Москва слезам не верит (сборник) - Валентин Черных

— Как же нет? — возразил рабочий. — Вчера я сам у Олимпиады брал.

— Что вы мне все тычете Олимпиадой! Нет, я тебе говорю! Нет! — И у инструментальщицы навернулись слезы.

Рабочий отошел, и Ольга выключила секундомер.

Петров шел по коридору. Увидал табличку «Прием и увольнение» и открыл дверь. В кабинете женщина средних лет Людмила Ивановна просматривала трудовую книжку сидевшего напротив нее молодого мужчины.

— Подождите в коридоре, — сказала Людмила Ивановна Петрову.

— Я подожду здесь. — Петров сел у двери.

— А почему это вы должны ждать здесь?

— В коридоре нет стульев.

— Вы сюда пришли устраиваться на работу или сидеть на стуле? — ехидно поинтересовалась Людмила Ивановна.

— Я хотел бы совместить и то и другое.

— Ладно, — сказала Людмила Ивановна многозначительно. — Посидите, посидите, — и снова начала листать трудовую книжку. — А чего это вы, Прохоров, скачете с места на место? Пятое место, между прочим, меняете. У нас коллектив стабильный. Вчера мы двум товарищам значки ветеранов вручили. Двадцать лет в одном цехе проработали.

— Чего только не бывает! — Прохоров был олимпийски спокоен.

— Что значит — не бывает! Это должно быть нормой. Значит, вы хотите фрезеровщиком? А если наладчиком?

— Я по специальности хочу, — сказал Прохоров.

— Подумайте.

— Я уже подумал.

— Я же вам добра желаю.

— А мне не надо чужого добра. Оформляйте фрезеровщиком, — вдруг заявил со злостью Прохоров, — или давайте книжку обратно.

— Ладно, — сказала Людмила Ивановна. — Идите. Оформим… Ну, что же, молодой человек, — обратилась она к Петрову, — давайте документы, посмотрим на ваш жизненный путь…

Ольга подходила к станочникам и задавала вопросы.

— Скажите, у вас всегда такие очереди в инструменталке?

— А где это вы видели, чтобы нужную вещь — и без очереди? — засмеялся Байков.

— Сколько времени уходит на получение инструмента? — спрашивала Ольга у молодого станочника.

— Когда Олимпиада в смене — мало, — отвечал рабочий. — Минуты три. Очень хорошая работница.

Ольга подошла к пожилому станочнику.

— Сколько уходит времени на получение инструмента?

— Когда Олимпиада в смене — еще ничего, — ответил станочник. — Но когда Верка — не приведи господь. Очень стервозная баба, извините, женщина, — поправился он.

Ольга перешла к следующему рабочему. За ней из окошка инструментальной наблюдала Вера Кутейщикова.

Теперь Петров сидел за столом Людмилы Ивановны и просматривал бумаги.

— Людмила Ивановна, в чем вы видите свою главную задачу? — вдруг спросил Петров.

— Помочь человеку найти свое место в жизни, — ответила Людмила Ивановна.

— Нет, — сказал Петров, и Людмила Ивановна настороженно сощурилась. — Главная ваша задача — помочь заводу найти наладчиков, а пока завод в лице гражданина Прохорова лишился именно наладчика.

— Ну, не думаю, — протянула Людмила Ивановна снисходительно.

— А вы подумайте. — Петров взял документы Прохорова. — В свое время он окончил техническое училище. Радиомонтажник. А станки с программным управлением — та же электроника, с которой он знаком. За время переквалификации ему будут платить среднюю. Это ему выгодно. Надо было только ему все хорошо объяснить… И ещё. Его лучше направить не в пятый, а в подготовительный цех,

— Это почему же? — насторожилась Людмила Ивановна.

— Он не женат. А в подготовительном цехе больше половины женщин. Может, и найдет там свое счастье. Мужчина я его возрасте должен и хочет быть женатым.

— Я что, и о его женитьбе должна думать? — спросила Людмила Ивановна.

— Обязательно, — подтвердил Петров. — Что есть женщина? — И сам же ответил: — Женщина есть стабилизирующий фактор. А нам нужны стабильные работники. К тому же давно замечено: при приеме па работу особое внимание следует уделять женатым, а для тех, которые не женаты, надо создать благоприятные условия, чтобы они в юнце юнцов женились. Для завода это прямая выгода.

— Ну, не знаю, — обиделась Людмила Ивановна. — Наверное, я не гожусь для этой работы.

— Я так не думаю, — сказал Петров. — Во-первых, вы женщина неглупая.

Ну, спасибо, еще больше обиделась Людмила Ивановна.

