Не его Золотая девушка - Рейчел Джонас

class="p1">– Что ж, теперь я и правда жалею, что не сижу там с тобой. Но, по крайней мере, я смогла сдержать обещание. Моя душа с тобой. Вместе… с крепким алкоголем, – смеясь, добавляет Джулс, и я смотрю на полупустую бутылку водки, которую она умудрилась сунуть мне в сумку. Она спрятала ее тайком, когда я уже все упаковала. Такая вот попытка помочь мне пережить этот уик-энд.

Лучшая. Подруга. На свете.

Меня уже немного повело. Ну, может, и не немного, но пьяной я себя не чувствую. На самом деле, я ощущаю себя прекрасно. Такой расслабленной, какой не была уже довольно давно.

– Вот это жизнь, – говорю я со вздохом, поднимая пальцы ног к зеркальному потолку.

Мне еще предстоит достать одежду из чемодана, и я начинаю думать, что могла бы просто провести ночь в этом халате. Черт, если бы можно было, я бы надела его и на завтрашнюю игру.

– В общем, как бы то ни было, ты это заслужила, – заключает Джулс.

Я улыбаюсь ее словам, пытаясь поверить в то, что она только что сказала.

Внезапно стучат в дверь, и я сажусь прямо в постели. Сердце дико колотится.

– Кто-то за дверью, – шепчу я.

Джулс смеется и шепчет в ответ:

– Так открой ее, чудила.

Я встаю, поплотнее запахивая халат.

– Что, если это портье пришел, чтобы выгнать меня? Поняли, что допустили ошибку?

Она снова смеется.

– Тогда тебе придется собрать свое барахло и свалить. Я не знаю! Просто открой эту чертову дверь!

Я медленно подхожу, смотрю в глазок. За дверью парень в бейсболке поднимает взгляд, должно быть, услышав мои шаги.

– Да? Кто там? – спрашиваю.

– Э-э-э… У меня тут доставка, – говорит он, опуская взгляд на что-то внизу, а затем снова поднимая голову. – Похоже, это для кого-то по имени Блу Райли?

– Он знает мое имя, – шепчу я Джулс.

– Ты идиотка, – говорит она в ответ.

Я неохотно оставляю цепочку на двери пристегнутой, но все же приоткрываю дверь. И сделав это, понимаю, почему этот парень пришел. Он приветствует меня улыбкой и протягивает мне маленький планшет, чтобы я расписалась в получении.

Быстро закрыв дверь, я снимаю цепочку, открываю полностью и подписываюсь со скоростью света.

– Спасибо, – бодро говорит незнакомец. – Нужна помощь, чтобы занести внутрь?

Ошеломленная, я смотрю вниз и вижу, наверное, больше двадцати дюжин роз в красивых хрустальных вазах.

– Э-э… нет, я справлюсь, – рассеянно бормочу я. – Спасибо.

Паренек удаляется, и я остаюсь наедине с цветами. А еще с Джулс, которая шепчет мне в ухо, вопрошая, что там у меня происходит. Только я не совсем уверена, как это объяснить.

– Тут цветы, – говорю я, думая, что, может, выпила слишком много или просто заснула.

– Что? От кого?

Мне и в голову не пришло проверить, но когда я ищу карточку, то не нахожу ее.

– Не знаю. Может, это для того, кто должен был занимать этот номер? – недоумеваю я, но потом вспоминаю, что курьер знал мое имя.

Бросив быстрый взгляд в коридор, я никого не замечаю. Все еще чувствуя себя чертовски сбитой с толку, я начинаю вносить вазы внутрь, расставляя их на столе, комоде, а затем по краям комнаты среди светодиодных свечей.

– Это что, от тебя? – спрашиваю я, вызывая у Джулс смех.

– Я люблю тебя, но не настолько сильно, черт возьми, – поддразнивает она. – Может, Рикки знает, что ты там?

– Нет, если только ты ему не сказала. С другой стороны, Пандора знает, так что это не секрет.

– И то правда.

Я наконец добираюсь до последней вазы и возвращаюсь в холл, чтобы взять ее. У меня все еще кружится голова, когда я рывком открываю дверь, ожидая увидеть только последний букет, но…

Сердце уходит в пятки. Потому что по другую сторону порога стоит высокая широкоплечая фигура. Уэст одет в темные джинсы и серую футболку, обтягивающую бицепсы и грудь. В одной руке он сжимает куртку, а в другой – последнюю вазу. Затем, когда я наконец поднимаю взгляд, пара зеленых глаз, которые были моей погибелью с самого первого дня в «Сайпресс Преп», прожигают во мне дыру. Но взгляд мягче, чем я помню. Теперь его переполняют эмоции, хотя я думала, что Уэст не способен испытывать какие-либо чувства, но… вот оно. Ясно как божий день. И будь проклято мое глупое сердце за то, что тоже смягчается.

Я все еще в шоке. Плечи под халатом поднимаются и опускаются в такт дыханию. То, как Уэст унизил меня, все еще свежо в памяти, выжжено в моей плоти, из-за чего мне физически больно смотреть на него, но я не могу отвернуться.

– Какого черта тебе надо, Уэст?

– Просто хочу поговорить, – отвечает он. – Это единственное, о чем я просил тебя всю неделю.

Я смотрю на него снизу вверх, чувствуя, как раздуваются мои ноздри.

– Перезвоню тебе, Джулс, – говорю я в динамик в наушниках.

– И я буду ожидать полного отчета…

Оборвав ее на полуслове, я завершаю разговор и засовываю наушники в карман халата, не сводя глаз с Уэста.

Неважно, заслужил он это или нет, он завладел моим вниманием.

– Это был ты? – спрашиваю я, опуская взгляд на цветы, которые он держит.

Уэст кивает, задумчиво прикусывая губу, прежде чем заговорить:

– И номер тоже.

Сердце замирает. Я осознаю, что весь этот уик-энд был организован им. Я сглатываю и выпрямляюсь, чувствуя необходимость притвориться, будто меня совершенно не впечатлил этот райский уголок.

– Что ж, я тебя не впущу. Так что тебе лучше просто уйти, – наконец отвечаю я. Но когда собираюсь закрыть дверь у него перед носом, его слова останавливают меня.

– Я знаю, что последнее, что ты хочешь услышать, это мой голос, но… черт. Я больше не могу этого выносить, – признается он.

Я колеблюсь, держа руку на двери, хотя та давно уже должна быть закрыта. Ненавижу это. Сердце бешено колотится.

– Пожалуйста, – говорит он. – Я… Я, мать твою, умоляю тебя, Саутсайд.

Ему нелегко произнести эти слова. Они звучат так, будто ему пришлось оторвать их от нёба, и теперь он хочет прополоскать рот. Но какими бы трудными ни казались эти слова, услышать их, черт возьми, тоже не так-то просто. Ведь Уэст по-прежнему имеет на меня влияние, нравится мне это или нет.

– Однажды я сдалась и доверилась тебе, и это оказалось худшей ошибкой в моей жизни, – выдавливаю я, закрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной. Уэст продолжает говорить с другой стороны.

– И я беру на себя полную ответственность за это дерьмо. Поверь мне. Вот почему