Новая история Второй мировой - Сергей Переслегин

• В области сухопутных сил — сформировать из наличных сил «армию вторжения», обучить части и соединения тонкостям десантных операций (то есть провести их через учебные лагеря) и сосредоточить на побережье;

• В области высадочных средств — собрать по бельгийским, голландским, датским, немецким, французским портам любой тоннаж, мало–мальски пригодный для использования на Ла—Манше, отремонтировать этот тоннаж и найти моряков для его обслуживания;

• В области морских сил — разработать план прикрытия плацдарма, интенсифицировать ремонтные и достроечные работы на кораблях «Кригсмарине», сосредоточить мины на Западном ТВД;

• В области авиации — перебазировать авиацию на французские и бельгийские аэродромы, любой ценой захватить господство в воздухе над Ла—Маншем и Южной Англией, создать тяжелый десантный планер.

Проблемы англичан были, может быть, существеннее, но не требовали столь активной и результативной деятельности:

• Переформировать войска, создать систему позиционной обороны побережья и стратегические рубежи сопротивления внутри страны;

• Легкими силами флота поддерживать господство на море, в том числе и в Английском канале, быть готовым к использованию главных сил «Хоум Флита» против германского плацдарма;

• Авиации препятствовать сбору высадочных средств противника в портах Ла—Манша (У. Черчилль: «Первой линией нашей противодесантной обороны являются порты противника»);

• Любой ценой сохранить аэродромы в Южной Англии.

Такое понимание сторонами своих задач привело к колоссальной воздушной «Битве за Англию», в которой «Люфтваффе» пытались открыть дорогу силам вторжения.

Об этой битве написаны тысячи книг, и едва ли найдется такой любитель военной истории, который забыл историческую фразу Черчилля: «Никогда еще столь многие не были обязаны столь немногим». В Текущей Реальности англичане одержали в боях над Южной Англией стратегическую победу — но эта победа была обусловлена неправильной подготовкой Вторжения.

В течение июля и в первых числах августа стороны прощупывали друг друга: немцы переносили зону базирования авиации к западу, а англичане отрабатывали тактику центрального управления истребителями с использованием радарных станций оповещения. На 13 августа немцы назначали «День Орла». Однако «воздушного блица», не получилось. Впервые немцы столкнулись с противником, готовым сражаться до конца и не испытывающим чувства обреченности[31].

Бои сразу же приняли ожесточенный характер. Обе стороны завышали свои результаты, что сводило на нет все расчеты планировщиков[32]. «Люфтваффе» несли тяжелые, неслыханные потери. Медленно, очень медленно невидимая черта, обозначающая «рубеж сопротивления», смещалась к северу и западу. Англичане еще могли компенсировать потери в машинах, но были уже не в состоянии покрывать потери в пилотах. Эскадрильи RAF огрызались, они вынудили немцев перейти от тактики «свободной охоты» к эскортированию бомбардировщиков, однако ситуация над Ла—Маншем и аэродромами Южной Англии постепенно ухудшалась.

В начале сентября Гитлер, до этого практически не вмешивавшийся в деятельность авиации, совершенно неожиданно приказывает прекратить уничтожение английских аэродромов и сосредоточиться на бомбардировках английских городов. Это решение фюрера германской нации практически не обсуждается в литературе, хотя оно было ключевым по своему содержанию и гораздо более загадочным, нежели известный «стоп–приказ», якобы спасший британский экспедиционный корпус под Дюнкерком.

Считается, что террористическими ударами по крупным городам Гитлер пытался заставить Англию капитулировать. В действительности в рамках нацистской картины мира англичане относились к арийцам, на которых методы устрашения должны были оказывать обратное воздействие — укреплять волю и решимость сражаться. Насколько можно судить, Гитлер относился к расовой теории очень серьезно. Кроме того, в Первую Мировую войну он долгое время находился именно на британском участке фронта и вполне представлял себе национальную психологию англичан. Да и разгром авиации, который казался уже не за горами, был бы куда более серьезным аргументом в пользу окончания войны, нежели бомбардировки городов…

Вероятнее всего, Гитлер к началу сентября понял, что Вторжения не будет. И удары по Лондону были предприняты, чтобы замаскировать первое стратегическое поражение, понесенное Рейхом.

