Глобализация и спираль истории - Юрий Владимирович Кузовков

теперь требовалось в 3–7 раз больше, чем ранее; и несмотря на такие изменения, галло-римляне отдали бургундам и вестготам 2/3 обрабатываемых земель, то все это должно было привести к сокращению производства зерна самими галло-римлянами не менее чем в 15 раз (2/3: 3 * 1/3 = 2/27). Тем не менее, никаких социальных или экономических последствий (включая массовые протесты или голод среди населения) этого грандиозного земельного передела не наблюдалось. Наоборот, галло-римляне вполне добровольно уступили 2/3 своих земель варварам.

Аналогичные процессы происходили и в Италии, Испании и Северной Африке, но они там сопровождались образованием не лесов и болот, а пустынь и полупустынь. Это явление хорошо известно археологам — при проведении раскопок в этих странах они часто сталкиваются с массивными наносами из песка и гравия, относящимися к периоду V–IX вв., высота которых иногда составляет десятки метров. Нередко целые города оказывались погребенными под такими наносами, сделанными протекающей через город рекой. До V в. ничего подобного не происходило. Поскольку ни один из древних авторов не писал о существенных изменениях климата, которые могли бы привести к столь резкому изменению ландшафта в некогда процветавших провинциях Римской империи, то единственное возможное объяснение — это «упадок классической системы сельского хозяйства», о котором пишут Р.Ходжес и Д.Уайтхаус ([138] р.57). Дело в том, что сельское хозяйство всех этих стран успешно развивалось лишь благодаря ирригационным системам, сооруженным в эпоху античности. Как только их перестали поддерживать должным образом, пахотные земли стали превращаться в пустыни.

Особенно большой вред ландшафту наносило сезонное пастбищное скотоводство, которое появилось в Италии, по-видимому в I в. до н. э. Во всяком случае, впервые о нем писал Варрон, живший в конце I в. до н. э. — начале I в. н. э. До этого скотоводство в Италии вообще было слабо развито, так же как и в Галлии ([89] I, р.94). Это не удивительно, учитывая, что плотность населения была очень высокой, и в условиях дефицита земли всю ее старались использовать не для пастбищ и производства фуража, а для производства продовольствия. Плотность населения в Римской республике в V в. до н. э., согласно официальным цензам, превышала 120 чел./кв. км. ([79] р. 136), то есть была значительно выше нынешней средней плотности населения в Европе и была не намного ниже нынешней средней плотности населения в Италии. Но урожайность была значительно ниже той, что достигнута сегодня, поэтому нехватка пахотной земли и продовольствия для населения Римской республики — постоянная проблема V–IV вв. до н. э. ([186] р.103) Лишь по мере римских завоеваний в Ш-П вв. до н. э. эта проблема уменьшилась, но и во II в. до н. э. римляне в Италии, так же как и галлы, кормили скот не на пастбищах, а выращивали для него фураж, о чем упоминали древние авторы. В I в. до н. э. ситуация изменилась: начались массовая эмиграция из Италии, демографический кризис и вызванное этими явлениями опустошение земель. Вывод из активного применения пахотных земель в этот период усугублялся распространением миграционного скотоводства, связанного с сезонным перегоном скота с гор на равнину и обратно на большие расстояния. Как указывает французский историк С.Парэн, это наносило большой вред сельскохозяйственным землям, через которые проходили стада, превращая их в полупустыню или в «малярийные болота» ([89] I, рр.131–132). Тем не менее, эта практика, которая не требовала ни большого количества рабочих рук, ни инвестиций, быстро распространилась и в Италии, и в Испании, и в других провинциях, прилегающих к Средиземному морю.

О масштабах распространения этой практики, например, в Испании, свидетельствуют следующие факты, приводимые английским историком Р.Смитом. Законы вестготов, которые действовали в Испании вплоть до арабского завоевания в начале VIII в., гарантировали всем стадам скота неограниченный доступ к любым землям, кроме специально огороженных, и запрещали городам препятствовать такому доступу и огораживать любые участки земли, кроме непосредственно обрабатываемой ([82] р.351). Можно сказать, что этими законами вестготы как бы уравняли в своих правах людей и скот: куда разрешалось ступать ноге человека (то есть практически везде), туда же разрешалось ступать и копыту домашнего скота. Нет никакого сомнения в том, что вследствие таких законов и те остатки римских ирригационных систем, которые могли к тому времени еще сохраниться, были очень быстро разрушены: кто будет трудиться и делать инвестиции в их поддержание, если их плодами будут пользоваться проходящие мимо стада скота, которые будут поедать и вытаптывать всю растительность.

Для того чтобы дополнить эту картину, можно упомянуть еще об одном факте. Историки до сих пор ломают головы, пытаясь объяснить загадку расселения четырех варварских племен в Испании в начале V в. Известно, что после пересечения Пиренеев в 409 г. они распределили между собой территорию Иберийского полуострова следующим образом. Вандалы асдинги и свевы поселились в маленькой области на крайнем северо-западе страны (в нынешней испанской Галиции и на севере Португалии); вандалы силинги — в Бетике (нынешней Андалузии) на юго-востоке полуострова, а аланы (по-видимому, самое немногочисленное из всех четырех племен) взяли себе всю остальную территорию полуострова — от Атлантики до Средиземного моря, исключая лишь небольшую область на северо-востоке (Таррагону). «Почему два участника конфедерации были загнаны в одну не очень привлекательную область без видимого протеста с их стороны?», — недоумевает американский историк Р.Коллинз ([102] р.18). События становятся более понятными, если учесть то, о чем было написано выше. Судя по массивным песчаным наносам, обнаруженным археологами, уже к V веку вся центральная часть Испании, по-видимому, представляла собой песчаную полупустынную местность с редкими оазисами. Аланы, обитавшие ранее в степях Приазовья и Северного Каспия, были привычны к такой местности и решили заняться кочевым скотоводством, выбрав для этого всю испанскую равнину — от Атлантики до Средиземного моря. Выбор остальных трех племен был, очевидно, обусловлен наличием больших горных районов на северо-западе и юго-востоке полуострова, что создавало лучшие условия для миграционного скотоводства: летом, когда трава на равнине высыхала, скот можно было перегонять в горы и иметь, таким образом, круглогодичный источник корма для скота. Исходя из этого, аланам как раз достались худшие земли для скотоводства, что компенсировалось необъятной территорией. Однако с учетом малочисленности всех четырех народов (в 428 г. число всех вандалов и аланов при их переправе в Африку, включая жен и детей, составило всего 80 тыс. человек), вряд ли кто-то из них испытывал нехватку земли.

Все последующие события говорят также в пользу этого вывода. Миграционным скотоводством в Испании в дальнейшем активно занимались как вестготы, так и арабы. А в последующие несколько столетий, по словам историков Р.Коллинза и Р.Смита, центральная часть полуострова оставалась «no-шап land»[50], «редко населенной или ненаселенной территорией» ([102] р.229; [82] р.346).