Охота на Лиса - Андрей Голубев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Елена Андреевна пыталась справиться с нарастающим внутри бешенством. После возвращения к эскадре выяснилось, что комэск-1 пропал без вести, и она приняла командование оставшимися машинами обеих эскадрилий. Несмотря на настойчивые требования направить их на перехват торпед, ей было отказано. Пришлось оставаться в роли наблюдателя. Результат, конечно, был предсказуем и не заставил себя ждать. «Либерти» повреждена, судя по всему -серьезно. А они все так же болтаются в ближней зоне, хотя давно пора садиться для пополнения боекомплекта. Но главное – она так и не увидела старта спасательных ботов.
– «Либерти», Фиджи-один.
– Я уже пять раз сказал вам, Фиджи: ждите. Приказ руководителя полетов. Других указаний не поступало, – ответил ей лейтенант службы обеспечения полетов.
– Соедините с РП.
– Не могу.
– С какого ?..
– Он в лазарете. Еще вопросы ?
– О’кей, с комкрыла тогда.
– Его коммуникатор не принимает вызовы. Капитан, я на полном серьезе прошу вас не дергать меня. У нас тут абсолютный и тотальный хренов трындец. Вся палубная команда пытается опустить кормовой лифт, чтобы посадить вас. Люди работают в невесомости. Ломами, черт подери, даже обрезками труб, потому что силовые скафандры заблокированы в поврежденном отсеке. Чем меньше мы будем отвлекаться, тем быстрее вы сядете. Короче, я вас вызову, – и он отключился.
Справляться с бешенством становилось все труднее. Она обернулась вправо и оглядела строй Рапир обеих эскадрилий, идущих уступом за ее машиной. Придраться было не к чему. Подавила в себе желание еще раз связаться с «Либерти», чтобы накрутить хвост хоть кому-нибудь, поерзала в ложементе и принялась ждать.
Ожидание было прервано ажиотажем, возникшем из-за одиночной отметки, приближающейся со стороны астероидного поля. Засеченная на дальней дистанции Хокаем, цель была образцово перехвачена двумя машинами второй эскадрильи и аккуратно сопровождена до глиссады внешней полосы. Это оказался приблудный лейтенант, сопровождавший Танго. Его Рапира выглядела изрядно потрепанной, но непобежденной. Ее вызовы он упорно игнорировал. И, что характерно, ему сразу дали добро на подход, несмотря на все попытки комэска под эту сурдинку выбить разрешение на посадку хотя бы для своих поврежденных машин.
Связь ожила через полчаса.
– Фиджи, «Либерти». Говорит заместитель РП. Основные ремонтные работы закончены. Гравитация 0.8 g. Главная летная палуба готова к приему машин, герметизирована. Кормовой лифт опущен, шахта открыта, границы маркированы, будьте предельно аккуратны на входе. Приводная аппаратура может работать с перебоями, сажайте на ручном. Место остановки головной машины – непосредственно перед носовым лифтом. Разрешаю посадку, когда будете готовы.
– В смысле – когда ? – пробурчала Елена Андреевна, но, скорее, про себя. – Давно готовы. Принято, «Либерти», начинаем заход, – она переключила канал. – Парни, садимся. Сначала первая, за ней вторая. По порядковым номерам, я крайняя. Начинайте.
Спустя еще двадцать минут она рывком отстегнула страховочные ремни, откинула фонарь и, не дожидаясь, пока техник подкатит лестницу, спрыгнула на покрытие внутренней полетной палубы «Либерти».
– Где Харпер ? – рявкнула она в лицо опешившего сержанта, который вцепился в лестницу как в самое дорогое.
– Н-не могу зна…
– Здесь, капитан, – комкрыла широким шагом шел к ней от носового лифта вдоль строя остывающих истребителей, замерших на полосе с минимальными интервалами. – Не рычите на парня.
– Сэр, я требую немедленно поднять спасательные боты ! Мои люди…
– Капитан Соколова, смирно ! – гаркнул Харпер.
– Это и мои люди, Лена, – добавил он тихо, когда она вытянулась перед ним. – Давай отойдем.
– Сэр, почему не поднята ПСС ? Уже час назад можно было…
– Нельзя. Нельзя, Лена. Мы физически не можем поднять боты.
– Но почему ?..
– Кормовой лифт сильно поврежден. Слава богу, успели опустить торпедоносцы на ангарную, иначе повесить новые торпеды не удалось бы. Эвейнджеры мы обслужили, сейчас их поднимают на внешнюю. Единственным оставшимся носовым лифтом. Рапиры будут обслужены прямо здесь. Люди на руках доставляют ваши Мурены с ангарной, понимаешь ? Как только вы с ударной эскадрильей взлетите, мы сможем поднять ПСС. Но не раньше.
– Сэр, может быть мы сами ?.. Если вы выделите пару Эвейнджеров, мы с ведомым сопроводим их до места боя. Вы же знаете, спасательная операция возможна, торпедный отсек вмещает несколько человек в скафандрах. Наверняка есть выжившие, возможно раненые…
– Елена Андреевна, пойми, еще ничего не кончилось. У нас есть полтора-два часа до следующей атаки. И нам понадобится все, что есть. Даже если они не атакуют, вы почти наверняка нарветесь на патруль истребителей в зоне недавнего боя. Поэтому…
– Но…
– Слушайте приказ, капитан. Летному составу полчаса на отдых и приведение себя в порядок. Через тридцать минут занять места в кабинах и быть готовыми к немедленному старту.
– Коммандеру Харперу, – ожили динамики внутренней инфосистемы корабля, – срочно прибыть в БИЦ !
* * *
Жанет мрачно покосилась на спящего Ивана. Час назад он сказал, что свою работу сделал, система РТО сканирует в автоматическом режиме, мешать ей никак нельзя, разбуди если что. И тут же затемнил стекло шлема и замер. Похоже, этот воин мог давить на ухо в любом месте и в любой ситуации. «Возможно, это свойственно русским», – подумала она. Это же их поговорка – «солдат спит, служба идет» ? Наверно, в их русских учебках спать вообще не принято. Вот они и отрываются, вырвавшись в действующую армию. Хотя другие русские вроде так не спят. А с другой стороны, много она знает этих русских ?.. Тем более спящих…
Мысли текли неспешно, под стать окружающей обстановке. Но совсем недавно она с ужасом смотрела, как у борта «Либерти» вспухают два ослепительных шара, авианосец как будто натыкается на огромную стену, вздрагивает всем корпусом, и из безобразных оплавленных пробоин вырывается шлейф обломков вперемешку с какими-то ошметками, которые, вполне возможно, только что были живыми людьми. «Либерти» накренилась на левый борт и покатилась в сторону, вываливаясь из ордера эскадры и медленно переворачиваясь. Хокай шел с небольшим превышением над строем, и то, что творилось с огромным кораблем, было видно даже без оптики. Сразу погасли факелы обоих двигателей, все огни, и ей показалось, что авианосец получил смертельный удар. Иван, правда, заверил ее, что все фигня, и если реакторы не взорвались и прочный корпус не разломился, то все будет в ажуре, и вообще отставить кипиш. Она, конечно, опять на него наорала. Потом поняла, что не права, и извинилась. И то, и другое он воспринял со слоновьим