— А чего вы обижаетесь? — удивился Петров. — Очень много есть глупых женщин. А во-вторых, вы человек неравнодушный, а это уже многое. Некоторое время мы с вами поработаем вместе и должны будем разрешить следующую задачу: судя по сводкам, из подготовительного слишком часто увольняются рабочие.

К сожалению, это так, подтвердила Людмила Ивановне,

— Так вот, нам и надо выяснить — почему?

Ольга была около инструментальной с секундомером. Но ситуация разительно изменилась. Если молодая инструментальщица искала подолгу, то ее сменщица Олимпиада находила любой инструмент мгновенно. Она не ходила, она буквально летала по инструментальной кладовой. Рабочие подходили, получали требуемое и отходили. Один из резцов Олимпиада нашла буквально в секунду и победно взглянула на Ольгу. Ольга выключила секундомер.

Петров шел через цех сборки. Его заметили. Мастер цеха подошла к Татьяне, что-то ей сказала, и Татьяна направилась к Петрову.

— Извините меня за гот розыгрыш, — сказала она.

Петров молчал,

— Извините, — снова начала она.

— А я тебя заметил еще у проходной, сказал Петров. — Ты шла с такой рыжей интересной женщиной.

— Это моя мама,

— Теперь я знаю, какой ты будешь через тридцать лет.

— Какой? — не удержалась и спросила Татьяна.

— Очень привлекательной, — сказал Петров.

— Спасибо, — смутилась Татьяна.

— Я хотел бы встретиться с тобой после работы, — продолжал Петров все в том же стремительном темпе.

— Зачем? — Татьяна явно была сбита с толку.

— А ты мне правишься, — сказал Петров. — Ты на танцах будешь?

— Буду, — ответила Татьяна.

— И я буду. — И Петров пошел.

Татьяна растерянно проводила его взглядом.

Вечером Петров и Ольга стояли у ресторана, из окон которого неслась музыка. Дверь ресторана штурмовала толпа.

Потом Петров и Ольга шли по главной улице Красногорска. В провинции еще сохранился обычай выходить на главную улицу — на других посмотреть и себя показать.

Петров с интересом посматривал на прохожих.

Вдруг Петров остановился. Он увидел Татьяну которая шла с молодым человеком в строгом черном костюме, несмотря на жару.

— Послушай, Петров, — обратилась к нему Ольга, — ты начинаешь смотреть на женщин явно озабоченно. Тебе пора жениться.

— На ком?

— На мне, например.

— А любовь?

— Ты ведь всегда говоришь: народ — мудр. А народ говорит: стерпится — слюбится.

— Ты же знаешь, я нетерпеливый. А ты что, серьезно?

— Да нет же, конечно, — поспешно ответила Ольга и увидела идущего навстречу им Константинова. — Именно он нам и поможет,

— Добрый вечер, — сказал Константинов.

— Добрый вечер, — улыбнулась Ольга. — Вы — хозяин, мы — гости. Сможете нас впихнуть в ресторан? Я плачу, — предупредила Ольга. — Я женщина обеспеченная, только очень голодная, а буфет в гостинице уже, к сожалению, закрыт.

— С этим делом абсолютно глухо. У нас два ресторана, после шести туда попасть практически невозможно. Знаете что, пойдемте поужинаем у меня, — предложил Константинов.

— Ну, не думаю, что ваша жена обрадуется, увидев у себя в доме такую наглую бабу, как я, — предупредила Ольга.

— А у меня нет жены.

— Как же вам это удалось?

— Я вдовец. Жена умерла три года назад. Живу с мамой, а еще у меня две дочери, сейчас в лагере.

— Простите, — сказала Ольга.

— Вот так… — развел руками Константинов. — А вы? — спросил он.

— У меня все нормально! — сказала Ольга. — Все, как у всех. Была замужем. Два раза. Один раз бросили меня, один раз бросила я. А может, все-таки попытаемся прорваться?

— Давайте попытаемся, — согласился Константинов.

И они пошли назад. Петров не удержался и оглянулся вслед чинно вышагивающему молодому человеку и Татьяне. И Ольга это заметила.

Сборщицу Татьяну Елкину провожал слесарь-лекальщик Федор Уваров — младший представитель династии Уваровых, которых знал весь Красногорск. Младший Уваров был громоздким и медлительным.

— Может, зайдешь? — предложила Татьяна.

— Поздно уже, — сказал Уваров.

— Ну, как знаешь, — ответила ему Татьяна.

Уваров привлек её к себе. Татьяна прижалась к нему без особой страсти, глядя через его плечо на улицу. Уваров попытался ее поцеловать. Татьяна подставила щеку.

— Значит, до завтра? — спросил Уваров.

— До завтра, — согласилась Татьяна и вошла в подъезд.