Как бы то ни было, борьба за господство в воздухе кончилась, вместо нее началась, по выражению А. Васильева, «этакая доктрина Дуэ для бедных в исполнении средних бомбардировщиков без нормального истребительного сопровождения». Эта стадия «Битвы за Англию» сошла на нет к концу октября[33].

Пока в воздухе над Ла—Маншем и Англией шли упорные бои, а пехотные части, предназначенные для высадки, тренировались на полосе препятствий, командование ОКХ пыталось согласовать с руководством «Кригсмарине» план десантной операции. Моряки настаивали на предельно узком фронте высадки, штаб вермахта справедливо указывал, что подобная операция не имеет шансов на развитие: «все равно что пропустить высаживающиеся войска через мясорубку».

Вечером 28 июля, еще до «Дня Орла» и начала решающей фазы воздушной войны, Ф. Гальдер получает ожидаемый уже неделю ответ из штаба ВМС. Шнивиндт сообщает, что никакой погрузки войск прямо с побережья быть не может (хотя англичане в ходе операции «Динамо» проделали это без всякой подготовки и без особых проблем), а на десантирование первого эшелона войск понадобится не 12 часов, а 10 дней. Взбешенный Гальдер говорит, что «это делает бессмысленным все предыдущие расчеты и невозможной саму операцию».

Грейфенберг, начальник оперативного отдела штаба ОКХ, отправляется в Берлин, где продолжает пребывать главное командование флота (ОКМ), и получает еще более обескураживающее заявление: сделать ничего нельзя, высадочных средств не будет даже к маю следующего года, прикрыть район высадки от английских кораблей флот не может, о широком фронте, включающем Корнуолл и залив Лайм, не должно быть и речи, невзирая ни на какие приказы фюрера, и даже самая ограниченная десантная операция будет означать истребление германских морских сил.

После этого руководство вермахта потеряло всякий интерес к вторжению. Конечно, если бы британская авиация была полностью сокрушена к середине августа, а «Люфтваффе» перешли к ударам по портам, мостам и дорогам, операцию постарались бы реанимировать. Но в целом, еще до того, как определился исход сражения в воздухе, высшие командные инстанции Рейха отказались от стратегии высадки в Англии и начали изыскивать другие пути продолжения войны.

IV

Кеннет Макси вносит в планирование английской компании два основных изменения. Во первых, он ускоряет начало подготовки, сдвигая ее примерно на месяц (решение о вторжение принято 24 мая, а не 13 июля, директива № 16 подписана 7 июня, а не 16 июля, «День Орла» назначен на 8 июля вместо 13 августа). Во–вторых, в альтернативной Реальности Макси А. Гитлер дает указание командованиям родов войск «найти компромисс».

Конечно же, приготовления к высадке велись немцами с недопустимой медлительностью. Однако составление сетевого графика указывает, что существует ряд ключевых моментов, которые практически невозможно перенести. Так, только к концу августа в полном объеме восстанавливается железнодорожное и речное сообщение между Германией и побережьем Ла—Манша. К этому же сроку (и никак не ранее) будут готовы воздушно–десантные войска и самолеты для них. Баржи и подвесные моторы требовали для их доставки восемь недель, то есть даже в версии Макси могли быть готовы лишь в сентябре. Восемь недель при полном напряжении сил требовалось для перебазирования авиации. Хуже всего дело обстояло со сбором транспортных судов и экипажей для них.

Что же касается «компромисса», то организация проектного взаимодействия между родами войск была главной задачей подготовки вторжения, и вряд ли ее можно было решить формальным указанием — хотя бы даже и самого фюрера.

«Альтернатива» К. Макси интересна лишь с одной точки зрения: в ней немцы, хорошо или плохо, но всерьез готовят высадку, а не ждут первого же удобного повода, чтобы вообще отказаться от нее (как это произошло в Текущей Реальности). Конечно, не в июле и не в августе, но в конце сентября операция «Морской Лев» вполне могла состояться. Немцы высадились бы в Англии и удержали бы плацдарм, хотя ожесточенность боев в районе Дувра и в заливе Лайм напомнила бы участникам о Вердене, а современным историкам — о Сталинграде. Через шесть–восемь недель с начала операции, уже в декабре, немцы вырвались бы на оперативный простор и, наверное, захватили бы собственно Англию. Но понесенные потери в людях, технике и времени не дали бы им возможность сорвать отход британской армии в Шотландию.