Тени за городом - Александр Александрович Тамоников

в городе все спокойно и все под контролем. «Ну, ты там гляди! – предупредили секретаря из вышестоящей инстанции. – И если что – сигнализируй. Понадобится – примем дополнительные меры. А пока соблюдай спокойствие. Относись к тому, что произошло, как к дешевой провокации. С провокаторами разберутся те, кому это полагается. А ты не забывай о празднике. Готовься».

Вот и весь разговор. И такой разговор вполне устроил Сергея Сергеевича, потому что он его успокоил. Если уж высокое начальство не видит ничего особо страшного в этой нелепой делегации и таком же нелепом письме, то, значит, так оно и есть на самом деле. Начальству виднее.

Конечно, стопроцентного спокойствия разговор с начальством Сергею Сергеевичу не дал. Потому что завтра эта дурацкая делегация обещала явиться в горком еще раз – за ответом на свой ультиматум. Ну пускай приходят. Там их будет ждать начальник городского отдела КГБ Иван Кириллович Голубев собственной персоной. И уж он-то знает, как поступить с делегатами. Уж он-то найдет для них нужные словесные обороты! А ему, первому секретарю горкома, и впрямь нужно заняться подготовкой к празднику. Праздник – вот он, на днях, а всяких дел еще – делать не переделать.

Возможно, и впрямь ничего необычного в городе не случилось бы, несмотря на неожиданную провокацию. Но… Ох уж это «но»! Часто бывает так, что это короткое словцо меняет ситуацию просто-таки на корню и производит в жизни истинный переворот! Рассчитываешь на одно, а тут откуда ни возьмись возникает это самое «но» – и все летит кувырком!

Так случилось и в Углеграде. Неведомо какими путями и способами о бандеровской делегации узнали горожане. Слухи о столь небывалом событии стали распространяться с феноменальной быстротой, и они, эти слухи, взволновали народ просто-таки до крайнего предела. Народ загомонил и засуетился, о бандеровской делегации заговорили в трамваях, на остановках, в магазинах, на заводах и шахтах – одним словом, во всех местах, где встречались хотя бы два человека.

Ну а где слухи, там и комментарии к ним. И комментарии эти были весьма однообразны – иного, впрочем, и быть не могло. «Это надо же, что они удумали, эти бандеровцы! Вы только послушайте, что они требуют и чего добиваются! Вот ведь какой злоупорный народ! Неймется им, понимаешь ли, бандеровцам! Сидели бы себе тихо в своем Бандеровском поселке – так нет же! Захотели стать ветеранами! Льгот они захотели! Участвовать в празднике Дня Победы пожелали! Ну вы только на них гляньте! Били их, били, да, видать, не добили!»

Как и полагается, первым о слухах узнал начальник городского отдела КГБ Голубев. И конечно, он встревожился. Потому что он знал, что может последовать за слухами и пересудами, особенно если они охватили весь город. А похоже, что так и было. Конечно, Голубев знал и то, что слухи и пересуды – это обычно явление кратковременное. Посудачит народ, выпустит пар, да и умолкнет. Мало ли у людей других забот?

Но и пускать на самотек это неприятное и потенциально опасное явление было делом неправильным. Потому что ситуация вполне могла повернуться и какой-то другой стороной. Всякое могло случиться. Тем более что дело касалось не абы чего, а Дня Победы. А это для народа едва ли не самый главный праздник. Это для людей – святое. И русский народ очень не любит, когда кто-то неправильным и подлым образом касается их святынь. В этом случае русский человек готов на все. Даже положить свою собственную жизнь. А уж чужую – тем более.

Все это Иван Кириллович Голубев понимал прекрасно и потому, узнав о городской кутерьме, сразу же стал предпринимать необходимые действия. Первым делом он поднял по тревоге все свое чекистское воинство. Затем обо всем доложил начальнику городской милиции. А затем позвонил первому секретарю горкома.

– А бросай-ка ты все свои дела, Сергей Сергеевич, и беги ко мне. Есть о чем потолковать…

Секретарь даже не стал спрашивать, на какую тему будет разговор. Он даже не подумал о том, что такой звонок – это, как ни крути, попрание субординации. Все-таки первый секретарь горкома был по должности выше, чем начальник городского отдела КГБ, и по логике это именно Сергей Сергеевич имел право вызывать Голубева к себе в кабинет, а не наоборот. Но не до бюрократических тонкостей было сейчас Сергею Сергеевичу. Он прекрасно понимал, что звонок от Голубева поступил неспроста. Значит, случилось что-то из ряда вон выходящее. И это «что-то», скорее всего, каким-то боком связано все с той же бедой – бандеровской делегацией. Ну а с чем же еще-то?..

– Веселые дела творятся у нас в городе, Сергей Сергеевич! – таким словами встретил первого секретаря Голубев. – Прямо-таки удивительные дела! Притом чреватые серьезными последствиями!

– Опять бандеровцы? – выдохнул секретарь.

– Они, родимые…

– И что на этот раз?

– На этот раз – справедливое народное возмущение. Справедливое-то оно справедливое, да вот только как бы не вышло какой беды!

И Голубев кратко поведал первому секретарю о последних событиях в городе.

– Но откуда же они все узнали? – удивился первый секретарь.

– Ну уж такой у нас народ – всезнающий, – усмехнулся Голубев. – Ничего-то от него не утаишь! Однако же дело сейчас не в этом, а в другом… Как бы не вышло какой беды!

– Ты думаешь, что… – Секретарь не договорил.

– То, что я думаю, не так интересно, – махнул рукой Голубев. – Намного интереснее то, что может случиться на самом деле!

– Но ты предпринял уже какие-то меры?

– Предпринял, – вздохнул Голубев. – Как же без этого? Вот – поднял по тревоге свое воинство. Еще предупредил начальника милиции товарища Караваева. Чтобы, значит, они там проявляли повышенную бдительность. А больше-то – что? Народу рот не закроешь. Нет у нас ни такой возможности, ни права.

– А может, мне выступить по городскому радио? – предложил Сергей Сергеевич.

– И что ты скажешь народу? – скептически хмыкнул Голубев.

– Что-нибудь да скажу… Объясню, успокою…

– Ну да. Объяснишь и успокоишь. Ну-ну… Это вряд ли. Даже наоборот – так ты их раззадоришь еще больше. Вот, скажут, наш первый секретарь защищает бандеровцев. Выступает на их стороне! И что тогда? А тогда конец твоему авторитету. И вообще непонятно, что может быть. Нет уж, ты лучше помолчи. Так будет правильнее.

– Но ведь надо что-то делать! – Секретарь озадаченно потер лоб.

– А ничего пока не надо, – сказал Голубев. – Потому что ничего страшного пока не случилось. Скорее всего, и не случится. Ну, пошумят, ну, помитингуют… Да и затихнут. Говорю тебе о том же самом, о чем я размышлял