Девочка, я о тебе мечтаю - Елена Безрукова

— Э-э-э… Я потом скажу, ладно? Извините… — бросил я Валентине и двинулся следом за Романовой.

— Постой, — нагнал я её и перегородил путь. — Есть дело для тебя, зубрилка.

Я даже вздрогнула, когда этот орангутан взялся непонятно откуда и загородил своей необъятной спиной пловца выход.

Уставилась на него с опаской. Чего он хочет опять и что задумал?

Ещё слишком свежи были воспоминания о вчерашнем дне в похожем коридоре…

— Что? — спросила я, вжимаясь в стену, неосознанно пытаясь увеличить расстояние между нами. — Какое ещё дело?

Роман молча и без церемоний ухватил за руку.

— Пойдём, — потянул он меня в сторону класса алгебры.

Однако я не собиралась ему подчиняться и упиралась. Правда, бороться с этим медведем нелегко, но я попытаюсь.

— Куда ты меня тащишь? — возмутилась я. — Отстань!

— Пошли-пошли.

— Скажи сначала, что ты хочешь от меня!

Он тянул меня, и невольно шла за ним — сил перебороть Рому у меня просто не имелось.

— Там и скажу.

— Сейчас! — топнула я ногой и снова стала упираться, когда мы оказались почти возле класса.

— Нет, сказал, — повернулся он ко мне. — В класс заходи.

Мне даже страшно стало отчего-то и холодно. Пальцы так и сжимались в попытках остановить дрожь и холод. В голове крутились дурацкие мысли, что мы останемся наедине с ним, и он может, пользуясь своей силой, сделать мне что-то неприятное. Например, снова захочет поцеловать… Не знаю точно, что им двигало вчера — игра со мной или реальное желание, но я четко ощущала, что он этого хотел, и если бы я не остановила его — обязательно бы сделал.

Но после всего, что между нами происходило, последний, кому я дам к себе прикоснуться — это Питерский. Ненавижу я его гораздо больше, чем…

— Заходи в класс, — повторил он, смотря мне в лицо.

— Да не буду я никуда…

Я попробовала его просто обойти и уйти, но Рома поймал меня за талию, вызвав этим мой рваный вздох.

— Отстань от меня! — нервно высказалась я, вцепившись в его руку, которую он так и оставил лежать вокруг моей талии плотным кольцом, пальцами. — Не прикасайся!

— Последняя попытка тебе зайти в класс самой, Романова…

— Отпусти, сказала! — начала я уже злиться и ударила его кулаком по груди.

— …Или я занесу тебя туда сам. И не бей меня — иначе пожалеешь об этом.

Я уставилась в его лицо. Он что — совсем больной? Чего он хочет?

Додумать я не успела — взлетела в воздух, лишь сдавленно пискнув. Я стала видеть пол ближе — Роман закинул меня к себе на плечо, как варвар пойманную женщину из вражеского племени. Орать не получалось — горло словно стянула невидимая рука, а живот передавило.

— Ром… — только и пискнула я из себя, судорожно вцепившись в него пальцами, чтобы не упасть.

Питерский же спокойно нёс меня к кабинету, уложив свою огромную лапу мне прямо на попу, чтобы я не съезжала.

Когда мы очутиились в классе, он закрыл дверь и только тогда опустил меня на пол.

Оказавшись на твёрдой поверхности, я словно очнулась. Способность говорить ко мне вернулась вместе со злостью и возмущением.

— Ты что делаешь, придурок?! — метала я молнии. — Ты что себе позволяешь, ты!

Я толкнула его в грудь, чтобы он ушёл с дороги, но этот увалень даже бровью не повёл.

— Выпусти меня немедленно отсюда!

— Выпущу, конечно, — усмехнулся он, явно наслаждаясь моей перед ним беззащитностью. — Только сначала ты помоешь пол.

— Чего? — нахмурилась я.

— Ну вот, — указал он на ведро и швабру в углу кабинета, пока я пыталась отдышаться. — Пол помоешь и пойдёшь домой.

— Я?

— Ты.

— Но полы поручили мыть ТЕБЕ!

— А мыть их будешь ТЫ!

— С какого такого праздника?

— Из-за тебя меня наказали, зубрилка, — ответил наглый парень. — Ты и мой. Давай, воды я уже набрал! Вперёд!

Я пребывала в полном шоке, крайнем возмущении и бессильной ярости. Ещё немного — и меня просто разорвёт от этих негативных, очень мощных эмоций.

— Как же я тебя ненавижу! — кинула я ему в лицо, сжав кулаки. Так хотелось начать его бить, просто безумно! — Придурок! Мажор без берегов!

— Взаимно, заучка, — лениво отозвался Роман, который оперся плечом о дверной косяк и наблюдал за мной, загораживая выход своей огромной мускулистой тушей. — Только можешь хоть обкакаться — ты отсюда не выйдешь, пока не помоешь пол.

— Я все расскажу Алле, — заявила я. — Завтра же.

Лицо Романа тут же потемнело. Взгляд стал таким тяжёлым, что выносить его сил не было, но я не буду перед ним покорно опускать голову. Он сделал шаг на меня, и я отпрянула назад, врезавшись в учительский стол ногами и едва удержав равновесие.

— Только попробуй, — говорил он, неумолимо приближаясь ко мне и заставляя моё сердце биться чаще.

— Обязательно скажу! — горячились я. В этот момент мне было плевать, что будет потом. Я хотела задеть его так же, как это он меня! — Тебя накажут ещё сильнее! Папочка уже лишил тебя денег, как обычно он это делает? Ты теперь у нас мажор-бомж или как?

Роман оказался совсем близко и почти вжал меня в этот чёртов стол. Дальше отступать некуда — если только лечь на учительский стол! Я выставила руки вперёд и упёрлась в его грудь, пытаясь не дать ему приблизиться ещё, но силы снова оказались неравны.

— Забыла, что не хочешь потерять это место? — изогнул он одну бровь.

Кровь отхлынула от лица. Он всегда знает, куда бить.

— Ром… — сказала я негромко. — Ну что ты творишь? Отпусти меня, пожалуйста. Я обещаю, что никому ничего не скажу.

— Сначала ты наболтала тут с три короба, оскорбила меня, а теперь хочешь, чтобы я тебя просто отпустил? — спросил он.

Голубые глаза стали тёмно-серыми, их словно затягивало туманом. Он то и дело опускал глаза