а мы, разумеется, остались стоять на обочине.

— Эх ты, блин, — разочарованно протянула Зинаида. — Говорила я — надо было за «маздой» ехать!..

Я так была огорчена, что спустила ей этот фортель, хотя, разумеется, ничего подобного она не говорила.

— Ну, что? — голосом, не предвещающим ничего хорошего, спросил водитель. — Покатались? Позабавились? Пора и денежки платить!

— Не за что платить! — нагло заявила Зинаида. — Пассажир-то не наш! Ошибочка вышла!

И она предприняла попытку выбраться из салона.

К чести водителя, должна сказать, что он не кричал, не ругался неприлично и уж, тем более, ничем нам не угрожал. Он повел себя достойно, вздохнул, сказал огорченно:

— Вот шалавы старые… и не стыдно? Вываливайтесь из машины! Домой поеду, плохой сегодня день.

Ну, разумеется, он был прав, и я не могла не заплатить. Натура у меня такая.

— Подожди! — удержала я Зинаиду. — Возьмите… здесь шестьсот рублей. Отвезите нас к ближайшему метро.

У меня появился сначала смутный, а уже через несколько секунд вполне отчетливый план дальнейших действий. Я нахохлилась на заднем сидении, дрожала от холода и возбуждения, курила и думала. Зинка дулась на меня в углу, не разговаривала — и это было даже к лучшему.

Нас даже в метро не хотели пускать — так ужасно мы выглядели! Пришлось поскандалить немного, помахать пенсионными удостоверениями. Молодежь в вагоне нас сторонилась, молодые мамаши малышей поспешно отводили в сторонку — думали, наверное, что мы пьяны. Если я хмелела от чего-либо за эти два дня, так только от азарта и возбуждения… а выпить чего-нибудь для поддержания сил не мешало бы. Да от секса не получаешь столько удовольствия, сколько от этой погони за дармовыми сокровищами! Я, наверное, по натуре авантюристка… или мне мужики хилые попадались?

Мы добрались до Витебского вокзала, по пути согрелись и обсохли немного. Там я спрятала Зинаиду в углу, у буфета, а сама привела себя в порядок, стала похожей на стандартную приезжую бабушку и отправилась в информационно-справочную службу. «Мы не местные, у нас дом сгорел, все заболели, деньги украли, помогите найти родственницу…» Через пятнадцать минут, затратив всего сто рублей, я уже держала в руках адрес господина Колядко Ивана Дмитриевича, полученный по номеру телефона, оставленного мне на обрывке чека его добродетельной супругой! Стоило столько мучиться и тратить шестьсот рублей! Надо было просто подумать с минуту…

Я подумала — и пришла к выводу, что букет ощущений, полученных от настоящей погони, стоил потраченных денег. Это вам не американские горки… тут все реально, особенно в моем возрасте.

Пока я действовала, активно добиваясь позитивных результатов, Зинаида тоже действовала, но по-своему! Она вновь занялась сбором пустых пивных бутылок, в изобилии мерцающих тут и там, но не учла, что здесь она не хозяйка, как на своем пятаке у метро, а гостья. А у стеклотарного изобилия имеются вполне конкретные, легитимные хозяева в лице местной бомжовой тусовки. К моменту моего возвращения Зинаиде успели не только дать пару раз по шее, не только отобрать собранные бутылки, но уже волокли ее в комнату милиции! Лишь мой суровый, вполне приличный вид, да большая справка с лиловой печатью в руках заставили бомжовскую добровольную дружину по охране правопорядка отпустить нарушительницу конвенции о разделе природных ресурсов Питера восвояси.

Вырвав подругу из цепких лап конкурентов по бизнесу, я отвела ее в сторонку и победно потрясла перед ней добытым адресом.

— Бестужевская, двадцать! Вот она, наша заначка на старость! Как стемнеет — будем брать!

— Погоди, я еще тут кое с кем разберусь! — кипятилась Зинаида, порываясь отомстить недавним обидчикам.

— Побереги силы, они тебе пригодятся для дела! Сейчас едем по домам! Надо переодеться и приготовиться! Этой ночью все будет кончено!..

Мы отправились по домам, условившись встретиться снова через час, и когда я, дрожа от возбуждения и холода, приближалась к подъезду, навстречу мне из все тех же кустов вышла темная фигура с мощным галогенным фонарем в руке.

— Как ты мне надоел! — сказала я вслух, подразумевая своего дружка-эксгибициониста.

Человек, услышав мой голос, направил яркий слепящий луч света прямо мне в лицо — и это взбесило меня до крайности. Надо же — он еще меня рассматривает, а я, как раз, не в лучшей форме!

— Между ног себе светить надо, идиот! — рявкнула я и что было силы треснула сумочкой по фонарю, потому что ничего больше вокруг мои ослепленные светом глаза не различали.

От неожиданности мой назойливый визави выпустил фонарь — а может я просто выбила его у него из пальцев, не знаю — только фонарь с громким стуком упал на асфальт, разбился и, разумеется, погас! В наступившей темноте раздался отчаянный вопль:

— Агнесса, это же я!! Помогите! Здесь темно!.. А-а-а!!!

О, Господи!

Я бросилась вперед и поймала за толстые руки трясущегося, как заяц, Вениамина Михайловича.

— Ты что… ты куда… ты зачем так? — обиженно, как ребенок, нервной скороговоркой спросил он, сжав мои пальцы до боли. — Зачем дерешься?! Зачем между ног светить? Что ты там увидишь, хотел бы я знать?.. Я тут хожу… тебя жду… Я фонарик дома нашел! А ты его разбила! Как же я теперь домой доберусь?!

Он был так доволен своей выдумкой, так горд тем, что отважился выйти в темную пору на улицу, чтобы меня встретить — и в то же самое время так по-детски расстроен и обескуражен моим негостеприимным приемом, что я просто растерялась. Чуть не разревелась от избытка чувств, честное слово. Хорошо, что в темноте ничего не видно было. И куда мне было теперь девать это чудо природы? Не с собой же брать… Там нам с Зинкой как раз предстоит действовать под прикрытием темноты, вершить свои темные дела.

Пришлось, конечно, за ручку вести его к нему домой, а потом еще битый час отказываться от назойливых предложений заглянуть на часок, или хоть на минуточку, и попить чайку с кексом, который он сам испек. Гляди ты, какой ценный кадр! Все может — и секс, и кекс! Свет у него, кстати, действительно горел повсюду, где только можно, а в прихожей, в углу, стоял ящик с запасными лампочками, свечами и спичками. Значит, не врет про боязнь темноты… а я, грешным делом, сомневалась.

Вот так всегда! Как свяжешься с мужиками — любому делу труба! Должно быть так: или дело, или мужики, и никак иначе! В результате своей возни с этим громадным дитем, подаренным мне природой неизвестно за какие грехи, я опоздала к метро. Опоздала-то всего на пятнадцать минут! Но именно эти пятнадцать минут едва не погубили и все дело, и нас с Зинаидой…