Игра в ложь. Я никогда не… - Шепард Сара

– Я никогда не купалась нагишом в горячих источниках, – Лорел тоже тщательно обдумала свое признание: выпить пришлось всем, кроме Шарлотты. Эмма тоже подняла бокал, рассудив, что Саттон, скорее всего, не упустила бы такую возможность.

– Никогда не списывала на контрольной, – заявила Шарлотта.

– Отличная идея, – улыбнулась Мадлен. Почти одновременно с ней выпила и Лили. Эмме тоже не удалось избежать этой участи.

– Я никогда не писала фальшивых «валентинок» директору Ларсону, – выпалила Габ. Шарлотта и Мадлен немедленно начали хихикать, глядя на Эмму; той пришлось снова поднять стакан. Она постепенно привыкала к вкусу напитка, чувствуя эффект алкоголя. Впервые за эти дни ее плечи расслабились, а губы не сводило при попытке улыбнуться.

– Я никогда не встречалась со студентами, – Лорел широко улыбнулась и обвела подруг взглядом.

– Саттон! – Мадлен ткнула ее пальцем. – Напомни, не у тебя ли был парень, которому уже исполнилось двадцать два?

– Не может быть! – хором удивились двойняшки.

– Это когда такое было? – нахмурилась Шарлотта.

– В июле.

– Нам стоит рассказать об этом Гаррету? – нахмурилась Шар.

Мадлен немедленно зажала рот рукой. Габ закашлялась. Эмма перекатывала бокал в ладонях. «Так моя сестра не просто увела у подруги парня – она уже успела ему изменить», – подумала она.

Я попыталась вспомнить, что же было в июле, но в голову ничего не приходило. Я изменяла Гаррету? Почему?

– Наверное, я что-то напутала, – неожиданно нарушила молчание Мадлен. – Это было еще до того, как они начали встречаться.

– Точно, – выпалила с облегчением Эмма, в глубине души не сомневаясь в том, что Мадлен сначала сказала правду. Шарлотта не ответила, залипнув в своем смартфоне.

Остальные смотрели на Эмму: настала ее очередь что-то придумать. Глубоко вздохнув – в комнате уже ощутимо пахло спиртным, – она смотрела на девушек, думая, как лучше сформулировать единственный интересующий ее вопрос.

– Я никогда не придумывала розыгрыши для «Игры в ложь».

Близняшки обменялись недовольными взглядами, Шарлотта, Мадс и Лорел закатили глаза.

– Глупо, – Шарлотта поднесла стакан к губам. – Если ты забыла, розыгрыш Ниши сегодня утром получился только благодаря тебе. Алло!

– Нет, я имею в виду не это, – поправилась Эмма. – А по-настоящему жестокий розыгрыш. Такой, о котором вы потом пожалели.

«Такой, который заставил бы жертву всерьез задуматься о мести, – подумала она. – Такой, который вынудил бы объект насмешки задушить Саттон».

Неразлучная троица переглянулась. Вопрос, кажется, встревожил их. Двойняшки только фыркнули. Лорел поднесла стакан к губам, виновато покосившись на Эмму. В ту же секунду подняли стаканы и Мадс с Шарлоттой. Последняя тоже бросила взгляд на Эмму:

– По-моему, тот случай и тебя касается.

Эмма послушно допила водку, понимая: это лишнее. Спиртного у нее в желудке накопилось столько, что можно было осваивать профессию глотателя огня.

– Если честно, я думала, первый розыгрыш в этом году придумаешь ты, – Шарлотта потянулась за бутылкой, чтобы наполнить опустевшие стаканы. – Ты же все лето хвасталась гениальной идеей «розыгрыша на века»! И что?

– Кстати! – Мадлен отсалютовала Эмме стаканом, часть водки выплеснулась за край. – Ты обещала, что будет круто. Жду не дождусь!

Эмме стало неуютно. Получается, «Игра в ложь» задевала интересы и самих игроков, не только других учеников школы. Перед глазами у нее снова замелькали кадры злополучного видео: обмякшее тело Саттон, ее взгляд после того, как повязку сняли. Что, если дело обстояло немного не так, как выглядело? И весь ролик был просто очередным розыгрышем? Как далеко она могла зайти ради хорошей шутки?

Стоило ей допустить эту мысль, как в голове, будто фейерверк, начали вспыхивать и гаснуть связи между событиями, все это время казавшимися странными. Записка под «дворником» машины Лорел. Телефон и кошелек, брошенные на самом видном месте – чтобы Эмма, оказавшись в комнате, точно их нашла. Даже похищение сумки с вещами, в которой лежал паспорт, укладывалось в эту теорию.

