Как выработать уверенность в себе и влиять на людей, выступая публично - Дейл Карнеги

Обучение людей искусству говорить заключается не в том, чтобы придать им какие-то дополнительные качества. Мастерство состоит главным образом в устранении скованности, чтобы человек чувствовал себя свободно и выражался естественно.

Сотни раз мне приходилось останавливать говорящего в середине выступления и убеждать его говорить по-человечески. Сотни раз я приходил домой по вечерам в полном изнеможении от попыток заставить слушателей курсов говорить естественно. Поверьте, это не так просто, как кажется.

Единственный в мире способ приобрести эту естественность состоит в практике. Если вы, практикуясь, заметили, что говорите скованно, остановитесь и мысленно скажите себе: «Да что же происходит? А ну-ка проснись. Стань человеком». А потом выберите из аудитории какого-нибудь сидящего в заднем ряду человека с самой заурядной внешностью и говорите, обращаясь к нему. Забудьте, что в зале присутствует еще кто-то кроме вас двоих. Просто беседуйте с ним. Представьте, что отвечаете на его вопросы. Если бы он встал и заговорил с вами и вам пришлось отвечать ему, то это немедленно и неизбежно заставило бы вас говорить более естественно и просто. Поэтому вообразите себе, что именно так и происходит.

Вы и в самом деле можете задавать себе вопросы и отвечать на них. Например, посреди выступления скажите: «Вы хотите знать, как я докажу это? У меня есть убедительные доказательства. Вот они…» И начинайте отвечать на собственный вопрос. Такого рода приемы нарушают монотонность изложения, делают выступление более естественным, понятным и живым.

Искренность, энтузиазм и убежденность тоже помогут вам. Когда человек находится под влиянием чувств, проявляется его истинная сущность. Преграды исчезают. Накал страстей сжигает все барьеры. Человек начинает действовать непринужденно и естественно.

Таким образом, мы приходим к выводу, который уже не раз звучал на этих страницах: вложите в речь всю свою душу.

Когда Кристофер Рив, игравший в кино роль Супермена, в результате аварии оказался парализованным, то стал выступать в защиту интересов своих собратьев по несчастью. В ходе слушаний в конгрессе по вопросу финансирования научных исследований для борьбы с этим недугом Рив появился перед сенатской комиссией по финансам в инвалидной коляске. Его когда-то звучный голос был еле слышен. Порой вообще трудно было понять, что он говорит. Но в его словах была сила, потому что они шли от самого сердца. Он вложил в них свою душу.

Вложить душу – в этом весь секрет. Я знаю, что подобные советы не пользуются популярностью. Многим они кажутся абстрактными, неопределенными. Обычно слушатели моих курсов требуют ясных и четких правил вроде инструкции по пользованию компьютером.

Я бы охотно дал такие советы. Так было бы проще и им, и мне. Некоторые ораторы и преподаватели с удовольствием делятся своими «секретами», но у них есть один маленький недостаток: они не действуют. Более того, эти правила лишают речь всякой естественности и непринужденности, делают ее безжизненной и сухой. Я хорошо это знаю, потому что в молодости потратил немало сил, пытаясь им следовать. Вы не увидите их на этих страницах. В этом нет никакого смысла.

Пользуетесь ли вы этими приемами, выступая публично?

Сейчас мы рассмотрим некоторые приемы, придающие выступлению естественность и живость. Я сомневался, стоит ли это делать, потому что наверняка найдется кто-нибудь, кто скажет: «Ах вот в чем дело! Все понятно, надо только заставить себя сделать так, и все будет в порядке». Нет, не будет. Если вы заставите себя, то ваша речь будет сухой и механической.

Большую часть этих приемов вы применяли вчера в своих обычных разговорах столь же бессознательно, как переваривали обед. Именно так и надо делать. Это единственный способ. И успех, как уже было сказано, придет к вам только с практикой.

Во-первых, акцентируйте важные слова

В разговоре мы делаем ударение на один слог в слове, а остальные произносим бегло, например Массачусетс, несчастье, привлекательность, окружение. То же самое происходит и с фразами. Интонационно мы выделяем одно или два самых важных слова, а все остальные практически проглатываем. Я описываю не какое-то странное или необычное явление. Прислушайтесь. Вы сможете услышать это на каждом шагу. Вы сами делали это вчера сто, а может быть, тысячу раз. И, без сомнения, сделаете это еще сотню раз завтра.

