Булавинские хроники. Жизнь в удивительной деревне - Вера Перминова

Шестая телега получилась перегруженной, фактически с двойной порцией кирпичей, и намертво засела в болоте посреди леса. Трактор тоже утонул, так что его даже не удалось отцепить и вытащить. Пришлось бросить его в лесу и начинать чинить второй трактор, который стоял тогда сломанный.

Тем временем уже прошел условленный месяц, и печник снова приехал в деревню. Узнав про ситуацию с кирпичом, он предложил начинать работать с тем что есть на месте в надежде, что пока он будет возиться, мы как-нибудь вытащим и доставим в деревню нашу последнюю застрявшую телегу.

Я стала объяснять ему, какие я хочу печки. Он со второй фразы меня перебил, сказал, что он уже понял, как и что делать, и пусть я лучше не лезу, а то он обидится и уедет. Я уже знала, что от печников можно ждать всякого, и сочла за лучшее не спорить. Единственное, о чем удалось заранее договориться, это о количестве отопительных устройств – печку на кухню с плитой для готовки и духовкой, камин в гостиную и простую печку в спальню.

Надо сказать, что теперь я понимаю, что правильно сделала, положившись на него. Печник действительно был мастером своего дела, у него разыгралась фантазия, и получилась не тривиальная пара «печка-камин», а настоящее произведение искусства, подобного которому я не видела нигде – ни в России, ни за границей, ни в старинных дворцах, ни в современных шикарных виллах.

Печку на кухне он через проем в стене объединил в одно целое с камином, встроив между ними широкую лежанку, как делают в русских печах, только пониже, высотой около метра. Когда топится кухонная печка, то можно пустить дым в эту лежанку, и она нагревается до очень приятной температуры, чтобы можно было «прогреть свой радикулит», как он выразился. Камин расположен в углу и стилизован под круглую башню замка с частью крепостной стены, а топка с каминной решеткой – это своеобразные ворота в башне. Когда печник дошел до середины высоты башни, кончился кирпич, а последняя телега так и стояла в лесу не вытащенная. Но он не растерялся, а сказал, что это даже хорошо, сейчас получится даже еще художественнее.

Он пустил в дело накопанный на поле «дикий» камень.

Камин в нашем доме.

И верхняя часть башни приобрела совершенно фантастический средневеково-романтический вид – с какими-то углублениями, нишами, имитацией частичных разрушений от времени. Позже я купила и поставила в эти углубления металлические фигурки рыцарей – защитников замка. А наверху «крепостной стены» у меня расставлены веселые глиняные дымковские игрушки – это горожане, вышедшие посмотреть с безопасной высоты на осаждающих замок врагов.

Тут, наконец, удалось притащить застрявшие кирпичи. Для этого пришлось их сначала разгрузить на землю с переносом на сто метров, чтобы не утонули в болоте, потом вторым трактором вытащить первый, потом двумя тракторами вытащить телегу, потом по частям грузить на нее кирпичи и перевозить в деревню несколькими рейсами.

Когда в печи горят дрова и вьюга за окном…

И печки были достроены, нам на радость. Во что нам обошелся кирпич с учетом транспортировки и всех разгрузок-погрузок – просто страшно сказать. Вместо стартовой цены в четыре рубля за штуку он оказался по шестнадцать рублей – подорожал в четыре раза. Вот что такое недоступная деревня.

Но мы не жалеем ни капельки – очень уж красивые печки получились! Правда, теперь мы уже изобрели более удобный путь доставки тяжелых грузов: надо их везти в морозную зиму по льду озера на тракторе. Проблема с погрузкой-разгрузкой остается, но при такой перевозке хотя бы не будет проблем с вытаскиванием телег из болота!

Об индюках, курах, утках и гусях, собаках, кошках, а также о лошадях

Домашние животные в нашей деревне – очень важные и полноправные жители, с ними связано множество всяких историй. Как ясно из рассказа об индюшке, они иногда оказывают существенное влияние на жизнь деревни. С индюков и начнем.

До недавних пор в нашей деревне индюков не держали. Известная индюшка и ее семья были первым экспериментом Моркунова. Оказалось, что индюки очень интересные птицы, гораздо интереснее обычных кур. Та индюшка действительно была дурой и о потомстве совершенно не заботилась. Все бремя ответственности за семью принял на себя папа-индюк, который был очень умным и заботливым и вызывал у деревенских жителей большое уважение. Он охранял, кормил и собирал в кучку своих детей, не подпуская к ним разгильдяйку-мамашу. Он установил для детей расписание, когда кормиться, когда гулять, когда спать в тенечке или на солнышке, и пунктуально его соблюдал. Пока он был жив, не пропал и не заболел ни один индюшонок.

Несчастный погиб из-за лисы. Лисы и хорьки вообще регулярно навещают моркуновский птичий двор, потому что лес подступает к нему очень близко – прямо за забором из жердочек. И однажды лиса утащила именно папу-индюка.

После этого индюшиная семья была обречена. Бестолковая индюшка совершенно не могла управлять своим семейством, индюшата разбредались по кустам, куда попало, и каждый день кого-нибудь из них съедали. Когда закончились индюшата, лисы утащили и мамашу. Так бесславно закончился эксперимент с индюками.

Что касается кур, то они гораздо более живучие, хоть и с «куриными» мозгами. Во всяком случае, в деревне постоянно живет две-три семьи кур с роскошными петухами во главе. Их тоже таскают лисы и «орлы» (так в деревне называют ястребов).

Ястребов у нас два, они регулярно сидят на больших деревьях или летают над деревней и поджидают зазевавшуюся курицу.

Однажды в курятник зимой залез хорек и успел передушить чуть ли не половину кур, пока на шум не выскочили хозяева. Выяснилось, что хорек сделал подкоп под курятник. В подкопе был установлен капкан, и на следующий день с хорьком было покончено.

С курами связана еще одна история из деревенского прошлого. Раньше в деревне на берегу стояла церковь на горке у Нининого дома и жил попик. Место на горке очень красивое, и, наверное, вид оттуда был замечательный. После революции попика арестовали и увезли. Деревенские не особо протестовали, даже наоборот, еще до того как его посадили в лодку, радостно бросились разбирать церковь на бревнышки – на курятники.

И тогда якобы поп крикнул им: «Раз так – у вас никогда в деревне куры нестись не будут!»

И проклятие исполнилось. Куры в деревне не неслись до тех пор, пока совсем не перевелись. Когда мы в семидесятые годы осваивались в деревне, ни одной курицы уже никто не держал – а чего их заводить, если известно заранее, что нестись не будут?