Беларусь. Полная история страны - Вадим Кунцевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Давайте сделаем маленькое отступление и поговорим о Стефане Батории, сыне трансильванского воеводы Иштвана IV Батори и Катерины Телегди, дочери венгерского коронного подскарбия (государственного казначея) Стефана Телегди. В юности Стефан учился в Падуанском университете, который в ту пору считался лучшим в Европе. Польским и русским языками, не говоря уже о литовском, Стефан не владел. Он объяснялся с подданными на латыни и в правлении старался опираться не на знать, а на орден иезуитов (не очень-то получалось, но все же такая тенденция была). Для проведения многочисленных реформ Стефану требовались образованные люди, которых в государстве было очень мало. Иезуитские коллегии полностью отвечали замыслам короля – туда набирали способных молодых людей и учили их хорошо. Стефан учредил несколько коллегий и охотно поддержал идею создания академии.
Викентий Смоковский. Стефан Баторий учреждает Академию и университет в Вильне. 1828
Однако канцлер Великого княжества Литовского Николай Радзивилл (Рыжий) отказался скрепить королевский привилей Большой печатью княжества, и вице-канцлер Евстафий Волович, у которого хранилась Малая печать, сделал то же самое. Первый был кальвинистом, а второй – православным, и обоим было не по душе создание иезуитской академии, в которой могли обучаться только католики. Если учреждать академию, то она должна быть открыта для представителей всех конфессий.
В апреле 1579 года Стефан Баторий прибыл в Вильну и подписал здесь новый привилей об учреждении академии. Канцлером к тому времени стал Волович (Николай Радзивилл командовал литовским ополчением, осаждавшим Полоцк)[65]. Волович и перед лицом короля отказался приложить печать к привилею. Оба стоили друг друга – король был крут нравом, а Волович крепок духом. Тогда король произнес свою знаменитую фразу: «Я сам приложу ее, но ты ее более не увидишь!» – и Волович уступил. 30 октября 1579 года королевский привилей был подтвержден буллой папы римского Григория XIII.
Герб Вильнюсского университета
Первым ректором академии стал католический теолог, активный противник реформации Петр Скарга (Петр Повенский), поляк по национальности. Факультетов было два – богословский и философский. В 1641 году к ним добавился факультет права, а в 1781 году – медицинский.
Вскоре после упразднения ордена иезуитов (1773)[66] академия была преобразована в Главную школу Великого княжества Литовского, которую в Российской империи сначала переименовали в Главную виленскую школу, а в апреле 1803 года, по акту императора Александра I – в императорский Виленский университет.
Участие студентов и преподавателей университета в национально-освободительном восстании 1831 года привело к его упразднению по рескрипту императора Николая I от 1 мая 1832 года. Университет был восстановлен в 1919 году уже во Второй Речи Посполитой.
Третий статут Великого княжества Литовского
Третий статут Великого княжества Литовского, подготовленный комиссией под руководством канцлера Остафия Воловича и подканцлера Льва Сапеги, был издан в 1588 году и действовал до полной его отмены в 1840 году указом императора Николая I. Некоторые положения Статута 1588 года были включены в собрание законов Российской империи и действовали на территории бывшего Великого княжества вплоть до 1917 года.
Первая страница Статута 1588 года, изданного в виленской типографии братьев Мамоничей
По условиям Люблинской унии Великое княжество Литовское и Королевство Польское сохраняли собственные законы, но польское законодательство не могло не отразиться на новом литовском Статуте. Так, например, в нем оговаривался принцип разделения властей на исполнительную, судебную и законодательную, который отсутствовал в двух предыдущих Статутах.
Статут содержал 488 статей, сведенных в 14 разделов. Он окончательно закрепощал крестьян, вводя крепостное право на всей территории княжества. Одновременно права литовского дворянства приводились в соответствие с правами польской шляхты.
Уголовная ответственность начиналась с 16 лет. Устанавливались категории соучастия в преступлении: преступники делились на исполнителей, пособников и подстрекателей, вводилась ответственность за сокрытие и недонесение. Сохранялась различная ответственность дворян и простолюдинов за одинаковые преступления, хотя в другой статье говорилось, что при одинаковой степени вины наказание нужно назначать одинаковое (но это правило действовало только в сословных рамках).
Несмотря на заключение новой унии, в Статуте снова подтверждалось исключительное право уроженцев княжества на должности и пожалования, причем проговорено оно было весьма обстоятельно: «Также мы, господар, обецуем и шлюбуем под присегою нашою… што ж в том паньстве Великом князстве Литовском и во всих землях, ему прислухаючих, достойностей духовных и светских городов, дворов, грунтов, староств, держав, врядов земских и дворных посесый або в держанье и поживанье и вечностей жадных чужоземцом и заграничником, ани суседом того паньства давати не маем. Але то все мы и потомки нашы, великие князи литовские, давати повинни только Литве, Руси, Жомойти, родичом старожитным и уроженцом Великого князства Литовского и иных земль, тому Великому князству належачых. А хто бы з чужоземцов заграничников и суседов того паньства и всих земль, ему прислухаючых, важилсе што с того упросити, взяти и в держанье прийти, а упомененый будучы, того заразом не пустил, тогды маетность его вся маеть быти взята до столу и скарбу нашого Великого князства Литовского». Впрочем, самые «лакомые», если можно так выразиться, территории Великого княжества отошли к Польше. Поляки уже не искали наделов в Литве, а осваивали огромную территорию от Волыни до Киева, доставшуюся им накануне заключения Люблинской унии.
В Третьем статуте отражено усиление налогового бремени, вызванное финансово-экономическими потерями в ходе Ливонской войны. Сохранялся введенный во время войны дополнительный десятипроцентный налог на продажу зерна, а также налог на реализацию золота и серебра.
Третья редакция Статута могла быть принята несколькими годами раньше, но польские депутаты вального сейма блокировали его утверждение. После смерти Стефана Батория новым королем был избран шведский принц Сигизмунд из династии Ваза, по женской линии приходившийся внуком Сигизмунду I. Делегация Великого княжества Литовского выдвинула при избрании Сигизмунда требование утверждения третьей редакции Литовского статута. Требование было удовлетворено.
Раз уж речь зашла о Сигизмунде III, скажем, что в 1592 году после смерти его отца шведского короля Юхана III он попытался объединить под личной унией Речь Посполитую и Швецию. Союзное государство просуществовало до 1595 года, когда Швецией начал править (сначала в качестве регента, а затем – как король Карл IX) дядя Сигизмунда герцог Седерманландский. Но тем не менее было время, когда белорусские и шведские земли фактически находились в одной державе.
Подканцлер Лев Сапега получил от Сигизмунда III поистине королевский подарок – привилей на исключительное право издания Статута Великого княжества Литовского на польском и русском языках. «Поручаем, чтобы никто не осмелился разрешить себе печатать и издавать статуты Великого княжества Литовского, кроме благороднейшего Льва Сапеги, или того, кому он сам их передаст, под карой 5000