Хотите проверить? Прочтите следующую цитату Наполеона, выделяя голосом слова, написанные заглавными буквами, и бегло пройдитесь по остальным. Что получится? «Я преуспевал ВО ВСЕМ, за что брался, потому что я этого ХОТЕЛ. Я НИКОГДА НЕ КОЛЕБАЛСЯ, и это давало мне ПРЕИМУЩЕСТВО над остальными людьми».

Эти строки можно прочесть и иначе. Возможно, что другой оратор сделает это по-своему. Здесь не существует железных правил.

Прочтите вслух следующие строки, добиваясь выразительности, стараясь добиться ясности и убедительности мысли. Вы заметили, как акцентируете значимые слова и бегло скользите по остальным?

«Если считаешь себя побежденным, то так и будет. Если думаешь, что не осмелишься, – не берись.

Если хочешь победить, но не веришь в успех, то почти наверняка проиграешь. В житейских баталиях не всегда побеждает самый сильный или быстрый. Рано или поздно победу всегда одерживает тот, кто верит в нее».

А теперь прочтите перефразированную цитату из Теодора Рузвельта: «Пожалуй, не существует более важной черты характера, чем непреклонная решимость. Ребенок, который хочет стать великим человеком или каким-то иным образом оставить свой след в этой жизни, должен решиться не только преодолеть тысячу препятствий, но и победить, невзирая на тысячу неудач и поражений».

Прочтите вслух стихотворение Уильяма Хенли «Непобежденный» («Invictus»):

В глухой ночи без берегов,Когда последний свет потух,Благодарю любых боговЗа мой непобедимый дух.

Судьбою заключен в тиски,Я не кончал, не сдался в плен:Лишенья были велики,И я в крови – но не согбен.

Да, за юдолью слез и бедЛишь ужас кроется в тенях,И все ж угрозы этих летВовеки не внушат мне страх.

Пусть страшны тяготы борьбы,Пусть муки ждут меня в тиши –Я властелин моей судьбы,Я капитан моей души.

Во-вторых, меняйте интонацию

Тон вашего голоса во время разговора то повышается, то понижается. Он постоянно колеблется. Почему? Никто не знает, да это никого и не волнует, потому что происходит совершенно естественно. Нам никогда не приходилось этому учиться, это приходит к нам в детстве, неосознанно, само собой. Но стоит только выйти на публику, и голос становится скучным, плоским и однообразным.

Если вы заметите, что ваша речь становится монотонной, остановитесь на секунду и скажите себе: «Я говорю как истукан. А я должен беседовать с людьми, говорить с ними по-человечески, быть естественным».

Поможет вам это? Возможно. К тому же полезна будет пауза сама по себе. Вы должны на практике научиться находить путь к спасению.

Внезапно понизив или повысив голос, вы сможете добиться того, что сказанные вами фраза или слово будут возвышаться на общем фоне, как зеленое дерево на газоне. Этим методом пользуются все великие ораторы, чтобы «растормошить» аудиторию.

В приведенных ниже цитатах попытайтесь произнести слова, выделенные курсивом, значительно понижая голос. Что у вас получится?

«Я обладаю всего одним достоинством – никогда не впадаю в отчаяние» (Маршал Фош).

«Великая цель образования – не знания, а действия» (Герберт Спенсер).

«Главное, чего мы должны бояться, – это сам страх» (Франклин Рузвельт).

«Не спрашивай, что Америка может сделать для тебя. Спроси, что ты можешь сделать для Америки» (Джон Кеннеди).

В-третьих, меняйте темп речи

Когда мы ведем обычную беседу, темп нашей речи постоянно меняется. Это естественно, хорошо воспринимается на слух и придает речи выразительность. В сущности, это один из лучших способов выделить какую-то мысль.

Уолтер Стивене в биографии Линкольна рассказывает, что это был один из излюбленных методов Линкольна: «Он произносил несколько слов очень быстро, а когда подходил к тому месту фразы, которое хотел выделить, то замедлял темп и сильно акцентировал каждое слово, а затем с быстротой молнии заканчивал фразу. На одно-два слова, которые он хотел выделить, он тратил столько же времени, сколько на полдюжины последующих, менее важных».