Моя дикая страсть (СИ) - Гром Юля

— Мне бы хотелось, чтобы люди принимали и уважали меня не потому, что я твоя жена, а за мои собственные заслуги, — шепчу, пряча смущенное лицо на его груди.

— Все в твоих руках. К тебе сейчас повышенный интерес, пользуйся этим во благо, привлекай внимание к благотворительному фонду.

— Мне хочется тебе соответствовать и быть равной. Твой отец говорит, что я тебя не достойна и обязательно опозорю.

— Не смей никого слушать. Я выбрал тебя, взял в жены. Мнение других тебя не должно волновать.

Когда приходит время выступить с речью и объявить начало благотворительного аукциона, я набираю побольше воздуха в легкие и расправляю плечи. Чувствую ободряющее прикосновение. Батур сжимает мою руку.

— У тебя все получится, верю в тебя, — его слова звучат для меня как мантра, вселяя уверенность и придавая боевой настрой.

Гости затихают, когда я выхожу на сцену и беру в руки микрофон. Чтобы произнести речь без запинок, я тренировалась каждый день. При этом сердце стучит как бешеное. Это мое первое публичное выступление. Я даже в школе не выходила к доске, чтобы стих прочитать, потому что боялась насмешек, а сейчас стою перед большим количеством людей. Колени трясутся, ладошки потеют, но я держу себя в руках. Представляю, что в зале лишь один человек. И я говорю для него, смотрю ему в глаза, и он делится со мной уверенностью. Муж придает мне силу и веру в себя. Рядом с ним я становлюсь другой Мариной. Быть его женщиной — это одновременно наслаждение и большое испытание.

Заканчиваю речь, раздаются громкие аплодисменты. Благодарю всех за участие и ухожу со сцены. Надеюсь, что все получится и мы соберем сегодня много денег.

— Ты была очень убедительна, — с гордостью говорит Батур. Его горящие глаза являются тому подтверждением. — Кстати, свое пожертвование я уже внес.

Пробыв на мероприятии два часа, уезжаем, потому что безумно хочется остаться наедине после долгой разлуки. Мы сидим на заднем сиденье автомобиля, прижавшись друг к другу. Сняв неудобные туфли, забираюсь на кресло с ногами. Мне хорошо и спокойно в объятиях мужа. Я млею не только от физической близости с ним. Мне кажется, мы стали ближе и лучше чувствовать друг друга.

У меня язык уже не повернется назвать наш брак фиктивным. Страстные взгляды, трепетные прикосновения, забота мужа вселяют в меня уверенность, что я не безразлична ему. Хотя ни разу он не говорил мне о своих чувствах. В салоне тишина, мы разговариваем глазами, дыханием одним на двоих, ароматом нашей страсти. Этот диалог гораздо важнее и содержательнее слов. Кладу голову ему на плечо и закрываю глаза. Машина плывет мягко, не нарушая нашего покоя. Муж гладит меня по спине, рисуя сложные узоры. Безумно хочу остаться с ним наедине, хочу его страстных поцелуев и жадных ласк, до конца прочувствовать, что значит быть женщиной такого сильного и властного мужчины. От предвкушения тело дрожит и вибрирует.

Телефонный звонок заставляет встрепенуться. Достав из внутреннего кармана пиджака телефон, Батур смотрит на дисплей, и я чувствую, как его мышцы напрягаются.

— Да, — отвечает он сухо и отстраняется от меня.

Я слышу отдельные слова — соскучилась, заболела, температура, скорая, приезжай скорей, мне одной не справиться. И все это говорит женский взволнованный голос. Ощущения, будто в лифте оборвались все тросы, и я лечу в шахту с двадцатого этажа.

Батур, ничего не ответив, поспешно убирает телефон, хлопает по плечу водителя и приказывает ему остановиться. Мы тормозим, и все машины из сопровождения тоже.

— Куда ты? — спрашиваю, хватая его за рукав.

— У меня важные дела, постараюсь вернуться сегодня, — порывисто выходит из машины, даже не поцеловав меня на прощание. Он широким шагом направляется к машине сопровождения, следовавшей за нами.

— Какие дела, Батур? — я выбегаю за ним босиком, ногам колко и мокро. Накрапывает дождь. Но я продолжаю идти за ним, с немым вопросом в глазах.

— Сядь, пожалуйста, в машину и жди меня дома.

