Коррупционер (СИ) - Путилов Роман Феликсович

Дождавшись, когда последние соотечественники покинут ресторан и двинуться по переходу в одноименную гостиницу, самое высокое здание Города, ах в двадцать два этажа, я дождался кивка от незаметного товарища из Конторы Глубокого Бурения и выкатился из духоты помещения в свежесть весеннего вечера. А на улице меня ждал сюрприз. Напротив, входа в ресторан, у забора строящегося здания, собралась группа возбужденных граждан. Четыре «русака» окружили двух молодых цыган, в одном из которых я узнал водителя, подвозящего запас сигарет бригаде Азы. Недостаток личного состава ромалы компенсировали зловещего вида ножиками, которыми они активно махали перед отпрыгивающими парнями.

Глава 18

Глава восемнадцатая. Мелкие пакости.

Цыганята, подбадривая себя гортанными криками, широкими махами, отгоняли своих оппонентов, но далеко от спасительного забора стройки отойти опасались, не забывая о численном превосходстве противника. В общем, сложилось неустойчивое равновесие, которое бы закончилось либо кровью, либо минут через тридцать, супротивники взаимно устанут, и разойдутся, обматерив друг друга на своем языке. Но, я склонялся к первому варианту развития ситуации.

— А, что, кирпичами их не закидаете? — я похлопал по плечу одного из парней, в момент, когда он неудачно попытался ногой выбить нож у одного из цыган.

— Кирпичами?! — парень возбужденно обернулся и увидел за плечом милиционера: — Ой, ебта!

— Что не поделили?

— Да он мою девушку в кафетерии гостиницы за зад хватил и за руку на улицу потащил, говорит, покатаемся — парень махнул рукой в сторону незнакомого мне цыганенка.

— Понятно. Ладно. Все назад отошли! — я вытащил пистолет и передернув затвор, шагнул вперед: — Все назад я сказал, отошли бараны!

Парни подались назад. Перед мной, тяжело дыша и сжимая в руках тяжелые, явно, не кухонные, ножи.

— Знаешь меня? — я посмотрел на водителя из бригады Азы

Тот присмотрелся ко мне, и, что-то ответил по-цыгански.

— Я тебя не понял, но если не бросите ножи, застрелю обоих.

Все замерли. Парни шушукались сзади, цыгане переглянулись, перекинулись парой фраз по-цыгански, но ножи все также смотрели в мою сторону, крепко сжимаемые смуглыми руками. У меня не было пути назад, убрать пистолет и сказать, что пошутил, я не мог. Этим бы я опустился на уровень моего напарника — Олега, и в жизни бы не исправил свою репутацию. Мне оставалась только медленно двигаться вперед, моля богу, чтобы стрелять не пришлось.

Когда до намеченного рубежа мне осталась, буквально, по шага, тяжелые, выточенные из рессор, лезвия с глухим стуком упали на асфальт. Я ногой подвинул ножи в сторону, не сводя взгляда с «копченых» ребят, поднял ножи и сунул их в рукав кителя, сунул пистолет в кобуру.

— Хорошего вечера — я двинулся в сторону отдела.

Шесть пар глаз недоуменно проводили меня, затем за моей спиной раздался шум ударов твердого по мягкому, болезненный вскрик. Отойдя на десяток шагов, я обернулся. Все было закончено. Две скрюченные фигуры, закрыв головы в глухой защите, сидели, привалившись к бетонным плитам забора. Победители, шумно отдуваясь, замерли над ними, еще не веря в столь быструю победу.

— Земляк, можно тебя на минуту.

Парень, с которым мы разговаривали, с довольным лицом подошел ко мне:

— Спасибо, командир, помог.

— Я тебе еще помогу. Вон видишь, на стоянке, у кабака, синяя «трешка» стоит. Вот на ней твою подругу бы повезли в укромное место, где во все щели бы драли до утра. И поверь, не только эти двое. Если, эта машинка, случайно, сломается, то никто претензий предъявлять не будет.

— Я понял, командир, должен буду.

Водитель цыганского «пепелаца», вскрикнув, попытался вскочить. Наверное, хотел спасти свой драндулет, но от сильного встречного удара, парнишка вновь смирно присел к забору.

