Гении разведки - Николай Михайлович Долгополов

чекистский отряд. Ему присвоили не требующее расшифровки название «Митя», который превратился в партизанский. Отряд, в котором было поначалу 33 человека, действовал в труднейшее время на Брянщине, по странному стечению обстоятельств, родине Медведева, затем в Белоруссии.

В партизанском отряде «Митя» Медведев объединил специфическую чекистскую работу с массовым партизанским движением. Но для этого Дмитрию Николаевичу пришлось опять рискнуть. По установке Сталина, все военнопленные считались изменниками родины. А Медведев брал к себе бежавших из лагерей и окруженцев.

«Вам забросят агентов гестапо», — стращали большие начальники. «На то мы и чекисты, чтобы разобраться», — отвечал командир. И действительно, раскрывал агентов. А военнопленных не отталкивал, брал, и те, как правило, не подводили. Уходило с Медведевым 33 человека, вернулось 330, да еще несколько отделившихся от «Мити» отрядов остались за линией фронта.

Не боялся он использовать и местных жителей, которые по каким-то причинам оказались сотрудниками оккупационных учреждений. Не принято это было до Медведева: всех таких поголовно считали предателями.

Тут командир использовал относительно новую тактику. В разведку он отправлял не только опытных профессионалов. Часто использовал местных, как правило, подростков, стариков, иногда молодых девушек. На железнодорожных станциях, в маленьких городках, где стояли немецкие гарнизоны, они вызывали меньше подозрений, чем мужчины призывного возраста, а сведения оттуда приносили в отряд важные.

Он один из главных организаторов и идеологов партизанского движения. Дважды его отряды «Митя» (сентябрь 1941 — январь 1942) и «Победители» (июнь 1942 — март 1944) успешно били врага на временно оккупированных территориях. Это у него в «Победителях» действовали легендарный разведчик Николай Кузнецов и будущий нелегал, а тогда радистка «Маша» — испанка Африка де Лас Эрас.

Полковник-чекист, на которого призывали равняться. Вроде бы обласкан почетом и славой. Но на самом деле его жизнь была сложна неимоверно. Несмотря на многочисленные заслуги, после войны Медведева отправили в отставку и снова «по состоянию здоровья». Ничего лучшего придумать не могли. Во второй раз и окончательно он расстался с органами.

Медведев написал несколько прекрасных книг «Сильные духом» и «Это было под Ровно» о своих соратниках-партизанах и чекистах. Книги издавались миллионными тиражами, их читал каждый советский школьник. Но не всем по душе была его честность. На Западной Украине вражье развязало кампанию травли Медведева, докатившуюся и до столицы.

Статный красавец Дмитрий Николаевич Медведев умер в 55 лет от сердечного приступа.

О неизвестных штрихах яркой судьбы мне многое рассказали историк спецслужб, писатель Теодор Кириллович Гладков, а затем и сын Медведева — Виктор Дмитриевич. Эта глава написана во многом благодаря им.

Работая над темой «разведка и партизанское движение», нельзя не прийти к выводу: среди всенародно воспетых героев-партизан едва ли не большинство — кадровые сотрудники разведки. По крайней мере, таков мой личный вывод, сделанный после долгого и спокойного ознакомления с многочисленными материалами.

Хотя еще незадолго до начала Великой Отечественной войны идея создания постоянных и управляемых из единого центра очагов сопротивления в числе основных стратегических задач не стояла. А зачем, если было ясно, что «врага будем малой кровью бить на его территории». С этим приятным для слуха сталинским постулатом никто не спорил.

Правда, 27 апреля 1941-го генерал Райхман и начальник 1-го немецкого отдела Тимофеев составили докладную на имя Сталина с предложением на случай войны и временной оккупации заранее создавать в западных областях страны разведывательно-диверсионные группы. Записку передали руководителю контрразведки Федотову, и опытный чекист доложил о ней шефу госбезопасности Меркулову. Но тот записку не подписал.

Смутное понимание, что в грядущей войне может случиться всякое, пришло лишь за несколько дней до ее начала. Генерал Судоплатов, справедливо считающийся главным организатором партизанского движения, вспоминал, что указание генерального комиссара государственной безопасности, заместителя председателя Совнаркома СССР Берии о создании Особой группы было получено 17 или 18 июня 1941 года.

И Павел Анатольевич, без всяких шуток, проявил мудрость. Понял, что как раз этой группе, как бы ее ни называли, и придется заниматься не только предотвращением и пресечением провокаций на границе, о которых столько говорилось и поддаваться на которые так строго запрещалось, но и разведывательной и диверсионной работой в тылу фашистов, если они осмелятся напасть на СССР.

Это при том, что даже теоретически предполагать, будто Гитлер может нарушить пакт и напасть на СССР, было запрещено. Похожих запретных тем накануне Великой Отечественной войны в Красной армии и в советской военной науке существовало немало.

Однако раньше, в начале 1930-х, был разработан план «глубокой операции». Согласно этой стратегической инициативе в тылу наступавшего противника должны были проводиться разведывательные действия, поддержанные постоянными диверсионными вылазками. «Глубокая операция» была обкатана во время маневров Красной армии, полностью доказав свою эффективность.

Тогда же, в 1930-х, в приграничных регионах тайно готовились на случай вторжения врага — любого — партизанские отряды. Состоял в них крепко держащий язык за зубами, идеологический актив — члены партии, комсомольцы… Закладывались для этих отрядов подальше от границы тайные схроны оружия. Командирами назначались не просто опытные, а сугубо профессиональные чекисты. Даже сборы хотя не часто, но проводились.

Однако тактику, при которой предполагалось воевать на своей, пусть временно, но захваченной противником территории, признали ошибочной, идеологически порочной, советский народ расслабляющей. Сама военная доктрина подобного не допускала. Представление о начальном периоде войны было неоправданно оптимистичным. Оборона рассматривалась как исключительно короткий по времени вид боевых действий. Ее цель — выигрыш времени для проведения мобилизационных действий. Боевой наступательный дух был основой военной доктрины. Вся стратегия предусматривала переход в наступление сразу же после отражения первых атак противника. Биться приказывалось там, на их территории, а не здесь, так что какие могут быть партизанские отряды, да еще и действующие в связке с заранее подготовленной агентурой.

Об этом почти не пишется, но от таких визуальных по сегодняшней терминологии отрядов