Обретенный рай - Пегги Филдинг

Она раздала мужчинам еду в банановых листьях, оставив один себе. Решила, что съест свой завтрак в пути, раз Мархему так не терпится ехать. Спешит как на пожар.

Она упаковала клеенчатые мешочки с едой и посуду, которой пользовалась только вечером, когда готовила ужин. Дождь все усиливался. Мокрые волосы выбивались из пучка, падали на глаза, прилипали к щекам.

Наверное, ей стоит последовать примеру капитана Мархема Нэша и убрать волосы под шляпку. Сара вытащила мокрую соломенную шляпку из мокрого спального мешка, нахлобучила ее на голову и аккуратно завязала под подбородком голубые ленты. Вот так-то лучше. Теперь волосы не будут ей мешать. Она скатала спальные принадлежности и сетку в мокрую колбаску, закинула ее на спину Мабути, плотно прикрепила и закрыла кожаным мешком.

Сквозь пелену дождя она увидела на капрале и капитане прямоугольные куски брезентовой ткани, закрывающие плечи, с дыркой для головы, но ей никто не предложил такую удобную штуку. Она направила Мабути к тому месту, где они стояли, показывая на что-то между деревьями.

– Извините меня, Мархем, как называются ваши дождевики?

– Пончо. – Мархем поудобнее устроился в седле и посмотрел на нее, но ничего не сказал.

– А для меня есть пончо?

– Неужели вы уже достаточно освежились?

– Я думала, он скоро утихнет, но сейчас с меня действительно довольно. Я вся вымокла.

Мархем бросил взгляд на ухмыляющегося Бонга, и капрал начал осторожно перебирать содержимое мешка, закрепленного на спине очень недовольного мула. Он вытащил еще один брезентовый прямоугольник с дыркой посередине.

– Снимите шляпу, мэм. – Бонг осторожно надел на Сару желтый прямоугольник.

Сара опять водрузила на голову свадебную шляпку, приколола ее золотыми булавками, завязала под подбородком голубые бархатные ленты и сообщила, что готова.

Пока лошади спускались к тропе, Сара сделала вывод, что шляпка и пончо – довольно слабая защита от потоков воды, льющейся с небес с такой силой, будто ее качали миллионы насосов. Шляпка пропиталась водой и потеряла былую жесткость, которой Сара так гордилась. Она старалась не думать, во что превратится ее нарядная шляпка, пока они доберутся до места. Конечно, потом она приведет ее в порядок, положив под груз. Когда шляпка высохнет, то опять станет жесткой.

Пончо защищало от ветра и сплошной стены дождя, но тело ее под брезентом буквально сварилось. Или изжарилось? Она не могла решить, какое слово больше подходит для определения ее состояния. Но только не испеклось. В том блюде, с которым она себя сравнивала, было слишком много воды.

Когда под порывом ветра концы пончо взлетали вверх и дождь окатывал ее тело, она не знала, радоваться ей или огорчаться. Сверху мокро, сыро, влажно. Дождь заливал все, просачивался в каждую щелку. Внизу жарко, парко, душно. Все горело, пылало и пропитывалось потом. Сара попыталась найти золотую середину и устроиться поудобнее.

– После мгновения прохлады сразу в котле с кипятком, – объясняла она Мабути, которая, казалось, и не слушала.

Лошадь брела под пеленой дождя, уныло опустив голову. Сара решила не есть свой холодный завтрак из липкого риса и рыбы, может быть, есть смысл поберечь его до обеда.

Мархему хотелось стукнуть кого-нибудь... или рвать на себе волосы за тот день, что они без дела проторчали у реки.

– Ты же знал, что времени в обрез. Если бы с самого начала заставил всех двигаться быстрее и проходить в день как можно больше, мы были бы уже на месте, а не тащились бы под проливным дождем. – Он хмуро посмотрел вперед, на сплошную стену воды, потом оглянулся на своих подопечных. – Все нормально. Самое главное, Бонг и животные в порядке. – Мархем не мог не расхохотаться, посмотрев на Сару. – Ты только взгляни на этого ребенка, – обратился он сам к себе, – совсем недавно она радостно прыгала и клялась, что ей никогда не надоест этот чертов ливень, а потом просила пончо. Ну и вид у нее! Жалкая, грязная, мокрая. Но, надо отметить, держится она хорошо.

В конце концов этот чертов дождь сделал-таки одно доброе дело: привел в полную негодность изысканную свадебную шляпку. Ему так хотелось как можно скорее забыть об этой свадьбе, но чем ближе к селению, тем больше тревожили его воспоминания об этой выходке старины Зумвальта.

«О, проклятие, рассказать ей или нет?» – Он никак не мог решиться, а времени оставалось все меньше.

Очередная переправа не вызовет затруднений. Дождь начался недавно, и ручей еще не успел до такой степени наполниться водой, чтобы переправа стала опасной. Он пытался разглядеть что-нибудь за пеленой дождя, ничего не увидел. Однако лучше поспешить. Копыта животных уже начали вязнуть в тяжелой, размокшей глине.

Годы спустя Сара будет вспоминать первую, сухую, часть путешествия как рай, а последнюю как ад. Мокрый ад.

Силы ее были на исходе, и, чтобы как-то продержаться и не показать виду, что она больше не может выносить эту пытку, Сара развлекала себя воспоминаниями. Мать всегда говорила, что женщина должна терпеть все, что выпадает ей на долю. Хорошо ей было так говорить! Ведь мама никогда не ездила верхом сквозь джунгли в сезон тропических дождей.

Ад, как его описывал проповедник их методистской церкви, был весь в огне. И этому огню не было конца. Может быть, проповедник ошибался? Скорее всего, в том ужасном месте нет огня, но зато так много воды, что все промокали до костей без всякой надежды когда-нибудь высохнуть, и так час за часом, день за днем. Никуда не убежишь и нигде не спрячешься. На обед опять был шарик липкого риса. Но оставшуюся жареную рыбку она поделила между мужчинами, каждому по крошечной половинке.

За этот день они остановились лишь один раз и только затем, чтобы она выдала каждому его порцию липкого риса, а потом опять сели в седла. Сара стала думать о том, чем она будет кормить мужчин, когда они остановятся на ночлег. Да и будет ли этот ночлег вообще? Она тяжело вздохнула. Возможно ли при таком потоке разбить лагерь? Нет, им придется ехать всю ночь.

Она погладила Мабути.

– Я-то ничего, но тебе нужен отдых, – Сара запустила пальцы в серо-бурую гриву. – Тьфу ты, Мабути. Ты тоже вся изжарилась.

Переправа была жуткой, однако они все же преодолели реку. Но капитан и не думал сделать привал. Пару раз Сара сползала с Мабути и присаживалась на тропинку по нужде, но обоз, не останавливался и даже не замедлял движения, чтобы подождать ее. Они шли и шли в этом царстве теней, пока сплошная стена дождя не соединилась с серыми сумерками. Когда Мархем отдал приказ остановиться, у Сары совсем не осталось сил. Она сползла со спины Мабути и огляделась вокруг. Ее охватило отчаяние.