Миллион поцелуев в твоей жизни - Моника Мерфи

– Можно подумать, мне нужно, чтобы ты был моим сторожевым псом. Не забывай, что сам несколько дней назад гнался за мной и пытался на меня напасть, – напоминает она.

– Напасть? – Я рад, что она говорит тихо и ее никто не слышит. – Мне кажется, случившееся тебе слишком понравилось, чтобы это можно было считать нападением.

Рен вся краснеет.

– Ты ужасен.

– Но тебе это нравится.

– Да не особо.

– Немножко? Ну давай, можешь признаться.

– Недостаточно, чтобы радовать тебя утвердительным ответом. – Она безмятежно улыбается. – Перестань допытываться, Крю. Тебе не к лицу.

Мы улыбаемся друг другу, и это… странно. По-хорошему странно. Со смыслом «возможно, эта девушка нравится мне сильнее, чем я хочу признавать».

Звенит звонок, вырывая нас из совместного транса, и Рен, подскочив на месте, сразу тянется за рюкзаком. Я наблюдаю, как она убирает вещи, застегивает его и, закинув на плечо, встает из-за парты.

– Пока, Крю.

Она уходит, не дав мне возможности ответить; ее волосы колышутся из стороны в сторону. Я задерживаю взгляд на ее юбке, желая увидеть больше.

Желая ее защитить.

Мной овладевает незнакомое чувство, и я, насупившись, потираю грудь. Почему я хочу защищать ее? Почему меня это так волнует? Ума не приложу.

Я не понимаю своих чувств к ней.

Выйдя из класса, а затем и из здания школы, иду к общежитиям учеников одиннадцатых и двенадцатых классов. Но я там не живу. Будучи Ланкастером, я сразу получил отдельные апартаменты в другом здании, в котором некогда размещали сотрудников, пока те жили в кампусе. Но иногда я провожу здесь время, чаще всего в комнате отдыха.

Туда я сейчас и направляюсь.

Устраиваюсь в свободном кресле и копаюсь в телефоне, пока жду, поглядывая на дверь, ведь знаю, что в итоге он точно придет. Он ужасно предсказуемый. Больше всего любит тусоваться после уроков именно в этой комнате. Все его дружки собираются в ожидании очередной истории о невинной девушке, которая отдалась этому недоноску.

Беда в том, что, умалчивая обо всем, что он творит, девушки не предостерегают других, кто в итоге оказывается в такой же ситуации. Кажется, словно эта странная тайна все разрастается и разрастается. Все знают о том, что происходит, но никто открыто не признается, что это случилось с ними.

И это хреново. Кто-то должен вывести Ларсена на чистую воду.

Возможно, этим человеком должен стать я.

Какая на самом деле разница, что Ларсен делает с другими девушками? Мы допускали это на протяжении последней пары лет, так что же теперь изменилось?

Рен.

Вот что. Мне невыносима даже мысль о том, как он на нее взглянет, не говоря уже о том, что прикоснется. Он редкостный урод, который не заслуживает ни капли ее внимания. Рен невероятно милая, чистая и хорошая.

Даже я едва ли заслуживаю ее внимания, хотя в разы больше похож на настоящего мужчину, чем этот придурок Ларсен. А если он сделает что-то, чем морально ее уничтожит, например снимет на камеру, как воспользовался ей, подсыпав в напиток наркотик? Черт подери.

Я, наверное, прикончу его при первой же возможности.

Проходит целых двадцать минут, но он, в конце концов, объявляется. Ларсен входит в комнату отдыха с широкой улыбкой и дает пять паре парней, которые приветствуют его, словно давно потерянного лидера.

Вот же бред. То, что они равняются на такого конченого мудака, многое о них говорит.

Ларсен замечает меня, и на его лице мелькает удивление, поскольку я сижу в кресле, которое обычно занимает он. Вот, я знаю, что он задумал. Знаю, как он себя ведет. И по угрюмому выражению его лица понимаю, что ему это не нравится.

Здесь все принадлежит моей семье. Формально это мое, мать его, кресло. Могу сидеть, где пожелаю.

– Привет, Крю, – Ларсен останавливается прямо передо мной.

– Привет. – Я указываю на свободное кресло напротив меня. – Присядь.

Он нерешительно присаживается на самый край, будто готов в любой момент рвануть с места.

– Что нового?

– Ничего особенного. Как сам? – Плевать я хотел, как у него дела, но не стану набрасываться на этого недоумка у всех на виду.

Мне нужен мягкий подход. Нужно усыпить его бдительность и заставить думать, что все нормально, и только потом озвучить свою угрозу.

– Хорошо. Готов к выходным.

Черт, да он сам попался.

– Есть планы?

Ларсен кивает, слегка расслабившись.

– Поеду в город. Правда, только утром.

Приятно знать. Я уже навел справки. Выяснил, где проходит выставка, которую собиралась посетить Рен.

– Чем собираешься там заниматься?

– Проведу время с семьей. Они пригласили гостей на ужин, и мама захотела, чтобы я присутствовал.

– Вот как? Кто придет?

– Бомон.

– Семья Рен Бомон?

Он кивает и ухмыляется.

– Надеюсь провести немного времени с ней наедине, смекаешь? Девчонка такая недоставучая.

Такое слово вообще существует? Недоставучая?

– Ты правда думаешь, что она клюнет на такого мерзкого извращенца, как ты?

Его ухмылка меркнет, сменяясь хмурым взглядом.

– Какого хрена, Ланкастер?

Я наклоняюсь ближе, упершись локтями в колени, и свирепо на него смотрю.

– Ты конченый недоносок, который снимает на камеру девушек, которых трахает. И трахаешь ты их только ради видео, которыми потом можно поделиться. Ты на них зарабатываешь. Тебе плевать, что своими действиями ты морально уничтожаешь этих девушек. Некоторые из них даже бросили из-за этого школу. Навсегда. А ты все продолжаешь, потому что никто из них никому не рассказывает о происходящем. Им слишком стыдно. Они уверены, что их жизнь кончена. Я удивлен, что ты до сих пор не получил ни от одной из них счет за лечение у психотерапевта.

– Готов поспорить, что ты сам смотрел эти видео, – говорит Ларсен с угрюмым выражением лица. Не сомневаюсь, неприятно слышать, когда тебе указывают на твои мерзкие выходки.

– Одно. – Это правда. – Я видел одно, но сразу выключил от отвращения.

– Весь из себя великий и могучий, – выпаливает он. – Думаешь, что ты здесь хозяин, и это, черт возьми, отстойно. Не все обязаны делать, как ты пожелаешь, придурок. Если у тебя ко мне претензии, доложи на меня. Если осмелишься, мать твою.

– У меня нет доказательств. И я не стану привлекать всеобщее внимание к девушкам, которые не хотят говорить о случившемся. – Я колеблюсь всего секунду. – Так ты задумал поступить с Рен? Хочешь снять забавное видео с ее участием? Может, запечатлеть, как она сосет твой крошечный член? Или как ты трахаешь ее сзади, чтобы было не разглядеть ее лицо?

Таков один из его трюков. Ларсен никогда толком не показывает их лица, но всем все равно