Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга II - Алексей Ракитин

конце-концов борьба страстей вокруг собственной персоны ему прискучила. Ситуация осложнялась тем, что к декабрю 1892 г. Джулия Коннер была беременна от Маджета, кроме того, она постоянно напоминала ему о некогда данном обещании жениться. Последнее обстоятельство убийцу очень раздражало; по признанию Маджета, он всегда впадал в бешенство, когда кто-то начинал ловить его на слове.

Маджет предложил Джулии сделать аборт, усыпил её и задушил газом. Рассказ Майкла Чэппела оказался точен: Маджет признал, что действительно содрал с Джулии кожу и показал труп анатому, заказав тому изготовление скелета. Чэппел прекрасно справился с заданием и впоследствии скелет убитой был продан доктору Паулингу. Дочка Джулии тоже была убита, хотя детали этого преступления Маджет сообщить не успел.

Разумеется, журналисты попросили преступника рассказать о том, что случилось с сёстрами Уилльямс. Германн Маджет признался, что убил обеих. Энни перевела перед смертью свою часть недвижимого имущества в Техасе Минни, а Минни в свою очередь оформила доверенность на «Генри Холмса». Так последний получил в своё распоряжение большое ранчо в местечке Форт-Уорт. Впоследствии Германн, уже будучи в розыске, съездил Техас и Арканзас, где успешно продал его по частям.

Маджет сообщил журналистам, что Энни Уильямс была убита в июле 1893 г. Причем, перед убийством Маджет изнасиловал её. Минни Уильямс была в твердой уверенности, что сестра вернулась в Техас; когда же стало ясно, что Энни пропала без вести, она тем не менее не заподозрила своего сожителя. Минни была в курсе того, что в «Замке» Маджета регулярно совершаются убийства, более того, женщина, видимо, помогала Германну в совершении некоторых из них. Тем не менее, она не допускала даже мысли, что когда-нибудь жертвой сожителя сделается она сама.

Самонадеянность сыграла с ней злую шутку. В октябре 1893 г. Германн Маджет и Минни Уильямс отправились в Денвер и там у первого закрутился горячий роман с красавицей Джорджиной Йоук. Удивительно, но Маджет сумел скрыть от Уилльямс своё новое увлечение. Он жил одновременно с двумя женщинами так, что ни одна из них не догадывалась о существовании другой. Эту же схему поведения он продемонстрировал через год, когда с Джорджиной Йоук, Кэрри Кэннинг и детьми последней метался по городам северо-востока США. В конечном итоге, осенью 1893 г. Германн Маджет женился на Йоук и сразу отправил молодую жену к её родителям в Индиану. Следует упомянуть, что за всё время своего брака с Йоук Маджет ни разу не провел с нею более двух недель кряду.

Брак с Джорджиной Йоук предопределил скорое и неминуемое исчезновение Минни Уилльямс. Эта связь уже тяготила Маджета и он в присущей ему манере расставаться с женщинами избавился и от Уилльямс. Последний раз её видели в Чикаго 15 декабря 1893 г. Убийца не успел в подробностях рассказать о том, как именно он разделался со своей подельницей.

Что последовало после публикации «полного признания»? 23 апреля адвокат Сэмюэль Ротан сообщил, что ему стало известно о подготовке обвинения Холмса в убийстве Говарда Питезеля в Индианаполисе. В том случае, если Маджет-Холмс будет помилован губернатором в последнюю минуту, власти штата Индиана подадут официальный запрос на экстрадицию убийцы. Окружной коронер Филадельфии МакКаффери (McCaffery) даже оплатил счёт на 75$, потраченных на копирование и пересылку материалов коронерского расследования в Индианаполис.

Через неделю, однако, стало ясно, что власти перестраховываются и помилования не будет. 30 апреля 1896 г. канцелярии губернатора Дэниела Гастингса распространила официальное заявление, из которого следовало, что в отношении Маджета-Холмса губернатор не воспользуется своим правом на помилование приговоренных к казни.

Ещё через неделю, 6 мая 1896 г., директор тюрьмы «Мойяменсинг» суперинтендант Перкинс (Perkins) официально уведомил Маджета-Холмса о том, что завтра утром тот будет казнён. Хотя после 30 апреля смертник находился под практически ежеминутным визуальным контролем охраны, опасавшейся самоубийства, в последнюю ночь конвоир Уивер (Weaver) просидел на стуле прямо перед камерой Маджета, не сводя с него глаз. Впоследствии тюремщик сообщил, что последний спал на удивление крепко, Холмс даже не услышал первый сигнал «подъём!», поданный в 7 часов утра, и для того, чтобы его разбудить, пришлось позвонить вторично. Мы не знаем, какой там был звонок и насколько громко он звонил, а потому нельзя исключать того, что Холмс умышленно имитировал крепкий сон, дабы убедить окружающих в том, что у него «железные» нервы.

Этот человек — сплошное враньё, сплошная поза и самолюбование, а потому верить ему ни в чём нельзя. Тем не менее, предание о крепком сне Маджета-Холмса существует и связано оно с тюремщиком, лично контролировавшим смертника в последнюю ночь.

После завтрака к приговоренному был допущен его духовник — католический пастор по фамилии Дэйли (Daily). На вопрос священника: «Как вы себя чувствуете?», Холмс ответил: «Я взволнован, думал, что мне будет спокойнее.»

Для казни на 1-м этаже коридора I была построена большая виселица, высота платформы которой над полом составляла 8 футов (2,4 м.). Первые посетители были допущены в коридор в 9 часов утра, то есть за час до казни. В числе приглашенных на казнь были 2 окружных шерифа на пенсии, 7 врачей, различные служащие Департамента юстиции, а также журналисты.

Помимо этой группы приглашенных была и вторая — числом около 50 человек, которым предстояло пройти от камеры Холмса в коридоре смертников до виселицы. Помимо сотрудников конвоя и руководства тюрьмы — директора Перкинса и его заместителя Ричардсона — в составе этой группы двигались врачи коронерской службы Шарп (Dr. Sharp) и Батчер (Dr. Butcher), назначенные для официальной констатации факта смерти приговоренного.

В 10:00 группа конвоиров вошла в камеру Холмса, заковала его в ручные и ножные кандалы и через 2 минуты вся группа двинулась по направлению к коридору I. Из-за скованных ног смертник не мог двигаться быстро, а потому на платформу виселицы он поднялся немногим ранее 10:10. Ему было разрешено сказать последнее слово.

Речь Маджета-Холмса заняла не более 2 минут, было очевидно, что убийца готовился её произнести и продумал содержание. Он категорически отверг совершение каких-либо убийств, из числа приписанных ему, заявив, что от его рук умерли «всего» 2 женщины (их фамилии он не уточнил). Особо Холмс упомянул о том, что не убивал никого из семьи Питезель, в том числе и самого Бенджамина, по ошибочному обвинению в умерщвлении которого он обречён на казнь. Один из журналистов, лично слышавший этот монолог, так охарактеризовал впечатление от услышанного: «Ему потребовалось ровно две минуты, чтобы произнести то, что почти всякий считал последней ложью из череды лжи. Отец Дейли знает, как никто из ныне живущих, что Холмс уходит в вечность с ложью на устах (…)»[5].

После 2-минутного последнего слова последовала краткая молитва,