Ты - мой грех - Юлия Гауф

11

Я задумалась — а хочу ли я что-то говорить Руслану? Стоит ли? Приходила ведь к нему, просила за брата. Плюнула на то, что Лёшка молчать просил. В тот момент меня даже не интересовало, что Диану могут забрать в детский дом.

— Люба, раз начала эту тему, то продолжай, — настойчиво произнес Руслан.

— Я уже говорила тебе — мой брат невиновен.

— Я помню, — кивнул он. — Все родственники говорят, что их братья, отцы, мужья невиновны. У нас же одни невиновные в колониях сидят.

— Я говорила, — повторила мрачно, — что те наркотики были не его.

Правда, говорила. А Руслан отмахнулся. И сейчас отмахнется.

— Глупости. Его взяли с сумкой, на пакете с героином его отпечатки были, и…

— Ну разумеется, были! —прошипела я. — Лёша достал, посмотрел что в сумке, и хотел избавиться от нее. Он не наркоторговец.

— Он «бегунок». Мелкая сошка. Тот, кто распространителю приносит товар, делает закладки. Более того — Алексей признался в этом.

Еще бы он не признался. Дуру сестру хотел защитить. Я несовершеннолетней была, на руках Дианка. Заинтересовались бы нашей семейкой, и кого-то в колонию отправили, а Диану бы отняли.

Руслан не послушает. А даже если послушает, то что он сделает? Дело-то он вел, неужели признается, что посадил невиновного?

Нет уж. Руслан меня не слышит, и плевать — сама справлюсь. Лёшка дома скоро будет. Да и пусть, что с судимостью — он молодой, жизнь я ему помогу устроить, и клейма на нем не будет. Брату я крепко задолжала, всю жизнь буду долг возвращать.

— Признался, так признался. Но я тебе говорю — Лёша невиновен, — жестко повторила я. — Все, мне пора. Диан, просыпайся, приехали.

— Постой-ка, — Руслан не позволил мне разбудить мелкую, за руку схватил. — Невиновен? Ты в этом уверена?

— Не лезь в это!

— Ты себя-то слышишь? Говоришь, что брат невиновен, и тут же просишь не вмешиваться. Значит, виновен? — Руслан внимательно смотрел на мое лицо, будто что-то уловить пытался.

А если влезет в это дело? Помешает мне?

— Рус…

— Дело твоего брата одним из самых легких было — есть наркота, есть отпечатки пальцев, есть признание. Ему бы срок меньше дали, сдай он поставщика. Может, условка бы светила в этом случае — приводов ведь у него не было до этого. Это ты по участкам с малолетства торчала. Но Алексей молчал, никого не сдал. И если вспомнить его биографию — отличные оценки до средней школы, в старших классах скатился на тройки и четверки, но он подрабатывал, насколько я помню. Потому и с учебой дела были так себе. И не из-за знаний такие оценки, а из-за прогулов, — Руслан будто сам с собой разговаривал, а я уже жалеть начала, что эту тему подняла. — Характеристики на Алексея его адвокат взял — из школы, со всех мест работы, от соседей. И судя по характеристикам лучше человека свет не видел — работящий, не пьющий, спокойный и ответственный. Хммм…

Тревожно мне. Я поверила Руслану, что он не взяточник, хотя думала про него иначе из-за увиденной мной передачи денег. Может, он и не сволочь — да, не послушал мои истеричные вопли, когда я ворвалась к нему и орала про невиновность брата.

Рассказать? Довериться? А что он сделает в этом случае? Либо ничего, либо вмешается. Возможно, попытается вытащить Лёшу, но получится ли? Или только воду будет мутить, и в итоге сам не справится, и мне помешает брату помочь. Шум ведь может подняться.

Но… а что, если я промолчу, и у меня самой не получится Лёшу вытащить? Достану эти чертовы двадцать миллионов. Отдам их. И меня кинут. Такое запросто может случиться — просто кинут. Я даже в полицию не смогу обратиться. Что я им скажу? Деньги проституцией заработала на взятку, и у меня их украли? Пфф, дурь какая.

Рассказать? Не рассказать? А если расскажу, и за решетку уже меня посадят, и Диану отнимут?

Я четко понимаю — в том, что с Лёшей случилось виновата только я. Значит, и вытащить его должна я. Как-то ответить за это — пусть и продажей девственности. Это — своего рода наказание, заслужила. А если не получится, если меня обманут, кинут, тогда я признаюсь Руслану.

— Забудь про моего брата, — вздохнула я. — И, Руслан, я извиниться хотела. За то, как с тобой себя вела. Я… я плохо про тебя думала и, кажется, ошибалась. Не обещаю, что буду хорошей девочкой, не умею я быть лапочкой, но… постараюсь, короче. Что ты так смотришь на меня?

— Рассказать мне ничего не хочешь?

— Сказку про белого бычка, — фыркнула я.

— Ну ты и язва! Не хочешь, значит?

— Не хочу. Отстань.

— Окей, — сузил он глаза. — Не хочешь — не говори. Вещи собирай. Если проблемы будут, и Диану откажутся отпускать — напиши, я приеду, и с родственниками твоими побеседую.

— Я сама справлюсь.

— Ты всё сама, да? — Руслан нахмурился. — Глупо, Люба. Когда мужчина помощь предлагает — пользоваться нужно. Но… ладно. Гордость убавь хоть в том, что сестры твоей касается. Будет скандал — сразу мне пиши, приеду и разрулю. Мать, может, и не особо за вами смотрит, но вдруг она Диану любит, и не захочет отпускать? Устроит сцену, а для ребенка — травма, слезы, истерика. И насчет всего остального подумай — ты всегда можешь мне всё рассказать. Не как другу, а как мужчине, который готов взять ответственность на себя. Поняла? А теперь иди, заеду в семь, чтобы обе были готовы.

Я растерянно кивнула, вышла, открыла заднюю дверь, и так и не разбудив Диану, подняла сестренку на руки, и пошла к дому.

***

«Анализы пришли. Всё чисто. Отправьте номер карты, и сегодня же купите одежду. Фото вещей и адрес магазина будут в следующем сообщении. Карина»

Прочитала сообщение, и поморщилась, рассматривая фото того, что мне нужно купить. Богатому извращуге же девственница нужна, так какого черта он хочет, чтобы я вырядилась как шлюха?! Это даже откровеннее того, что я привыкла носить ради щедрых чаевых.

Скинула номер карты, получила еще одно сообщение — уже из клиники. И правда, анализы чистые. Ну еще бы — не наркоманка, ни с кем не спала, и вообще здорова как лошадь. Даже авитаминоза нет, а все потому что фрукты и овощи ем, и Дианку ими подкармливаю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