Смерть на рыбалке - Евгений Константинов

Красных тонов добавляла кровь, сочившаяся из уха той, что была чуть поменьше ростом. Рука, которую она то и дело, морщась, прикладывала к уху, тоже была испачкана в крови, несмотря на то что девушка каждый раз старалась вытереть ее о свое прожженное в некоторых местах платье…

Когда Марья чиркнула зажигалкой, поднося ее к облитому керосином факелу, платье тоже загорелось. Видимо, керосин попал и на него. Она бросила факел в открытое окно дома и, визжа, понеслась к озеру, впервые по-настоящему понимая, какой может быть боль, когда горит кожа. Она визжала, не переставая, до тех пор, пока сестра не окунула ее с головой в воду.

Теперь Марья стояла, прижавшись к Клео, глядя на такой жестокий огонь, и ждала, когда же закричат те, кто остался в доме. Но криков не было. Зато дверь в дом вдруг распахнулась, и на пороге появились двое.

Они тоже кое-как поддерживали друг друга, не давая упасть. И все же тот, у которого все лицо было в крови, шагнув вперед, словно не видя ступеньку, полетел на землю, и второй не смог его удержать, потому что в левой руке у него было ружье, а правая висела плетью. Но на помощь к товарищу он не спешил, впрочем, как и не спешил убраться подальше от огня за спиной. Видно было, как нелегко ему было поднять ружье одной рукой, и все же, изогнувшись и покачиваясь, он прижал приклад под мышку и направил ходуном ходивший ствол в сторону озера.

Целью его, конечно, была не вода, а две рыжеволосые девушки, которые, несмотря на опасность, не двигались с места. Только после выстрела, жестко откачнувшего назад стрелявшего и не принесшего рыжеволосым никакого вреда, они сначала с криками упали на землю, а потом вскочили и побежали к лодочному пирсу.

Обладатель ружья сошел по ступеньками на землю, где его товарищ уже стоял на коленях и тер ладонями залитые кровью глаза. Затвор помпового ружья пришлось передергивать, тоже опустившись на колени и уперев приклад в землю. Он вновь был вынужден стрелять одной рукой, причем навскидку, из-за чего заряд картечин ушел в небо.

Девушки запрыгнули в лодку. Мотор завелся сразу, и тут же грохнул еще один бесполезный выстрел. Лодка заскользила по воде, набирая скорость. А ружье уже перекочевало в другие руки. Тот, кто его держал, твердо стоял на ногах, упирая приклад в плечо и по-охотничьи подав корпус вперед. Вот только целился за него друг. Придерживая цевье снизу левой рукой, он навел ружье на заворачивающую за мыс лодку, и сказал одно слово: «Давай!»

А после выстрела – еще два: «Накрыл, Иваныч!»

И тут же за мысом раздался взрыв, и над деревьями в небо вырвался сгусток рыжего огня. Огня точно такого же цвета, как волосы хозяек «Рыболовного эдема».