Все под контролем - Энди Макнаб

— Есть хочешь? — спросил я.

Она посмотрела на уже наполовину опустошенную пачку печенья «Ореос».

— Сама не пойму. А тебе кажется, что хочу?

— Несомненно. Пойду принесу чего-нибудь перекусить. Побудь здесь, и я позволю тебе лечь попозже. Но никому не говори, пусть это будет наш маленький секрет!

— Не скажу! — рассмеялась она.

Я почувствовал, что тоже проголодался. От Пата мне почти ничего не перепало.

— Все запомнила? — Я знал, что не устану это повторять. — Я повешу табличку «Не беспокоить», а ты никому не открывай. Поняла?

— Несомненно.

Я оценивающе взглянул на нее:

— Издеваешься?

— Несомненно.

На улице было не очень оживленно, и дождь поутих. Я накупил одежды для нас обоих — курток и пальто, джинсов и рубашек — достаточно, по крайней мере, для того, чтобы еще пару раз изменить внешность.

Покончив с этим, я пошел в бургер-бар. Стоя в очереди, я думал о том, как все это странно. Вот я в Воксхолле и получаю краткие инструкции, связанные с предстоящим заданием, а вот — думаю о том, какой именно молочный коктейль взять ребенку. Я гадал, понравятся ли ей рубашки, которые я для нее купил.

На обратном пути я посмотрел на часы. Было двадцать минут десятого; пришлось задержаться. Пора поговорить по телефону. Я остановился в подъезде магазина, чтобы не мокнуть.

Ровно в 9.30 раздался звонок. Я обрадовался, но в то же время и занервничал. Могли звонить Кеву. Я нажал кнопку:

— Слушаю?

— Привет. Это я. У меня для тебя кое-что есть.

— Отлично. Погоди… — Я заткнул другое ухо пальцем. Не хотелось упустить ни единой подробности. — Давай рассказывай.

— Болл-стрит, сто двадцать шесть. Это за рекой, в старой части Кристал-сити… между Пентагоном и аэропортом. Понял?

— Да. — Я пытался вспомнить. Мне доводилось бывать в Пентагоне, и пару раз я даже воспользовался их внутренним аэропортом. Смутные очертания этого места всплыли у меня в памяти. — Позвонишь завтра?

— Да.

— В то же время?

— В то же время. Удачи тебе, дружище.

— И тебе того же.

Это было то, что нужно. Я отключил телефон и повторил про себя адрес, чтобы не забыть. Записывать его я не собирался. Уж если возьмут, то пусть возьмут чистеньким.

По дороге в отель я чувствовал себя бодрым и оживленным. До сего момента я скитался в пустыне. Я даже точно не знал, что буду делать с этой новой информацией, но это было начало. Я почувствовал себя у руля.

Мы поели, и я посмотрел кусок чего-то по телевизору вместе с Келли, но, казалось, ей больше хочется разговаривать.

— А дома ты смотришь телевизор, Ник?

— Бывает.

— Какая твоя любимая программа?

— Не знаю. Наверно, новости. А ты что любишь больше всего?

— «Бестолковые».[37]

— Детектив?

— Болван, тупица и еще раз тупица. Это про девушку. — Она очень хорошо скопировала девушку из Долины.

— И что она делает?

— Ходит по магазинам.

Без четверти одиннадцать она уснула. Я достал план города, который забыл вернуть в отеле «Лэтем», и стал искать Болл-стрит.

Пройдясь взглядом вдоль реки на юг, я обнаружил аэропорт. Интересующий меня объект был очень близко к Пентагону, на западном берегу. Я рассмеялся про себя. Если это была точка ВИРА, то котелки у этих парней варили; возможно, они пили в тех же барах, что и ребята из Совета национальной безопасности.

В данный момент я мало что мог. Келли лежала на спине, раскинувшись, как морская звезда. Я накрыл ее одеялом, сгреб все дерьмо со второй постели и прилег. В ушах у меня гулко раздавалась расхожая фраза, слышанная тыщу лет назад, когда я еще служил в пехоте: «Когда в бою передышка — спи. Никогда не знаешь, доведется ли снова». По крайней мере, я делал все, как мне говорили.

Когда я проснулся, казалось, показывали все тот же мультик. Должно быть, я оставил телевизор включенным на всю ночь. В горле першило.

Я встал, причесался мокрой расческой, привел себя в полупрезентабельный вид и выглянул в окно. Дождь чуть усилился. Я спустился и набрал еды и питья на троих — ничего страшного, посмотрели бы вы, сколько ест Келли.

— Просыпайся, подымайся, — сказал я.

Келли по-прежнему хотела оставаться в своем подводном царстве, но все-таки проснулась, зевнула, потянулась, а затем свернулась калачиком. Я пошел в ванную и начал набирать для нее воду.

