Ты - мой грех - Юлия Гауф

10

— Расскажи, какой он! — потребовала Диана, едва мы сели в машину. — Красивый?

— Лёша?

— Да.

— Самый красивый, — улыбнулась я. — Только уши немного торчат, если приглядеться, а так — красавчик. Высокий, красивый, спортивный.

— А еще?

Диана аж подпрыгнула на сидении.

— А еще он самый добрый, и самый-самый лучший!

— А мама сказала, что он по кривой дорожке пошел, плохой поступок совершил и Лёшу за дело наказали. Это правда?

— Нет, — я повернулась к Диане на заднее сидение, — это не правда.

— Мама же не врет.

— Мама ошибается. Наш с тобой старший брат — самый лучший, и ни в чем не виноват. Запомни это, Диана, и если кто-то будет говорить тебе, что Лёша плохой — спорь. Понятно?

— Да, — вздохнула она. — Но я же его не видела никогда.

— Видела, только маленькая была, и уже не помнишь. Ты вот такая была, — я руками показала размер Дианы, когда Лёшу арестовали. — Он тебя часто укачивал, на колени сажал к себе. Я Лёше твою фотографию подарила.

— Мою?

— Нашу с тобой. Скоро он будет дома, — сказала я.

Диане пообещала, или себе — не понимаю. Я в такой эйфории была после встречи с братом, камень с души свалился, что Лёшка не раздавлен, не сломан, и не выглядит как урка. Даже благодарна Руслану была — когда бы я еще выбралась? Может, другие и могут, а вот я — нет. Нужно выбить свидание — это реально; купить продукты и одежду для передачи — это тоже вполне возможно; доехать до колонии, и встретиться с заключенным — да, всё это реально, но очень трудно, когда есть работа, и нужно следить за маленьким ребенком. Диану я бы не оставила дома, с собой тащить — а где бы она находилась, пока я с Лёшей бы была?! Вот за это я и была благодарна Руслану.

Сейчас моя благодарность начала улетучиваться.

Сидит, ведет машину, уверенно выглядит. Красивый, успешный, а мой брат? Лёша годы теряет из-за вот этого вот успешного и красивого. Лёша тоже мог бы сейчас везти нас с Дианой на своей машине… например, на озеро. Или в кинотеатр. Мы с Дианой сидели бы на заднем сидении, а рядом с Лёшкой находилась бы какая-нибудь хорошая девушка.

Но почему-то такие, как мой брат, сидят в колонии. А такие, как Руслан, берущие взятки и клевещущие на людей, раскатывают на дорогих внедорожниках. Помог он мне? Да скорее подачку кинул, чтобы благодарнее была, и ноги поскорее раздвинула перед «благодетелем».

На Соколовского я взглянула с ненавистью.

— Что?

— Ничего, — процедила я.

— Вот бабы, — скривился. — Я должен по твоему взгляду что-то понять?

— Ты и слова-то не понимаешь, куда там взгляду.

— Не начинай. Завелась ни с чего. Люба, ты реально иногда жуткая грымза.

— И мымра, и вообще ужасный человек, — кивнула я. — Но ты все равно прицепился ко мне, как банный лист к заднице.

— Видимо, мне не нужна милая и скромная. Я и сам — то еще дерьмо.

— Ты меня сейчас дерьмом назвал? — вспыхнула я.

— Себя. Ну и тебя немножечко, — подмигнул Руслан.

Диана захихикала на заднем сидении, я повернулась к ней:

— И чего смеемся? Вон книжка лежит, читай лучше, вместо того чтобы уши греть.

— Ты злая, — надулась сестра.

— Угу. Читай давай, а то вырастешь неучем.

— Ты как Гингема!

— Её раздавил домик Элли, — фыркнула я. — Говорю же — книжки нужно читать.

— Тогда… тогда ты Бастинда!

— Уже лучше. Правда, если мне не изменяет память, она не умывалась, и не чистила зубы лет четыреста. А я делала это утром. Но ты на правильном пути, Ди.

— Я обиделась! — заявила мелкая нахалка, сложила руки на груди, да еще и губы выпятила.

— Да ради Бога. Только обижаться лучше над книжкой. Читай, и обижайся, — указала Диане на книгу, которую специально для нее захватила, но сестра еще сильнее выпятила нижнюю губу, и нахмурилась.

Мда. Характер и у нее не сахарный будет. Хотя, Дианка не как я, она отходчивая. Обижается на ерунду, а уже через пять минут обниматься лезет. А я — нет. Злопамятная. Может, мать меня от соседа какого-нибудь нагуляла? Хмм…

— Не хочешь книгу, Диана, да? А может, хочешь посмотреть на фотографии вашей новой квартиры? — подал Руслан голос.

Разумеется, Диана согласилась. И мне при этом язык показала. Ну всё, кто-то неделю не будет лопать мороженки, и этот кто-то — не я.

— Может, мне сначала покажешь фото? — тихо спросила, наблюдая как Руслан передает Диане свой телефон.

— Не думал, что тебе это интересно. Потом у сестры заберешь телефон, и посмотришь.

— Хм, быстро ты квартиру снял.

— Хорошая квартира, не волнуйся. Три комнаты, одна из которых смежная, дом не панельный, а кирпичный, шумоизоляция отличная, и соседи адекватные. Сейчас квартиру готовят, убирается клининговая служба, а вечером уже можно въезжать.

— Так быстро, — нахмурилась я.

С квартирой, и с тем, что ее снимет Соколовский, я смирилась. Накоплю, и отдам ему деньги потом. Но я не думала, что придется съезжать так быстро. А еще… еще я себя предательницей чувствую. Этот подонок моего брата закрыл, а я с ним разъезжаю, еще и подачки принимаю. Тьфу, позорище, аж противно.

— Нравится, принцесса? — спросил Рус.

— Очень! Это много квартир?

— Это одна квартира.

— Одна? — ахнула Диана. — А где нам с Любой можно будет спать?

Руслан глянул на меня, и я пояснила:

— Ты же в курсе, что мы все в одной комнате живем? Мы с Ди на одной кровати спим, мать с отчимом — на другой.

— А иногда они на полу спят, когда до кровати дойти не могут, — пискнула Диана, и я поморщилась.

Какая честная девочка растет.

Во взгляде Руслана появилась жалость. Бесит, блин! Нефиг нас жалеть! Я хмуро уставилась на него, и мужчина хмыкнул:

— Ты реально Бастинда, Люба. Злая-злая девочка.

— Так отстань от меня, — посоветовала.

— Так не могу. Ничего, сейчас злая, а потом подобреешь, и твердый сухарь по имени Люба превратится в мягкую пышечку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