Детектив Замка Хэльдиборн (Сказки про домовых) - Игорь Всеволодович Гиркин

что принял решение ни одного листка из этого собрания не продавать и не уничтожать! Все книги и альбомы — что старые, что только что приобретенные — перейдут по наследству моему сыну. Вот он пусть и распоряжается ими, как заблагорассудится!» — При этих словах, никому из людей не видимый, Пуф-Продуф изумленно и возмущенно выпучил глаза, а Ага-Огош, наоборот, облегченно-радостно вздохнул и улыбнулся.

— «К тому же, почему Вы решили, что вот эта книга — «Исторический очерк-описание Крепостей Кедрового Королевства» — малоценная?» — продолжил, между тем, Хозяин: «Сын лично сообщал мне, что это издание стоит не меньше 1000 золотых червонцев!»

— «Ой! Вы не так поняли, Ваша Светлость!» — крайне разочарованный Протожулис, тем не менее, нашел в себе силы льстиво улыбнуться: «Как раз в этой стопке, с которой Вы взяли юношеское сочинение полковника Роуленса, мною отложены САМЫЕ ЦЕННЫЕ книги! Я просто очень занят и, потому, немного перепутал! Я страшно огорчен, поверьте!»

— «Ну, я Вам верю, конечно! Не расстраивайтесь и продолжайте! Вы ведь сделаете опись всех наших книг, как мы договаривались, не так ли?»

— «О, да! Скоро я приступлю к данной работе! Вы не останетесь недовольны мною, Ваша Светлость!» — вновь поклонился старый жулик и, дождавшись, когда господин выйдет из залы, разочарованно и озабоченно добавил вполголоса: «М-да! Жаль! Не получилось… Что ж, придется теперь самому выносить…, понемногу…»

* * *

До самого позднего вечера шли в тот день работы в библиотеке. Понукаемые Старинкусом и (незаметно) обоими домовыми, слуги и специально нанятые работники, потея и тихо поругиваясь, перетаскивали тяжеленные стопки книг и архивные коробки. Но вот, закончив дневные труды, все спустились к ужину в столовую. Один только хитрый букинист оставался на своем месте, старательно изображая беззаветное трудолюбие.

— «Идите-идите!» — махнул он служанке, пришедшей звать его к господскому столу: «Передайте Господину слова благодарности за приглашение, но скажите ему, что я не могу ужинать по предписанию врача! И, вообще, соблюдаю диету и, потому, питаюсь только у себя дома!»

Прислушиваясь к удаляющемуся стуку каблучков горничной, Протожулис торопливо начал засовывать под просторные одежды и затыкать за широкий ремень несколько особенно приглянувшихся ему старинных фолиантов. Упрятав, таким образом, четыре книги, он, со вздохом сожаления, отложил пятую (которая под ремень никак уже не влезала) и заспешил наружу. Вышел на заднюю лестницу и, воровато оглядываясь, неуклюже (книги то за поясом ох как мешали!) засеменил вниз. Рассчитал старый прохиндей все очень верно: господа и слуги — все ужинают. У дверей с «черного хода» — никого. Он тихонечко спустится — и никто не заметит, что худощавый антиквар, вдруг, ни с того, ни с сего, уродливо растолстел!

Так бы оно и случилось, если бы не Ага-Огош, с ненавистью наблюдавший за вороватым экспертом, осторожно спускавшимся по громко и жалобно скрипящим (по ним сегодня весь день туда-сюда тяжести таскали!) деревянным ступенькам старинной винтовой лестницы.

— «Послушай, почтенная!» — обратился Огош к одной из ступенек, особенно старой и потрескавшейся: «Я вижу, что тебе уже недолго осталось до того, чтобы сломаться под чьим-нибудь тяжелым башмаком. Пожалуйста — сделай это сейчас! Провались под ногой вора, пытающегося утащить вещи из нашего Дома!»

— «Ой-й-й, маленький господинчик, ты прав — я давно изнемогаю! Держусь из последних сил, которых все меньше и меньше… Трещина всё длиннее и шире… Но, ведь меня, как только я сломаюсь, отправят в печку! А я ещё могу выполнять свое предназначение несколько дней, а может быть, если по мне не будут ходить слишком часто, то и пару недель!»

— «Ты боишься сгореть в печи? Ну что ж, услуга — за услугу! Сломайся сейчас, а я сделаю так, что нашему плотнику Крепкоруку, глядя на твои обломки, вдруг придет в голову соорудить из твоих обломков деревянного конька для своего сынишки. Ты ведь, хоть и треснувшая, но не трухлявая! Из прекрасного дубового дерева! Только постарайся сломаться пофигуристее! Вор вот-вот наступит на тебя! Решайся!! Давай!!!»

* * *

Звонкий треск, грохот упавшего тела и жалобный крик услышали и наверху — в господских покоях, и в людской столовой, и во дворовых пристройках. Отовсюду к черному ходу сбежались люди и их крики сочувствия заставили спуститься самого Хозяина, распорядившегося перенести без чувств растянувшегося под лестницей Старинкуса в свою гостиную. Но, едва слуги не без усилия подняли неожиданно тяжелого антиквара, как туго натянутый старый ремень под его одеждами неожиданно (надо думать — здесь тоже не обошлось без домового) лопнул и похищенные книги с глухим стуком посыпались на пол. А вместе с ними — серебряный подсвечник, старинный бронзовый чернильный прибор тонкой работы, маленькая походная шахматная доска из слоновой кости с отверстиями, в которые были воткнуты затейливо вырезанные фигурки, и еще куча мелочей, пропажу которых в библиотеке никто (включая даже домовых!) пока не заметил.

— «Вот это да!» — произнес старик-егермейстер посреди общего молчания: «А наш почтенный букинист Протожулис, оказывается, банальный воришка! Надо думать, впрочем, что он попытался украсть самые ценные книги? Вот и прекрасно! Отнесите их прямо в мои покои и, вообще, не откладывая на завтра, снесите ко мне все тома, которые этот негодяй сегодня сложил отдельно! А его самого — выкиньте на улицу! Врача можете не вызывать — ведь все воры — страшно живучие! Ничего с ним от такого пустяка, как падение с лестницы, не станется! Эй, Крепкорук! А ты — почини до завтра лестницу!»

— «Слушаюсь, хозяин!» — Крепкорук, бывший военный плотник, уже с интересом разглядывавший причудливо сломанную ступеньку, встал по стойке смирно и вскинул кисть правой руки к рабочему берету: «Будет сделано! И… разрешите взять обломки этой ступени к себе? Взгляните — какой интересный сучок! Словно глаз, прямо!»

— «Конечно! Сделай из нее что-нибудь полезное! Она хорошо нам послужила сегодня!» — весело подмигнул ему Хозяин.

* * *

Прошло три дня и три ночи. Работы в библиотеке были почти завершены. Довольный результатом Пуф-Продуф расхаживал посреди выстроенных по кругу новых и старых шкафов, любуясь идеально ровными рядами золоченых корешков, матово поблескивающих вычурными буквами надписей. Что содержалось в новых книгах — его совершенно не интересовало. Главное — библиотека стала теперь еще больше, полнее и выглядела гораздо солиднее! Теперь Император, если он соизволит появиться здесь, наверняка останется доволен, а значит — будет благосклонен и его Главный Домовой-Хранитель! Продуф аж ручки потирал от предвкушения тех милостей, которые будут ему оказаны и еще более поднимут авторитет «обер-егерместерского домового» среди всех остальных домохранителей города!

Вдруг, скользя взглядом по