СССР-2061. Том 9 - СССР 2061

Пока Виктор вспоминал эту историю, пришла новая радиограмма из ЦУПа. В ней говорилось, что в связи с тем, что размагнитить в полете поле звездолета невозможно, ему придется сесть на Марсе, размагнитить поле, прочистить гравицапфу от налипшей пыли и прямоточную камеру при помощи баллона с воздухом из запасного скафандра, а затем взлететь с Марса и направиться у Земле (горючего и энергии на завершение миссии к Фобосу уже не хватит). Соответствующие программы уже были загружены с Земли в компьютер «Тантры». Кстати, официально ЦУП уже объявил, что в программу полета к Марсу внесены изменения, и мы планируем первую в истории человечество посадку на красную планету. Так что звания почести и даже место на лунном пантеоне Виктору были уже гарантированны.

Капитан вспомнил историю создания лунного пантеона. Когда полеты советских кораблей на Луну стали более-менее регулярными, космонавты отыскали в море Дождей вымпел СССР, доставленный туда советской автоматической станцией еще в 1959 г. Вокруг этой станции и места ее посадки было создано мемориальное кладбище, куда первоначально перевезли прах отцов-основателей советской космонавтики и членов первого отряда космонавтов. В последствии в СССР установилась традиция хоронить на этом мемориале всех советских космонавтов и выдающихся деятелей космической отрасли. Параллельно в другом секторе Луны было создано частное кладбище, где хоронили богатых клиентов, которые (или их родственники) могли себе это позволить. Это считалось очень престижно, так как могила на Луне могла сохраниться бесконечно долго, в отличие от Земли, и это давало немалые средства в бюджет советской космонавтики. Виктор еще подумал, что если он погибнет на этой планете, то на месте его смерти в будущем наверняка появится мемориал пионеров Марса, аналогичный лунному. Но он был полон решимости сделать так, чтоб этого не случилось.

Выйдя в заданный компьютеру из ЦУПа район снижения на посадку, Виктор включил русскую народную песню «Кони привередливые» и разрешил «Тантре» начать маневр.

— Вдоль обрыва по-над пропастью по самому по краю Я коней своих нагайкою стегаю погоняю Что-то воздуху мне мало ветер пью туман глотаю Чую с гибельным восторгом пропадаю пропадаю Чуть помедленнее кони чуть помедленнее…

— разносилось по кораблю. На дисплее высвечивалась нисходящая парабола, обозначающая заданный маршрут посадки и изображение звездолета, наглядно показывающее его положение относительно расчетного курса и отклонение от него. Капитан вручную корректировал маршрут снижения звездолета, и тогда его силуэт на дисплее «возвращался» на параболу. …Хоть немного еще постою на краю Сгину я меня пушинкой ураган сметет с ладони…

— по ходу снижение сопротивление атмосферы Марса, пусть и разряженной, становилось все ощутимее, и «Тантру» начинало трусить. …Мы успели в гости к богу не бывает опозданий Так что ж там ангелы поют такими злыми голосами Или это колокольчик весь зашелся от рыданий…

— в этот момент завыла сирена, оповещая об опасном снижении над поверхностью. Сейчас поверхность Марса непредвиденно стала целью полета, и капитан отключил сирену. Для посадки он стал переводить гравицапфу в режим антигравитации, чтоб ее электромагнитное поле сработала как магнитная подушка и звездолет сел на нее, как на шасси.

— Только бы намагниченная пыль в гравицапфе не помешала той создать достаточно сильное антигравитационное поле – подумалось ему: Все! Началось! …Коль дожить не успел так хотя бы допеть Я коней напою я куплет допою Хоть немного еще постою на краю…

Гравицапфа сработала исправно и «Тантра» уже скользила на антигравитационной подушке на высоте около метра от песчаной поверхности марсианской равнины, выбранной ЦУПом для посадки. Однако антигравитация – штука энергоемкая и электромагнитное поле гравицапфы таяло на глазах. Капитан закрыл воздухозаборники, чтоб пыль с поверхности больше не набивалась в гравицапфу и прямоточную камеру. Исправно просигнализировав о своей полной разрядке, поле исчезло, и звездолет плюхнулся своим бронированным корпусом на поверхность, поднял столп пыли и замер. Над капитанским мостиком повисла тишина.