Сдав оружие, я посетил подвал, где, чуть не переломав ноги о гнилые доски, извлек из моей ухоронки мешок с куревом, который, пользуясь темнотой, отнес моему торговому агенты, а по совместительству букинисту, для дальнейшей реализации по свободным, рыночным ценам. Я был встречен с большим энтузиазмом, товар был с благодарностью принят, мне сунули несколько, приятного цвета, купюр — мою долю за прошлую неделю. Надо будет завтра Олега порадовать, отстегнуть ему долю малую, пусть теперь он меня кофеем по утрам угощает.

Следующий день прошел у меня в пустых хлопотах, малолетнего Костяна с его другом допрашивали, и со мной очные ставки проводили. У потерпевшего мальчугана ушиб головного мозга, поэтому он пояснить практически ничего, во всяком случае, пока, не может. Мальчик Костя, поняв, что для него началась взрослая жизнь, попытался отъехать назад, ввиду отсутствия мозгов, но пока у него плохо получается. Отпечатки пальцев пацанов на рукоятке отвертки, плохо затертая кровь на острие отвертки, совпадающая с группой крови пострадавшей пенсионерки. Попытка Кости жалобно заныть что я его избил и не представился сотрудником милиции, следователь отмела с ходу, предложив рассказать об этом на заседании суда. Поэтому, службу на посту сегодня нес Олег, который вечером поделился со мной новостями, что бригады Азы на работе сегодня не было, а на стоянке, перед рестораном, стояла грустная автомашина «ВАЗ-2103» синего цвета, с порезанными, с боку, всеми покрышками и разбитыми стеклами.

Вечером я поспешил домой переодеться, а затем, бегом, вернулся в Дорожный район. Остались у меня дела незаконченные в сфере розничной торговли. Заведующая вино-водочным магазином Алла Петровна — это конечно хорошо, но остался у меня должок не погашенный перед грузчиком этого магазина, и вопрос этот хотелось решить в ближайшее время. То, что заведующая команду дала нам с Олегом спиртное отпускать на первый взгляд сняло все вопросы, но только на первый. По лицу Андрея Андреевича видно, что этот человек всегда хочет, чтобы его слово было последним, поэтому пакостник ситуацию будет менять под себя, начнет с мелких неприятностей, а закончит крупными. План мой был прост, как палка — установить, где живет зловредный грузчик и ловить его либо за появлении в пьяном виде, либо за распитие спиртных напитков в общественных местах. Пара бумаг за такие нарушения по месту работы, а это все еще было обязательным условием применения мер морального воздействия на правонарушителя — и никто тебя держать в таком месте не будет, какой бы ты ни был распрекрасный. Предложат написать заявление по собственному, и гуляй Андрей Андреевич. В восемь часов вечера я стоял за углом дома, через дорогу от входа в вино-водочный магазин. Коллектив злачного заведения покинул рабочее место, как по расписанию, в восемь часов пять минут. Три продавщицы, заведующая и три грузчика (Боже мой, куда их столько, бедные, наверное, не знают, чем целый день заняться). Дождавшись, когда лампа, торчащая из серого, металлического ящика сигнализации, загорелась ровным, жёлтым светом, заведующая, величественно махнула коллегам рукой и коллектив побежал по своим делам. Андрей Андреевич, которого я чётко идентифицировал, так, как он был, значительно, крупнее своих коллег, пожал руки мужикам, кивнул женщинам и двинулся в сторону Тихого центра. Мужчина шёл спокойно, не проверялись, не оборачиваясь, а, я, так же неспешно, двигался метров в пятидесяти от него, по противоположной стороне улицы. Пройдя насквозь Тихий центр, грузчик зашёл во двор трёхэтажного бревенчатого дома, сохранившегося еще с военного лихолетья, по улице Светлого будущего. Я этот район знал очень хорошо. Через два двора, в ухоженном доме сталинской постройки находился мой институт. Во дворе, под лампой в стеклянном шаре абажура, за вкопанном в землю металлическим столом, сидел десяток мужчин, с грохотом и азартными криками, «забивающих козла». Андрей Андреевич, без колебаний, двинулся к веселой компании. Значить, мой план начал реализовываться, надо только немного подождать. Такой мужчина, как Андрей, обожает быть на первых ролях, а с учётом его место работы и нынешнего дефицита любых спиртных напитков, быть очень популярным среди мужской половины населения маленького дворика — задачи абсолютно элементарная. Я же прошёл через двор соседнего дома, обогнул покосившийся деревянный сарай и замер в густой заросли молодых канадских клёнов, метрах в пяти от аккуратно выкрашенного столика, где на почётном мест сидел Андрюша, и благодушно, с хохотком отбивался от шуток соседей, что на сухую игра не идёт.