Ее сердце сжалось. Саттон планировала «потрясающий розыгрыш». Неужели Эмма оказалась в самом его сердце?

От нервов и алкоголя у нее закружилась голова, выпитое подступило к горлу. Вскочив с ковра, она бросилась к ближайшей двери, распахнула ее и застыла перед рядами полок с обувью. Закрыв шкаф, Эмма сделала несколько шагов в противоположном направлении, но тут подоспела Шарлотта. Положив ладони на плечи подруги, она легонько подтолкнула ее к белой двери слева:

– Туалет там. И воспользуйся унитазом, а не раковиной, как в прошлый раз.

– Я считаю, это достойно отдельного твита! – услышала Эмма голос Габ.

– Чур, я первая, – перебила ее Лили.

Захлопнув за собой дверь, Эмма присела на край ванны, мысли метались в голове, как испуганные белки. Саттон жива! Все это – ее рук дело. Она как-то узнала о существовании сестры-близнеца и придумала способ найти ее. Не случайно было выбрано и место первой встречи: каньон Сабино, в двух шагах от вечеринки, там, где ее точно заметит Мадлен. Саттон обманула всех своих подруг… и Эмму тоже.

Я прислушалась к своим воспоминаниям. Знала ли я об Эмме? Могло ли случиться так, что я заманила ее сюда, а потом оказалась жертвой собственного розыгрыша? Та Саттон, о которой я столько узнала сегодня вечером, вполне могла решиться на такое. Но среди моих отрывочных воспоминаний не было ни одной подсказки. Все это казалось неправильным. Или, если говорить честно, мне не хотелось верить в подобное.

Эмма схватила с полки рулон туалетной бумаги и запустила им в стену. Отскочив от кафеля, тот упал прямо в ванну. Вздохнув, Эмма опустилась на застеленный толстым ковром пол. Эта комната тоже была огромной. В углу нашлось место даже для небольшой сауны; шкафчики заполняла косметика в таком количестве, что впору открывать филиал какого-нибудь магазина. На стенах тут и там висели фотографии Шарлотты с друзьями. Особенно привлекал внимание висевший над унитазом снимок Мадлен, замершей в пятой балетной позиции. Присмотревшись, Эмма заметила и Гаррета, улыбавшегося ей рядом с вешалкой для полотенец.

Но на большинстве фотографий была Саттон. Ее лицо мелькало на каждом втором снимке: улыбающееся, удивленное, кокетливое. Почти всегда на шее у Саттон висел злополучный медальон, и Эмма неожиданно поймала себя на том, что готова возненавидеть сестру. Ближе всего к ней оказался моментальный снимок, сделанный в закусочной: Саттон, Шарлотта и Мадлен позировали с гигантскими бургерами. Не сдержавшись, девушка схватила с полки карандаш для глаз и нарисовала на месте носа сестры пятачок. Поразмыслив, она добавила еще рога и хвост. Так-то лучше.

Из спальни доносился смех и приглушенные голоса. Эмма встала с пола и подошла к раковине, чтобы умыться. На отразившемся в зеркале лице ясно читались переживания этой ночи. Оставалось только одно: испортить Саттон весь план до того, как та решит выскочить как черт из табакерки и насладиться всеобщим удивлением. Нельзя позволить ей победить!

Эмма… Мне так хотелось, чтобы она заметила мой призрак и поняла, что это не шутка. Саттон умерла, окончательно и бесповоротно. Сестра воротит нос от моих подруг и наших безумных развлечений – пусть! Но позволить, чтобы Эмма считала меня бездушной стервой, способной так поступить с собственным близнецом, я не могла. Все мое существо хотело одного: только бы ее подозрения не оправдались.

И тут все лампы в ванной разом погасли.

– Эй! – возмутилась Эмма. Она пошарила по стене в поисках двери, но не смогла нащупать ручку. Неосторожно повернувшись, Эмма задела мусорное ведро, оно отозвалось громким звоном. По ту сторону двери что-то упало. Тут же завизжала Шарлотта.

– Саттон? Саттон, это ты? – послышался голос Лорел. Внизу в доме завыла сигнализация, потом раздался звук шагов. Эмма вздрогнула.

Я ощутила ее страх, и в ту же минуту все поплыло перед глазами, возвращая меня в другую темноту: в воспоминания о той ночи на горячем источнике, о ноже, приставленном к горлу, и удерживающих меня руках.