— Массаракш! — произнес, придя в себя, Виктор крылатую фразу из старого доброго советского кина, которая, по его мнению, была здесь уместна. Затем он начал проверять системы «Тантры». Убедившись, что с кораблем все в порядке, и даже гравицапфа и прямоточная камера размагнитились, он на всякий случай послал об этом и о своей посадке радиограмму на Землю, хотя бортовой компьютер должен это делать в автоматическом режиме. Полученный спустя время ответ капитана сильно озадачил. Раз он все равно на Марсе и должен выйти наружу для чистки отсеков, то на поверхности он попутно должен собрать максимум образцов марсианских пород. Коробка для образцов с Фобоса была приготовлена в шлюзовом отсеке и на Марсе она теперь кстати, как никогда. Ученные уж успели изучить данные с наружных камер звездолета и указали, в каких местах, наиболее интересных для науки, космонавт должен собрать образцы. Кроме того, Виктор должен был смастерить из подручных средств красное знамя (или что-то на него похожее) и водрузить его на Марсе. Предлагалось использовать руку-манипулятор, которая находилась в шлюзовом отсеке. Изначально предполагалось, что когда «Тантра» подлетит к Фобосу, наружный люк этого отсека откроется и при помощи руки-манипулятора капитан соберет образцы породы со спутника и положит их в специальную корзину, находящуюся в том же отсеке. Там же был и титановый красный флажок, который при помощи этой руки изначально планировалось втыкнуть на Фобосе.

Внезапно компьютер просигнализировал о получении сигнала с поверхности Марса. «Марсиане на связь вышли!» – испугался землянин, но беспристрастная машина быстро остудила его пыл, тут же расшифровал сигнал. Сигнал исходил из черного ящика зонда «Парус» который сообщал свои координаты – пару тысяч километров к востоку от «Тантры». Капитан уже укорял себя за минутную панику. Ведь это было очевидно: планировалось, что «Парус» доставит грунт с Фобоса на Землю. Следовательно, отсек с грунтом и черным ящиком был бронированным, чтоб не сгорел при возвращении через плотные слои атмосферы. А после падения на Землю он должен отзываться на сигналы, чтоб его нашли. Упав на Марс, черный ящик продолжал работать по старой программе и, перехватив радиосигнал «Тантры» на Землю, исправно отозвался.

После небольшого замешательства Виктор вернулся к насущным заботам и, открыв внутренний люк шлюзового отсека, открутил универсальным ключом руку-манипулятор и достал его из отсека вместе с титановым флажком. Затем он при помощи того же ключа распрямил манипулятор и зажал в его клешне красный флажок. Получилось несолидно. Космонавт начал машинально смотреть по сторонам, пытаясь что-то придумать. Вдруг взгляд его упал на вымпел кубка Маринеско красного цвета. Он снял его и сначала попытался прикрепить его как флаг к импровизированному древку из манипулятора но, в конце концов, зажал вымпел в виде штандарта в его клешню. С этим импровизированным штандартом он засобирался наружу. Но сначала он послал на Землю радиограмму с отчетом и фотографией сделанного им флага и дождался ответа, в котором указывалось, куда лучше водрузить сделанный Виктором штандарт, чтоб в камеру попало, но надписей на вымпеле видно не было.

Перед выходом космонавт достал запасной скафандр и отсоединил от него баллон с воздухом. Затем Виктор надел шлем на скафандр, который был на нем и загерметизировал свой костюм. Перед внутренним выходом шлюзового отсека его охватило смятение. Виктору вдруг начало казаться, что по возвращению он не сможет открыть люки и задохнется на поверхности планеты. Для того чтоб придать себе уверенности космонавт трижды открыл и закрыл люк, проверяя исправность механизма. Затем, прихватив баллон с воздухом от запасного скафандра и импровизированный флаг, он вышел в шлюз. Закрыв внутреннюю дверь, Виктор, как будто ныряя в омут, одним махом открыл наружный люк и, оставив открытым шлюзовой отсек, выбрался на поверхность Марса.

Ничего необычного он не испытывал. Это было даже странно. Вроде бы первый человек на чужой планете, а все как-то буднично. Не теряя времени, космонавт подошел к носовой части корабля и запрыгнул наверх, благо низкая гравитация позволяла прыгать втрое выше, чем на Земле. Добравшись до воздухозаборника, Виктор сначала собрал налипшую пыль с внутренней поверхности в нем (ценный для науки материал – пыль с противоположной стороны Марса). Затем он направил шланг запасного баллона в воздухозаборник и до отказа отвинтил кран подачи воздуха, чтобы выдуть пыль из отсеков. Когда в них нет электромагнитного поля, размагниченная пыль больше не прилипает и ее легко выдуть, тем более, что влага в марсианской пыли отсутствует. В условиях разреженной атмосферы Марса сила сжатого воздуха многократно усилилась и с противоположной стороны сопла «Тантры» буквально отрыгнули столп пыли. Закончив чистку внутренних отсеков от пыли, космонавт спрыгнул на поверхность и направился собирать образцы марсианских пород в тех местах, которые указали ему из ЦУПа. Так как ходить при пониженной гравитации было непривычно, космонавт передвигался небольшими прыжками. Справившись с этой задачей и под завязку заполнив корзину для образцов в шлюзовом отсеке, Виктор теперь достал из него самодельный флаг и направился к возвышенности, указанной ему в последней радиограмме. Забравшись на каменистую возвышенность, которая находилась в центре фокуса одной из наружных камер корабля, Виктор, стараясь вести себя максимально торжественно и фотогенично, воткнул флаг в расщелину в породе и обложил основание флагштока булыжниками для прочности. Поле этого он направился обратно на «Тантру».