Миллион поцелуев в твоей жизни - Моника Мерфи

отказывается от дружбы. Он почти всех в своей жизни воспринимает как потенциальных клиентов, поскольку занимается недвижимостью. В его видении кто-то всегда хочет что-то купить или продать.

– Будет приятно поболтать, согласна? – спрашивает он, шагая со мной в ногу.

– Несомненно. – Я мимолетно улыбаюсь ему, останавливаясь возле двери своего класса. – Значит, завтра увидимся.

– Жду с нетерпением. – Он одаривает меня ослепительной улыбкой. – До завтра, Рен.

Ларсен спешно уходит, растворяясь в толпе, а я смотрю ему вслед, прислонившись к стене, чтобы не мешать ученикам, которые торопятся на последний урок.

– Что это такое было, черт возьми?

Я оборачиваюсь и вижу рядом с собой Крю, который провожает Ларсена свирепым взглядом.

– Ты о чем?

– О Ларсене. Почему он трется возле тебя?

Я морщу нос в отвращении от выбранного им слова.

– А это не твое дело.

Я спешу в класс, и Крю идет за мной по пятам.

– Мое, потому что я знаю, что этот парень – хренов извращенец.

– Видимо, вы с ним большие друзья. – Я ухмыляюсь ему через плечо и усаживаюсь на соседний стул.

Последнюю пару дней мы просто сосуществовали рядом, но в этот миг я рассержена и готова высказать ему все, что думаю.

– Этот мудак мне не друг. Он самодовольный болван, – выпаливает Крю, усаживаясь.

– Кого-то напоминает. – Я бросаю рюкзак на пол и устремляю на него сердитый взгляд. – Не лезь, Крю. Тебя это не касается.

– Касается, если он начнет подрывать твое психическое состояние. Нам еще вместе работать над проектом.

– Мое психическое состояние нестабильно только из-за тебя. – По привычке достаю тетрадь с карандашом. Крю ничего не станет мне рассказывать. Никогда не рассказывает. Я могу без конца засыпать его вопросами, а он все равно будет молчать. Это раздражает.

Он раздражает. Назвал Ларсена извращенцем, а они даже не друзья. Откуда ему знать?

– Он его усугубит, – парирует Крю.

– Как? – Мне искренне любопытно. – Что же такое ужасное он может со мной сделать?

– Боже, да ты и правда сама невинность?

Я вздрагиваю от его слов. Мне тошно от его попыток пристыдить меня за то, что я хороший человек. Я не такая испорченная, как он, и ничего с этим не поделаешь.

– Уж лучше я буду невинной, чем такой несчастной и пресыщенной, как ты.

Крю не реагирует на оскорбление.

– Ты правда хочешь знать, что задумал Ларсен?

– Сделай одолжение.

– Он прикидывается милым перед девушками. Будто и мухи не обидит. Весь такой стеснительный, понимаешь? Строит из себя приличного парня перед доверчивой девушкой, а потом она оглянуться не успеет, как уже стоит перед ним на коленях с его членом во рту, пока он снимает все взаимодействие на камеру, – объясняет Крю.

Я отпрядываю от его слов. Звучит прямо-таки ужасно. А Крю говорит об этом так цинично, используя слово «взаимодействие».

Неужели в его понимании к этому и сводится секс? Просто взаимодействие? Обмен телесными жидкостями? Отвратительно.

– Он это снимает? – спрашиваю я, понизив голос. Не желаю, чтобы кто-нибудь меня услышал. На нас с Крю и так слишком многие обращают внимание, и я не представляю почему.

Крю кивает с угрюмым выражением лица.

– А потом продает своим друзьям.

У меня вырывается громкий вздох.

– Что? Зачем?

– Чтобы отбить материал? Брось, Пташка. Думаешь, все парни в этой школе не пожелали бы увидеть, как ты стоишь перед кем-то на коленях? – Взгляд, которым Крю окидывает меня, наводит на мысли, что он и сам, возможно, хотел бы видеть меня в таком… уязвимом положении. – Если бы Ларсен сумел это заснять, то стал бы героем школы «Ланкастер».

– Это так… мерзко. – Я сижу, потупив взгляд в парту. Слова Крю снова и снова крутятся в голове. Я не хочу ему верить. Он всегда думает о других только плохое. Никогда не слышала, чтобы Ларсен делал что-то подобное. И хотя стараюсь не вовлекаться ни в какие скандальные сплетни, все же время от времени улавливаю пикантные подробности, но об этом не слышала ни слова.

Ни разу.

– Осторожнее с ним, – говорит Крю зловещим тоном. – Я тебя предупредил.

Сков заходит в кабинет ровно перед звонком и сразу начинает отмечать присутствующих. Я сижу, погрузившись в мысли и закипая оттого, что Крю всего парой отборных слов испортил мне предстоящий субботний ужин.

Это он умеет. Портить мне жизнь.

Звучит драматично, зато правдиво.

Когда Сков велит нам продолжить работу над проектом, Крю удивляет меня, пододвинув свою парту и стул ближе к моей. Зачем он пододвинулся?

Я этого не хочу. Пусть лучше держится на расстоянии. От его близости мне не по себе – и вовсе не в дурном смысле. А это плохо.

Очень плохо.

– Я подумала о том, что ты сказал, – начинаю я.

– И?

– Я не верю.

Крю издает раздраженный вздох.

– И почему я не удивлен.

– Он не похож на такого парня.

– А разве не так все всегда начинается? «О, он был милейшим парнем. Не могу поверить, что он серийный убийца». – Я едва не смеюсь от взгляда, который бросает на меня Крю. – Спустись с небес на землю, Пташка.

– Просто я думаю, что слышала бы о таком от других девушек. Ну, от тех, кого он снял на камеру. – Я морщусь в отвращении при мысли об этом, а еще о том, что бы стала делать сама, если бы подобное случилось со мной.

Вот же унижение. Я бы никогда такое не пережила.

– Ты правда думаешь, что кто-то из девушек станет об этом рассказывать? Они предпочтут забыть, что это вообще случилось. А если бы они и признались тебе в чем-нибудь, ты бы, наверное, прочла им нотацию на тему неверных решений, – предполагает Крю.

Сердце щемит, но только потому, что он, как ни печально, говорит правду.

В свое время я прочла немало нотаций девушкам, которые принимали неверные решения. Неудивительно, почему меня считают склонной к осуждению.

– Наверное, мне пора это прекратить, – признаюсь я еле слышно.

Крю наклоняется ближе и задевает меня плечом, отчего по коже бегут мурашки.

– Что прекратить?

– Постоянно всех осуждать. – Я встречаюсь с ним взглядом. – Ты был прав. Как и все, кто говорил мне об этом.

– Ах, маленькая Пташка кое-чему научилась во время проекта. – Он протягивает руку и заправляет прядь волос мне за ухо. – Я тобой горжусь.

От его прикосновения кожу окутывает теплом, и я пытаюсь прогнать незнакомое ощущение. А еще ему не стоит говорить мне такие слова.

Может статься, что это начнет мне слишком сильно нравиться.

– А ты уже узнал что-нибудь о себе? – с надеждой спрашиваю я, стараясь не