Келли появилась в дверях с полотенцем. Она уже вернулась из мира сновидений.

Пока она плескалась в ванной, я, сидя на кровати, просматривал каналы новостей. О нас больше никто не упоминал. Столько убийств совершалось в человекоубийственной столице США, что мы были уже вчерашним днем.

Келли вышла из ванной, оделась, расчесала волосы, и все это так, будто меня здесь и не было.

Я открыл ей пачку хлопьев, плеснул немного молока и пошел под душ.

Вернувшись новым, опрятным и представительным человеком, я сказал:

— Сегодня мы отсюда съезжаем.

Лицо Келли озарилось.

— Мы можем прямо сейчас поехать домой? Ты говорил, что Пат поможет нам вернуться домой.

Я снял ее пальто с вешалки и помог надеть кроссовки.

— Скоро поедем. Но папе нужен отдых. Пат узнает, когда он окончательно поправится. А нам первым делом нужно кое-что предпринять. Мне, правда, трудно объяснить тебе сейчас, что происходит, но это не займет много времени. Обещаю, ты скоро будешь дома.

— Хорошо, потому что Дженни и Рики скучают без меня.

Сердце мое замерло. Неужели я прокололся? Неужели в доме был кто-то еще?

Келли, должно быть, прочитала мои мысли.

— Это мои мишки! — Она рассмеялась, затем посерьезнела. — Я скучаю по ним. И хочу на вечеринку к Мелиссе.

Я погладил ее по голове. Келли посмотрела на меня, понимая, что ее опекают. Я сменил тему:

— Хочешь, покажу, куда мы сейчас пойдем?

Я достал карту.

— Вот здесь мы теперь, а поедем вон куда — на ту сторону реки. Возьмем такси, найдем хорошую гостиницу, обязательно с кабельным телевидением, чтобы смотреть любые фильмы. Если у них не будет, можем сходить в кино.

— Посмотрим «Из джунглей в джунгли»?

— А почему бы и нет?

Что это такое, черт возьми? А, ладно, по крайней мере, с семейными темами покончено.

Выписавшись из отеля и, к моему удивлению, получив скидку за последнюю ночь, я поднялся наверх забрать Келли и синюю спортивную сумку. Пистолет Кева я оставил в бачке. Там была всего одна обойма, а у меня оставались три для «ЗИГа».

Выйдя из отеля, мы свернули налево и тут же снова налево. Мне хотелось поскорее скрыться из поля зрения служащих отеля, которых могло разобрать любопытство: «А где же его жена?»

Мы остановили такси, и я попросил отвезти нас в Пентагон-сити. Шофер был азиатом лет за шестьдесят. Рядом с ним на сиденье лежала карта, но он в нее не заглядывал. Похоже, мы ехали в правильном направлении. Келли надела шляпу. Я подумал, уж не поддразнить ли ее, что в шляпе она смахивает на медвежонка Паддингтона,[38] но слишком долго пришлось бы объяснять.

Водитель спросил, где именно меня высадить.

— У станции метро, пожалуйста.

Я понятия не имел, где это, но место было ничем не хуже других.

Я заплатил старику причитающиеся наличные, и он укатил. Место выглядело застроенным недавно, и, похоже, арендная плата здесь была высокая — дорогие магазины, дорогие квартиры. Рядом находился отель «Риц Карлтон», и отсюда было всего несколько минут ходьбы до Пентагона. Взяв свою поклажу, я повел Келли к торговому центру. Мне хотелось найти банкомат, чтобы отметить начало нового финансового дня.

Мы пересекли стоянку перед супермаркетом и направились к реке. Странно, однако я впервые почувствовал себя ответственным за Келли. Я и раньше держал ее за руку, когда мы переходили улицу, но теперь как-то само собой стало естественным держаться за руки и на тротуаре. Я не мог не согласиться, что мне приятно, когда она рядом, но, может быть, так было только потому, что я знал: это естественно, а стало быть, обеспечивает идеальное прикрытие.

Мы прошли по мосту, позволяющему попасть в центр столицы. Там была скоростная трасса, машины мчались сплошным потоком, и шум транспорта звучал как приглушенный гром. Я рассказал Келли про сцену из «Кабаре»,[39] где Салли Боулс стоит под железнодорожным мостом и кричит во весь голос. Я не сказал ей только того, что чувствую себя точно так же последние двое суток.

За мостом пейзаж изменился. Легко было представить, что это место выглядит как лет пятьдесят или шестьдесят назад, поскольку оно было каким-то недостроенным, не доведенным до конца. Здесь было много бесхозных зданий у железнодорожных путей, а большая часть территории была разделена изгородью на участки; на некоторых из них стояли под навесами автомобили.