Моше и его тень. Пьесы для чтения - Константин Маркович Поповский

Сатан: Похоже, ты сошел с ума, Иешуа… (Негромко). Подумай сам. Ведь это всего лишь жалкие люди, которые боятся темноты и опасаются начальства и все что у них есть эта уверенность в том, что ты взял на себя все их грехи и теперь им остается только ждать, когда Царство Небесное откроет для них свои ворота… Конечно, ты не хуже меня знаешь, что они слабы, нетерпеливы, жестоки и лживы, – особенно, когда приходит время жестокости, и когда приходит время лжи. Куда уж им нести свои грехи в одиночку! Достаточно будет того, что они сгрузили их на твои хрупкие плечи и немедленно о них позабыли, думая о чем угодно, но только не о собственном спасении.

Иешуа: И все же можешь мне поверить – никто не войдет в Царство Небесное, не приложив к этому своих собственных безнадежных и отчаянных усилий, которые определят ему Небеса.

Сатан: Слова. Слова. Слова… Или, может, ты решил посоревноваться с Небесами, в надежде, что люди оценят твою жертву и захотят услышат твой голос? Так я скажу тебе, что это пустая затея, Иешуа. Людям нет дела до твоих богословских тонкостей, они хотят получить все и сразу, и уж во всяком случае, гораздо больше, чем есть у соседа!.. Ты ведь не забыл, надеюсь, как пришло время и все те, кто гнал тебя вчера, сегодня побежали за тобой с криками «Осанна»?.. А потом они построили в твою честь множество храмов и молельных домов, надели на тебя золотые одежды и помазали миром, а потом начали выдумывать про тебя разные нелепые истории, переврав все твои слова и сделав не нужной всякую правду о тебе, оставив тебя висеть на твоем кресте, год за годом и век за веком, пока не исполнится полнота времен и все слова, которые говорил тебе Голос Господа будут исполнены, расставив все по своим местам.

Иешуа: Боюсь, что ты немного ошибаешься, демон.

Сатан: Неужели?

Иешуа: Не я один слышал эти слова Господни, демон. А это значит, что Голос, который я слышал и который наделал столько шума и разговоров, обращался не только ко мне. Его слышат все, но только некоторые следуют за ним, поверив ему и избрав этот путь, который, кажется, не ведет никуда… Конечно, людям гораздо спокойней жить, зная, что кто-то другой, а не ты, взял на себя все грехи и несовершенства этого мира. Конечно, им легче верить в то, что сам Господь в состоянии справиться со злом и страданиями, хотя в глубине души каждый из них прекрасно знает, что нет другого пути в Царство Небесное, чем быть готовым к страданиям, боли, отчаянью и смерти.

Сатан: Боюсь, что я сейчас просто разрыдаюсь, Иешуа… Ну сколько еще можно заниматься судьбой этого не слишком чистоплотного двуногого, который называет себя «человек»?

Иешуа: Наверное, ты забыл, демон, что говорится об этом у пророков. А говорится там, что нет большей любви в мире, чем положить душу свою за брата своего, а ведь это значит только то, что не в нашей власти брать на свои плечи чужие грехи – но зато в нашей власти желать и просить, чтобы Всемогущий позволил нам взять на себя чужие грехи, – столько, сколько нам по силам взвалить на свои плечи. Вот почему мы будем просить Его об этом изо дня в день, из года в год, и из столетие в столетие, потому что, в конце концов, нет ни одного человека на земле, который ни висел бы распятый перед лицом боли, страдания и смерти, надеясь, пройдя все муки, рано или поздно, постучать у входа в Царствие Небесное.

Сатан: Ты сошел с ума, Иешуа!.. (Озираясь и понизив голос.) С чего ты вдруг решил, что Он захочет с тобой разговаривать? Разве Он обещал тебе помощь или хотя бы поддержку? Или может ты слышал, чтобы когда-нибудь Он спускался с Небес, чтобы выслушать жалобу какого-нибудь человека? А может, ты надеешься, что вынудишь Его своим глупым упорством, над которым смеются даже ангелы?.. Так я скажу тебе на это вот что. (Кричит.) Никто не может принудить Бога и заставить Его плясать под свою дудку!

Небольшая пауза. Иешуа поворачивается, чтобы уйти.

Ты проиграл, швыряющий кости. И нынче я донесу это известие до Престола, чтобы посмотреть как Всемогущий не захочет меня услышать… А в случае чего, вцеплюсь в подножие его Трона и буду ждать, когда исполнится обещанная полнота времен.

Не отвечая, Иешуа медленно идет к занавесу.

Постой!.. Иешуа!.. Мне кажется, что мы еще не договорили.

Не отвечая, Иешуа исчезает.

Ушел… Проклятье!.. Выродок!.. Поганый полукровка… Будь проклят день, в который я тебя нашел! (Грозит Небесам кулаком). А ты, Небесный покровитель…Тебе особое прими мое спасибо. Теперь – кто б ни был он – начнет показывать мне палец и хохотать, как ангелы тебе хохочут в спину. Но хуже этого, все эти разговоры, мол не нашел подход, мол слишком возгордился, а главное не мог понять значений символов, прозрений и догадок, от коих в голове прозрачно и светло, и хочется рыдать, как в первый день Творенья!.. Теперь прощай. До следующего года. (Кричит.) С дороги, сволочи!.. Прочь ангельское семя! Прочь!.. С дороги!

С шумом исчезает.

22.

Короткая пауза.

Мария (появляясь из мрака и исчезая): Никто не может принудить Бога.

Иосиф (появляясь и исчезая): Никто не может принудить Бога.

Иаков (появляясь и исчезая): Никто не может принудить Бога.

Лазарь (появляясь и исчезая): Никто не может принудить Бога.

Иуда (появляясь и исчезая): Никто не может принудить Бога.

Марфа и Мария (появляясь и исчезая): Никто не может принудить Бога.

Легионеры (появляясь и исчезая): Никто не может принудить Бога.

Смерть (появляясь и исчезая): Никто не может принудить Бога!

Иаир (появляясь и исчезая): Никто не может принудить Бога.

На сцене появляется Первый Музыкант. Идет по сцене, звеня колокольчиком. Сатан отступает в тень и исчезает.

Первый Музыкант (негромко): Последнее слово… Последнее слово… Последнее слово… (Исчезает.)

В глубине сцены появляются и исчезают все те, кто играл сегодня на этих подмостках. Затем сцена пустеет. Появляется Мария.

Мария (подойдя к авансцене): Я Мария, мать Спасителя. Что бы там не говорили, он не вернется уже никогда, потому что оказалось, что ему ближе своего дома сбитые ноги и брань легионеров. Он еще в детстве убегал от нас в горы, а мы, случалось, искали его дотемна. (Уходит.)

Иосиф: Я Иосиф, его отец. Он не вернется, потому что его место уже давно занято. Вчера я шел и слышал, как нищий распевает гимны сладчайшему Иисусу. И я подумал, что все-таки было бы лучше, если бы он остался тогда дома. (Уходит.)

Иаков: Глупости, глупости, глупости… Он не