Смерть на рыбалке - Евгений Константинов

– Что значит в своем кругу?

– Ну, если в двух словах, то у них своя кухня, у нас – своя.

– Так-так! – оживился Волохов. – Я совсем не в курсе. Давайте-ка, Владислав, обрисуйте мне, что это за кухни такие, только все с объективной точки зрения.

– С объективной… – Бинский ненадолго задумался. – Ну… В общем, есть такие люди, к примеру, Лещевский, Акимов, тот же Конобеев, которые не только занимаются рыболовным спортом, но еще и пишут по этой теме статьи в журналы и газеты… Лещевский – тот и вовсе программу на телевидении ведет, «Золотая рыбка» называется… Ну и в свое время они проникли в руководящие структуры рыболовных обществ и стали насаждать удобные им правила соревнований, которые в итоге были приняты на уровне спорткомитета. И теперь по этим правилам вынуждены соревноваться все без исключения.

– Почему вынуждены?

– Ну как же? Спортсмены ведь – народ амбициозный. Любой в душе хочет стать чемпионом мира. А чтобы попасть в сборную страны, надо, к примеру, хорошо выступить на чемпионате России, а чтобы тебя допустили на этот чемпионат, необходимо иметь соответствующий спортивный разряд. Этот разряд можно заработать на соревнованиях низшего уровня, которые обязательно должны проводиться по тем самым правилам…

– Понятно. А что это за правила такие нехорошие?

– Ну как же! Эти пиписочники…

– Пиписочники?

– Это мы так называем Акимова и его компанию за то, что они любят мелкую рыбешку ловить – пиписку. А по их правилам в зачет принимается любая рыба. Вот они мелочь и душат, будь то окунь или щука, или судак. Чем больше надушат, тем больше удовольствия получают. Вместо того чтобы нормальную трофейную рыбу ловить. Ведь поймать одну щуку весом эдак на пятерочку намного интересней, чем натаскать с полсотни стограммовых окунишек!

– Согласен. Только еще интересней – сома килограммов на шестьдесят.

– Такие на соревнованиях не ловятся.

– А щуки на пятерочку?

– Редко, – развел руками Бинский. – Поэтому пиписочники окуней и душат. Ну а мы, то есть такие, как я, считаем это неправильным. И считаем, что в зачет надо принимать рыбу с ограничением размеров по длине, к примеру, окуня – не менее двадцати. А еще лучше определять победителя только по самой крупной рыбе, как на рыболовных фестивалях принято. И нечего плавать по всему водоему. Дали тебе участок – стой на лодке и лови, пока не поймаешь. Нечего по заливам шастать.

– Другими словами, у вас больше всяких ограничений и запретов, чем у этих самых пиписочников…

– Где запреты – там порядок! – убежденно сказал Бинский.

– Тоже верно, – улыбнулся Волохов. – Соблюдение порядка – это и есть высшая справедливость! И как вы с существующей несправедливостью боретесь?

– Ну как боремся? Между нами постоянно типа холодной войны происходит. Но среди наших врагов очень авторитетные в рыболовном мире идеологи. Только Лещевский со своим помощничком Акимовым чего стоят!

– А скажите-ка, Владислав, если этих врагов-идеологов убрать, вам бы легче дышалось?

– Еще как! Не хочу хвастать, но я бы уже через год в сборную страны вошел!

– Вот и ладненько, – вновь улыбнулся Волохов. – А теперь перейдем к сути предстоящего дела.

– Шедевриально! Просто шедевриально! – полюбовавшись пойманным судаком, растопырившим колючий спинной плавник, Игорь Акимов аккуратно посадил рыбу на застежку кукана и опустил за корму лодки. Судак весил никак не меньше, чем обе щучки, которые уже гуляли на том же кукане. Соседний кукан, укрепленный на другом краю кормы, был увешан окунями.

– Если за эти две недели воду на метр не сбросят, призовые места нам обеспечены! – сказал он своему приятелю Марату Люденкову, лодка которого, как и лодка Игоря, стояла метрах в двадцати от берега.

– Да, неплохим местечко оказалось, – сказал Марат. Зря я в прошлый раз сюда не плавал.

– А я тебе предлагал, да ты чего-то не решился. – Игорь поправил на носу очки, забросил блесну под самый берег и начал неспешно крутить катушку. – По мне так это одно из самых лучших мест на Рузском водохранилище! Просто некоторым в ломак сюда от базы грести – полтора часа как-никак. А потом столько же обратно, если, конечно, встречный ветер не подует. Зато сколько раз я здесь ловил, ни разу без рыбы не оставался. Полтора десятка окуней ну по-любому на финиш привозил. А на соревнованиях это иногда дорогого стоит. Сам знаешь.

– Ага, – согласился Марат, – особенно когда за команду выступаешь!

