Экзистенциализм. Период становления - Петр Владимирович Рябов

эту новую ситуацию в культуре, в мироздании, в самоощущении. И Паскаль из этого исходит. Уникальность человека в мире оборачивается его бесконечным одиночеством. Человек выпадает из мира. Человек – это единственное в мире существо, изгнанное из рая, из гармонии мироздания. Единственное в мире проблематическое существо, которое ставит себя под вопрос.

Тут вступает со всей силой знаменитая тема – тема величия и ничтожества человека. Помните, я уже приводил эти слова нашего героя: «Люди состоят из грешников, считающих себя праведниками, и из праведников, считающих себя грешниками»? Человек считает себя великим, поэтому он жалок. Когда человек осознает, что ничтожен, он проявляет свое величие. Тут очень глубокий парадокс: он ничтожен в том же, в чем и велик. Паскаль со всех сторон обдумывает эту мысль.

Я начну с самого пронзительного, на мой взгляд, что есть у Паскаля. Это знаменитое рассуждение о двух безднах. Очень важное понятие – мыслеобразы. Паскаль – великий оратор, психолог, литератор. Его искусство – доносить свою мысль парадоксально. Паскаль пишет не концептами, не схемами, не понятиями. Он пишет образами, изумительными картинками, которые «цепляют» вас. Например, он говорит, что «человеческая жизнь – это тень, промелькнувшая и исчезнувшая навсегда». Или он сравнивает людей с шеренгой приговоренных к казни, которые идут один за другим и умирают, падая в пропасть. Такие образы остаются лучше, чем любые «субстанции» и прочие понятия философов.

Так вот, две бездны. Я перескажу это своими словами. Паскаль говорит: вот, представьте себе бесконечность. Конечно, у вас ничего не получится. Потому что представить, вообразить бесконечность конечному существу невозможно. Можно лишь как-то ощутить ее присутствие и близость. Но попробуйте представить себе мир. Вы на этой планете, на Земле, вот Солнечная система, там – другие галактики. Вы идете мысленным взором все дальше и дальше, все выше и выше. Уже я не говорю – глазами, глаза давно устали и ничего не видят, но – мысленным взором. И видите, что Земля – пылинка в Солнечной системе, Солнечная система – пылинка в Галактике, и вы идете дальше, дальше, дальше… И вдруг останавливаетесь, не можете дальше идти, даже мыслью заглядывать в эту необозримую даль! И понимаете, что это все – какая-то лужица в мире! Все то, что вы можете увидеть глазами или взором души. Вы не можете дотянуться туда, если это действительно бесконечность, без дураков. Такова бесконечность бесконечно большого; Бытие, перед которым мы пасуем и теряемся. Мы бы сегодня сказали: «макромир». Мы пытаемся представить себе, что такое Вселенная, и… не можем. Мы не можем дотянуться до нее ни глазами, ни даже разумом. Как тут говорить о том, что мы цари природы? Не насмешка ли это?

Но это только одна бесконечность, одна бездна. Бесконечность большого, бесконечность бытия.

Но есть и другая бездна, иная бесконечность, о которой мы куда меньше думаем. Бесконечность бесконечно малого. Мы бы современным языком сказали: «микромир». Представьте себе самое маленькое и ничтожное, что вы можете представить, но и оно – бесконечно велико и огромно! Возьмите, говорит нам Паскаль, самое жалкое, презренное существо – клеща. Что может быть более ничтожно? И в нем, представьте себе, пузырьки пара, пузырьки газов, капли крови. А что в этом пузырьке крови и пузырьке газа? И вы будете погружаться в этого клеща и тонуть в другой бесконечности, бесконечно малой. И там вы увидите… тоже свои звезды и свои галактики и планеты, и на них – из этой бездны – тоже кто-то взывает и вопрошает!

Паскаль, конечно, не был современником Эйнштейна и Макса Планка, не застал рождения квантовой физики, но, в сущности, он говорит об этом. Даже самое маленькое – оно бесконечно велико. И даже в клеще – Вселенная. Представьте себе самое маленькое, что вы можете, – и оно все равно бесконечно велико. В его молекуле целые миры, свои солнца, свои планеты. И на этих планетах кто-то так же, как вы, вопрошает о смысле бытия.

Помните, знаменитые строчки Валерия Брюсова:

Быть может, эти электроны —

Миры, где пять материков,

Искусство, знания, войны, троны

И память сорока веков!

Но это Брюсов писал уже в начале ХХ века, когда обнаружили, что атом делим.

А Паскаль об этом говорил в XVII веке.

И вот он говорит: две бесконечности. Две бездны. И человек колеблется между этими безднами. Он не укоренен. Бездомен. Перед всем он – ничто, перед ничем он – все. Перед лицом бытия человек – ничто, перед лицом ничто человек – бытие. Вот вам величие и ничтожество! Голова начинает кружиться, охватывает ужас космический. Возникает чувство страшной эфемерности: почему я здесь? кто я вообще такой?

Вообще, ничего не понятно с человеком. Непонятно, что такое наше тело, что такое наша душа. Помните, такое умное словосочетание: «психофизическая проблема»? Паскаль говорит о том же. Что такое душа и тело, как они связаны между собой – непонятно! А ведь это и есть мы. Мы сами для себя великая проблема. Мы себя не знаем, мы мира не знаем. Как же смешны, говорит Паскаль, самодовольные философы, которые пишут книги «О начале всего», «О началах вещей», «О природе сущего», как будто они все познали. Человек – это букашка. Как он может все знать? Как смешно это самодовольство! Мы не покорители мира, а вопрошатели. Мы колеблемся между двумя безднами. Мы все время, не замечая того, находимся между бездной Бытия и бездной Небытия. Мы бездомны, проблематичны, непонятны самим себе.

Как и во всем, у Паскаля великолепная диалектика: величие и ничтожество. Именно осознав свое ничтожество, мы становимся великими.

И самый знаменитый образ у Паскаля, самая затасканная потом за века метафора: человек – «мыслящий тростник». Он говорит: человек – это тростинка на ветру, но тростинка с душой. Нас может раздавить любая капля воды, любое явление мира, ветер