Ночь ворона, рассвет голубя - Рати Мехротра

о ее семье пустили корни в сознании Катьяни и стали донимать ее все чаще. Если бы только королева ей ответила, хотя бы несколькими простыми фразами. Если бы она написала: твоя фамилия – такая-то. У тебя нет ни двоюродных братьев, ни дядь, ни теть по такой-то причине. Во дворце об этом не говорят потому-то. Тогда она могла бы наконец отпустить эту ситуацию. Ее татуировка зачесалась, и она, обеспокоенная, поднялась на ноги.

– Сезон муссонов почти наступил, – сказал Айан. – Если пойдет дождь, вода сама собой попадет нам в рот, и в этом не будет нашей вины.

– А как насчет ветал и яту? – спросил Бхайрав. – Что, если они нападут, пока мы будем медитировать?

– Это часть испытания, верно? – сказал Айан. – В любом случае мы уже успели попрактиковаться.

Это было действительно так. Ачарья дал им как теоретические, так и практические уроки по сражению с различными чудовищами. Даже Бхайрава брали на охоту на ветал и ритуал изгнания претов. Преты были невидимыми призраками, которых, скорее, следовало пожалеть, чем бояться. Как правило, они не слишком вмешивались в жизнь людей, если не считать попыток помешать им в достижении целей. Но их присутствие уменьшало духовную силу воина. Важно было научиться ощущать их присутствие и изгонять. Единственным чудовищем, которого они не встретили, был пишача – существо настолько редкое, что его не видели десятилетиями.

– Подумай об этом с другой стороны, – сказала Катьяни. – Пройдем мы испытание или провалимся, нам осталось провести здесь всего несколько недель. И затем мы сможем отправиться домой и навсегда забыть об этом месте.

– Я никогда о нем не забуду, – сказал Бхайрав. – Мне будут сниться кошмары в течение еще многих лет.

Катьяни усмехнулась и вышла посидеть на крыльце. Она могла одурачить принцев, но только не саму себя. Она тоже не забудет это место. Или его обитателей. Ну, точнее, одного из них. Отчасти она испытывала облегчение от того, что скоро вернется во дворец. Катьяни хотела связаться со своими шпионами и расспросить их о прогрессе, которого они достигли в раскрытии заговора. Она не успокоится, пока не узнает всей правды.

И она с нетерпением ждала воссоединения с королевой. Когда они окажутся лицом к лицу, Хемлата не сможет избежать ответов на ее вопросы. И их узы не позволят королеве долго скрываться. Кроме того, Аджайгарх был ее домом. И она испытывала приятное предвкушение при мысли о том, что ей предстоит разобраться в придворных интригах, снова увидеть Чайю, принять нормальную ванну и отведать свои любимые блюда.

Но отчасти Катьяни не хотела покидать это место. У нее никогда не будет шанса вернуться. Суровая простота жизни гурукулы пришлась ей по душе, несмотря на жесткие правила и нелепые ограничения, касающиеся времени купания. Последние несколько месяцев пролетели быстрее, чем она могла себе представить. Тренировки были тяжелыми, но продуктивными. Все они стали выносливее умственно и физически. Она улучшила свои навыки как во владении оружием, так и в каларипаятту.

Ирфан не переставал флиртовать и пытаться найти способ побыть с ней наедине, но благодаря Нимайе они стали друзьями. Но она сомневалась, что увидит кого-либо из них снова после того, как они покинут гурукулу.

Дакш оставался… Дакшем. Он почти не разговаривал, никогда не улыбался, всегда был сдержан. Ей нравилось рушить его хладнокровную собранность, и она пользовалась шансом всякий раз, когда он ей предоставлялся. Тем утром во время урока владения копьем, который проходил под наблюдением Ачарьи, Дакш помогал им принимать правильные боевые позы, и она невинно попросила его ей помочь. Он не мог проигнорировать ее просьбу, и ему пришлось показать ей нужную позу, а затем, когда она не смогла верно скопировать стойку, поправить положение ее рук. Он был отстранен настолько, насколько это вообще возможно, но кончики его ушей слегка покраснели. Под конец, когда Ачарья смотрел в другую сторону, она подмигнула Дакшу, заставив его уронить свое копье. Это привело ее в неимоверный восторг.

Один раз она видела, как он сидел во дворе под деревом пипал, делая пометки на листах пергамента, скрепленных вместе, словно книга. Снедаемая любопытством, она медленно подобралась к нему из-за ствола дерева, сама себя хваля за превосходные шпионские навыки, но он вдруг захлопнул свою книжку.

– Ты всегда так громко подкрадываешься к людям? – спросил он самодовольным тоном.

Должно быть, Катьяни выдала надетая на ней роба. Она слегка шуршала при ходьбе.

– Что ты пишешь? – спросила она напрямик, но он не ответил, лишь одарил ее высокомерной улыбкой и сунул книжку в карман. Она пожалела, что не может наброситься на него и отнять записи.

После этого она продолжала пытаться заглянуть в книжку, бочком подкрадываясь к нему всякий раз, когда появлялась возможность. Однажды днем, когда Дакш держал эту книжку открытой у себя в руках, он отвлекся на другого ученика, и Катьяни, вытянув шею вперед, разглядела два слова, написанные мелким, аккуратным почерком: «древесное ухо». Это не имело никакого смысла. Он сразу же закрыл записи и бросил на нее укоризненный взгляд. Любопытство Катьяни, к сожалению, осталось неудовлетворенным. Должно быть, это был какой-то секретный дневник. Она часами мечтала о том, чтобы прочесть его содержимое, и задавалась вопросом, есть ли там что-то о ней.

До их отъезда оставался месяц тренировок. Она будет скучать по Дакшу. Почему бы не признаться в этом хотя бы самой себе? Она будет скучать по этому красивому, застенчивому, отчужденному мужчине, от взгляда которого у нее внутри разгоралось пламя. Ее губы дрогнули, когда она подумала о том, как бы он отреагировал, скажи она ему это. Скорее всего, его лицо примет свекольный оттенок.

На Катьяни упала чья-то тень, и она подняла глаза. Помяни черта. Дакш стоял перед ней, загораживая солнце.

– Да, Айрия? Чем я обязана вашему вниманию?

– Завтрашнее испытание очень важное, – сказал он с серьезным лицом. – Ты должна помедитировать сегодня, чтобы подготовиться.

Она пристально на него посмотрела:

– Я должна медитировать, чтобы подготовиться к медитации? Вы ведь шутите, верно? О, подождите. Вы не шутите. В таком случае, – она ухмыльнулась и похлопала по крыльцу рядом с собой, – помедитируйте со мной.

Он опустил взгляд и отвернулся.

Не уходи, – подумала она.

– Когда наше обучение закончится, вы должны посетить дворец Чанделы, – сказала она ему в спину. – Мы с принцами покажем вам наши любимые места. Уличная еда в Аджайгархе просто потрясающая, а о наших фестивалях говорят во всем Бхарате. Я могу даже сводить вас в храмы Кхаджурахо, если это не нарушит вашего состояния брахмачарьи.

Она захлопнула рот, удивляясь самой себе. Что заставило ее