– Вот именно! – Игорь вновь забросил блесну, теперь немного правее и ближе к своей лодке. – Я всегда удивляюсь, когда эти джиговики упираются рогом, ловя по несколько часов на одной точке и без рыбы остаются. И сами в полной заднице, и команду подводят.

Игорь поменял мощный спиннинг на тоненький, как тростинка, с маленькой серебристой блесенкой и, забросив под торчащую из воды коряжку, тут же сделал подсечку и вытащил бурно сопротивлявшегося окуня.

– У тебя прямо как по заказу получается окуней ловить! – В интонации Марата можно было уловить завистливые нотки.

– Да ладно тебе. Если бы так всегда на соревнованиях получалось… – Игорь посмотрел на часы. – Ну что, пора бы и пообедать?

– Давно пора.

Причалив лодки к берегу, друзья занялись приготовлением к обеду: Игорь собирал дрова и разжигал костер, Марат почистил и порезал четыре картофелины, снял чешую с большой луковицы, почистил самую крупную щуку. Вдвоем выпотрошили десятка два окуней.

Выбранное рыбаками место представляло собой вытоптанную площадку с ямой для мусора в одном углу, навесом из толстой полиэтиленовой пленки в другом, с аккуратным костровищем, вкопанными в землю деревянным столом и двумя лавочками. Стол тоже был покрыт пленкой, под которой хранились коробок спичек, соль в пакетике и несколько записок-посланий (некоторые были в стихах) тем, кто пожелает здесь отдохнуть, с просьбой оставить после себя порядок и относиться к природе с любовью и уважением.

Вскоре на столе появились черный хлеб, свежие огурцы, помидоры, редиска, зеленый лук, банка маринованных грибочков, две тарелки из нержавейки, две деревянные ложки, пара бутылок «Ярославского янтарного» и бутылка «Можжевелового – Виноградова». Марат открыл банку тушенки и, завернув крышку вокруг палки, пристроил к огню подогреваться. Когда в висящем над костром котелке закипела вода, добавил к уже варившейся картошке окуней. После чего рыбаки налили в металлические стаканчики по пятьдесят граммов водки и, чокнувшись за хороший улов, выпили.

– Хорошо-то как! – жмурясь от удовольствия, сказал Марат.

– Да, кайф, – согласился Игорь. – Вот люди оставляли бы всегда после себя такой порядок. А то по берегу пройти невозможно. Между прочим, я заметил, что, чем дальше от Москвы, тем народ на природе ведет себя культурнее.

– Совершено верно! – Марат, смакуя, сделал несколько глотков пива.

– Я вот на многих рыболовных базах побывал. Многих из них, кстати, сейчас уже не существует.

– Почему не существует? – спросил Марат.

– Последствия перестройки. – Игорь тоже приложился к пивной бутылке. – Когда в стране все начало разваливаться, рыболовные общества тоже оказались на грани вымирания. Все, конечно, от конкретных людей зависело. Те, кто был в обществах у руля, неплохо погрели ручонки. Сволочи! Все продали, пропили… Базы, лодки… А чтобы все было шито-крыто, – базы взяли и сожгли.

– Действительно – сволочи!

– Не то слово. – Игорь отставил пивную бутылку и вновь наполнил стаканчики водкой. – Я прошлой зимой побывал на месте рыболовной базы в районе Щербинки – здесь же на Рузе. Когда-то там стоял большой двухэтажный дом, был отличный пирс, больше ста лодок. Теперь пусто, ровное место!

– Да-а…

– Выпьем! – Игорь поднял стаканчик.

– За рыбалку?

– За нее!

Выпив и закусив маринованными грибочками и подогревшейся тушенкой, друзья занялись ухой. Окуни с побелевшими глазами были выложены на газету, в котелок была опущена луковица, разрезанная на пять частей, щука, специи…

– Так вот, к вопросу о природе, – вернулся к прерванному разговору Игорь. – Я прошлой весной в Тверской области охотился на реке Медведица. Там одна из немногих рыболовных баз пока что существует. Господи, какая же там красота! Тишина! А охота, а рыбалка! И главное – чистота вокруг, буквально в ста метрах от базы никаких признаков цивилизации.

– Почему же там соревнования не проводятся? – спросил Марат.

– Лодок нет. Раньше много было, а сейчас на всю базу дай бог лодок пять, и то все латаны-перелатаны. Лодки сегодня – основная проблема. Здесь, на Рузской базе, лодок тоже впритык. Поэтому и на предстоящие соревнования не все команды допускаются. К сожалению… Я сто раз председателю общества говорил, что надо на базу десятка два новых лодок закупить. Во-первых, не так это дорого, во-вторых, окупится все за пару лет. Ведь будут лодки – народ лишний раз на базу приедет, за ночлег заплатит, за путевки, за услуги… Те же соревнования масштабные лишний раз здесь можно будет устроить. Сразу, сколько денег база заработает!