Реплика - Святослав Яров

Тот остановился и, посмотрев на него, усмехнулся.

— Есть такое дело. Поотвык.

— Расслабься. Ну, чем ты рискуешь? В хранилище пусто. Стену снесут? Так на кой тебе она с таким сюрпризом — так и так всё переделывать придётся заново. Выходит, беспокоиться тебе не о чем. Если кто чем и рискует, так это мой парень. Хотя, вроде, всё предусмотрено и оговорено… Люк у «наружки» под визуальным контролем. Как только кто-то появится поблизости, они нам цинканут. Связь налажена… — Алексей Борисович кивнул на портативную рацию, лежавшую перед ним на журнальном столике. — ОМОН, в смысле, группа захвата, на низком старте: пятеро снаружи хранилища, пятеро в коллекторе затаились, да ещё четверо, резерв, в «рафике» на Неглинной. Все ждут команды. После того, как рванёт, выждем минуту-другую, чтоб наши гангстеры в хранилище заскочить успели, и первая пятёрка ворвётся через дверь внутрь. Повяжут тех, кого успеют. Есть шанс, что кто-то выскочит обратно в тоннель. На этот случай вторая пятёрка перекроет его на выходе к коллектору. В общем, придут не уйдут… А Олег… — Кузин сделал неопределённый жест рукой. — Предусмотрено два варианта. Или он, когда сделает своё дело, сразу отправится на выход — там пропустят, его в лицо знают, — или, если бандюки потянут его с собой в хранилище, при появлении группы захвата сразу плюхнется на пол и переждёт пока наши бойцы остальных паковать будут.

Проговаривая всё это, он поймал себя на мысли, что успокаивает не столько Назарова, сколько себя, потому что неопределённости хоть отбавляй. Информации кот наплакал. По-хорошему, разве что с местом определиться удалось, а когда конкретно, сколько их будет, с оружием или без — сплошь предположения. Олег-то так и не отзвонился. Видно они его плотно под контролем держат. Так что, подготовка, шла вслепую, на скорую руку, и чем всё закончится, гадай, не угадаешь…

— Ты вроде говорил, что у этого парня — ну, у вашего засланного казачка! — брат есть, и оба они в твоей группе… — не пойми к чему вспомнил вдруг Валерий Иванович.

Кузин утвердительно кивнул.

— Я тебе больше скажу, они ещё и близнецы.

— Ишь ты! А где ж второй? — спросил Назаров.

— С той группой, которая выход из тоннеля будет блокировать — не с нами же ветеранами парню тут киснуть… Он собственно брата и встретит.

Разговор был прерван ожившей рацией.

— Четыреста третий, ответь двадцатому! — прорвался сквозь шуршание эфира чей-то голос.

— Вот и мышка-«наружка» проклюнулась. — Встрепенулся Алексей Борисович и, проворно схватил со стола рацию. — Слушаю тебя, двадцатый!

— Трое с двумя спортивными сумками вошли во двор, — прохрипел динамик.

— Откуда они взялись? — поинтересовался Кузин.

— Высадились из такси за углом, на Неглинной, где у меня второй экипаж отстаивается, и прямиком сюда. Ребята номер машины зафиксировали для прядка.

— А есть среди этих троих кто-нибудь росточком без десяти два метра? — спросил Алексей Иванович.

— Таких нет. Все середнячки, — ответил искажённый помехами голос.

— Что делают?

Возникла пауза. Двадцатый, то есть бригадир «наружников», а именно с ним разговаривал Кузин, сидел в машине, припаркованной на Пушечной, и контролировал арки дома № 3 снаружи: кто входит, кто выходит. Видеть, что происходит во дворе он не мог, и сейчас, надо полагать, связывался с «топтуном», который загодя обосновался у окошка на втором этаже в одном из подъездов. Оттуда отлично просматривалась и помойка, и люк, да и вообще весь двор был как на ладони.

— Стоят за мусорными баками и курят, — отозвался наконец бригадир.

— Похоже, наши клиенты. Но состав неполный. Ждём дальше! — скомандовал Алексей Борисович и, уже после того, как отключился, пояснил Назарову: — Олег ещё на подтянулся, а без него не начнут.

Через пару минут рация тем же голосом, что и раньше, сообщила под аккомпанемент эфирного шипения:

— Четыреста третий, ответь.

— Слушаю тебя, двадцатка.

— Ещё двое вышли из такси там же, на углу. Номер тачки есть. Движутся по Пушечной в мою сторону… Эти налегке. Один под два метра. Свернули в наш двор. Теперь все в сборе?

— Надеюсь, — неуверенно подтвердил Кузин. — Скажи своему, который во дворах окопался, пусть смотрит в оба. По моим прикидкам, сейчас они должны переодеться и спуститься в люк. Как полезут в канализацию, дай знать!

Рации всех участников операции работали на одной частоте и пересказывать специально для омоновцев содержание разговора с бригадиром «наружников» никакой нужды не было — все всё слышали. Поэтому Кузин ограничился проверкой их готовности:

— Сто десятый, — это был позывной капитана Маркина, ранее служившего в спецназе ВДВ, а нынче командира отделения ОМОНа и старшего группы, дежурившей возле бронированной двери, — ответь четыреста третьему!

— Сто десятый на связи.

— Входите в хранилище через две минуты после взрыва.

— Принято.

— Четыреста двенадцатый! — вызвал Алексей Борисович Закупру-младшего.

Тот был старшим второй группы, что ждала своего часа в коллекторе, в сотне метров от тоннеля, ведущего к «Савою».

— Здесь четыреста двенадцатый. — отозвался голос весьма отдалённо напоминающий голос Сергея.

Кузин чертыхнулся. Ну и связь! Родную мать не узнаешь! Впрочем, он тут же напомнил себе, что каких-нибудь десять лет назад и такой не было. Так что, ты старый, с жиру бесишься.

— Твоя задача: после взрыва перекрыть выход. Сами в тоннель не суйтесь. Ну, а там уж по ситуации… — на всякий случай продублировал без сомнения ранее уже данные инструкции Алесей Борисович.

— Понято.

— Четыреста третий, ответь двадцатому! — ворвался в эфир бригадир «наружки».

— Слушаю тебя, двадцатый! — поспешил откликнуться Алексей Борисович.

— Все пятеро через люк спустились вниз.

Кто бы что не говорил насчёт умения или неумения ждать, ожидание всегда тягостно, а в таком деле тягостно в двойне — там ведь вместе с бандитами Олег… Поэтому, когда минут через двадцать откуда-то снизу докатилось приглушённое пу-бух, и пол под ногами едва ощутимо содрогнулся, Кузин испытал облегчение. Началось. Никто из участников операции в дополнительных указаниях не нуждался — чай, не впервой, — да и вообще им там на месте виднее. Поэтому Алексей Борисович не стал хвататься за рацию, выждал немного, потом выбрался из кресла и, жестом предложив начальнику службы безопасности «Савоя», остаться покуда на месте, вышел в коридор. Затем неспешно спустился в подвал и через распахнутую настежь бронированную дверь, вошел в хранилище.

Зрелище было впечатляющее. В стене справа зиял огромный — в рост человек и шириной в метр — пролом. Всё вокруг было усыпано осколками кирпича и штукатурки, на которых под присмотром пары омоновцев лежали в положении «мордой в пол» какие-то трое с руками скованными наручниками за спиной. Рядом в рыжей кирпичной пыли валялось, надо полагать, отобранное у них оружие.