— Ты вот так просто уедешь и ничего не объяснишь?

— Марина, я не буду отчитываться обо всех своих делах перед тобой, — даже не обернувшись.

— Тебе трудно объяснить, чтобы я себя не накручивала? А может, просто твои дела — это очередная шлюха? — в глазах стоят слезы, от чего фигура мужа расплывается в нечто бесформенное.

Батур так резко останавливается, что я врезаюсь в его спину.

— Сбавь тон, и не смей со мной так разговаривать. Сейчас ты едешь домой и ложишься спать, а завтра мы поговорим.

Глава 32

Все охранники стоят у автомобилей, опустив глаза в пол, и тактично делают вид, что ссора их не касается.

— Дмитрий, помоги моей жене сесть в машину, — обращается он к одному из телохранителей, при этом прожигая меня яростью. Его руки в карманах, но уверена, что сейчас они до хруста сжаты в кулаки.

Ко мне подходит Дима, держа в руках раскрытый зонт. Не обращаю на него внимания.

— Зачем ты мне говорил о доверии? Зачем заставил поверить тебе, — горло пересыхает, и голос начинает дрожать.

— Сейчас не время и не место выяснять отношения. Поезжай домой, — приказывает он мне.

— Я говорила, что не приму тебя после другой женщины, и сейчас повторю снова. Я не дам вытирать об себя ноги. Если ты сейчас уедешь, то не возвращайся, — кричу, срывая связки, мой голос не могут заглушить ни шум проезжающих машин, ни усиливающийся ливень. Но мужчину мои слова не трогают.

Батур не двигается, лишь брови сильнее сходятся на переносице. Его костюм полностью промок, но он стоит как вкопанный.

— Ты свой выбор сделал. Теперь моя очередь.

Я демонстративно снимаю обручальное кольцо, бросаю ему под ноги. Батур даже взгляда не опускает на украшение, валяющееся в грязи. Там же, где мои наивные мечты и чувства.

Бегом преодолеваю расстояние до машины, не дожидаясь реакции Батура. Дмитрий поспешно садится за руль, и мы трогаемся с места. Оборачиваюсь. Батур все так же стоит на дороге, убрав руки в карманы, и смотрит мне вслед. Сквозь мокрые стекла мне не удается рассмотреть, что творится в его глазах.

По моим волосам и лицу течет, платье промокло, меня колотит от холода и обиды. Обнимаю себя руками. Дмитрий включает обогрев и периодически смотрит на меня в зеркало заднего вида. В его взгляде читается жалость и сочувствие. Наверное, это единственные чувства, которые я заслуживаю. Захожу домой, стараясь не шуметь. Не хочу, чтобы меня увидели в таком жалком состоянии. На полу остаются грязные следы от моих босых ног. Туфли остались в машине. Подойдя к лестнице, слышу мужские голоса, доносящиеся из кабинета.

— Что бы я ни сделал, ты никогда меня не замечаешь, — обиженный голос принадлежит Рюзгару.

— Может, потому, что ты все время творишь глупости. Я устал заметать следы после твоих косяков, — раздраженно бросает Метин. — То пьяным аварию устроишь, то драку с сыном министра затеешь. Сколько мы с Батуром денег угрохали, чтобы прикрыть твою задницу.

— Для тебя существует лишь Батур. Как будто у тебя один сын, а меня не существует.

— Хватит, — звук удара кулаком по столу разносится эхом по сонному дому. — Довольно бабских истерик. Докажи, что тебе можно доверять, тогда и отношение к тебе изменится.

Услышав хлопок двери, бегу к себе в комнату. Решительной походкой направляюсь в гардеробную. Достаю чемоданы и начинаю торопливо собирать вещи. Беру только свое. Игнорирую одежду и украшения, купленные на деньги этого мерзавца. Даже если нас не разведут, жить с ним под одной крышей не буду. Не понимаю, зачем он хотел на мне жениться вместо Рюзгара, зачем ссорился с отцом, если у него полно любовниц. Оставался бы завидным холостяком, трахал кого угодно и не морочил мне голову. А я, наивная идиотка, размечталась, думала, что не безразлична ему.

По всей комнате разбросаны вещи, коробки, вешалки. От вида собранных чемоданов боль еще сильнее пожирает мое сердце. За недолгое время, проведенное здесь, у меня накопились теплые моменты, которые я буду бережно хранить в сердце.