Комар - Виталий Руан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я поднялся на ноги и не веря глазам, схватил этого грозного зверюгу за ухо, и нагнув абсолютно не сопротивляющуюся моим действиям голову, посмотрел на еле заметный рисунок бабочки на мохнатом загривке. Понюхав его в ответ, я лизнул ему нос и что есть сил обнял, за его могучую шею…
***
Это был мой лучший, волчий друг. Именно он, с ещё одним волчонком, которого здесь не было видно, первым признал меня своим братом, чем несомненно помог попасть в их волчью стаю. Ну, может ещё и дедуля-волк, приложил к этому немало усилий, всячески уговаривая своих сородичей в это голодное время, не отгрызать мне мою аппетитную голову. Обняв остальных, радостно урчащих зубастиков, я подошёл к истекающему кровью волчонку и присев рядышком, погладил того за ухом. А затем слизав выступившую у него на носу кровь, попросил таким образом прощения за причинённый ущерб. Тот, положив свою голову мне на колени, довольно закрыл глаза. Приняв мои искренние извинения. И что бы окончательно загладить конфликт и наладить контакт. И самое главное, увести эту голодную ораву подальше от берлоги, окружённый радостно прыгающими на меня волками, я вернулся к своему мешку. Отогнав особенно настырных от вкусно пахнущей рыбой тряпки, взял лук со стрелами и двинул в лес. Собираясь продемонстрировать не отстающим, и очень заинтересовавшимся моим странным оружием лесным братьям, какой я стал, великий охотник…
Жил в лесу один обитатель, которого мы все очень боялись, но и одновременно мечтали сожрать, лишь издалека наблюдая как прогуливался по нашей территории этот жестокий убийца. Его даже медведь опасался. И старался на его пути не попадаться. Это был огромный вепрь. Имея в своём распоряжении страшную зубастую пасть и не менее опасные, торчащие наружу клыки, на пару с огромной массой, он в один момент мог распороть любому сопернику брюхо, или откусить явно лишнюю по его субъективному, кабаньему мнению, конечность. Но не найдя почти триста килограмм живого мяса на коротких ножках на его обычном месте, я вдруг заметил оленя. Это грациозное, прекрасное животное, тоже не относилось к разряду лёгкой добычи. Удар копытом, мог легко решить проблему с одиноким, серым хищником, а от настырного мишки, он мог легко убежать. Или в крайнем случае, так боднуть того своими острыми рогами, что куда там, тому вепрю.
Мы же, дружно засев за вывернутым вместе с корнем, засохшим деревом, и встав на носочки и задние лапы в сравнительной безопасности, могли вместе наблюдать спокойно пасущееся животное. Увидав оленя, мои серые братья тут же хотели бросится на этого красавца. Просто-напросто, того спугнув. Или же, уже испугаться самим, если олень окажется не из робкого десятка. Мне даже пришлось схватить моего лучшего друга за хвоста и еле слышно прорычать, что бы тот вёл себя потише. Ведь ничего хорошего из этой затеи, точно не получится. А то знаю я эти охотничьи игры. Зубастую молодёжь мясом не корми, дай только кого-нибудь погонять, а толку от этого, обычно совершенно никакого!
— Вор-рчун! — так я раньше называл эту вымахавшую почти до размеров того же кабана, мохнатую громадину, — сиди тихо! — я жестом указал на свой лук. — Сейчас увидишь, какой Комар стал великий охотник! Куда вам всем до меня! — Ворчун лишь слегка огрызнулся, но от первоначальной затеи, всё же отказался. И тут же приструнил остальных, лишь строго на тех взглянув:
— Мол, давайте всё же посмотрим, что этот облезлый, беззубый волк может противопоставить нашим могучим клыкам и невероятно быстрым ногам. Ведь ни острых клыков или прытких лап, у него отродясь не было! Да и как видно, уже и не появится. И когда олень от него сбежит, или что более вероятно, наш вновь нашедшийся брат, даст дёру от сохатого, вот тогда и поиздеваемся над Комаром всласть!
Как следует продышавшись и взяв с колчана три стрелы, я максимально тихо обошёл дерево со стороны торчащих во все стороны корней. Все волки, неотступно следуя за мной, тут же выстроились позади меня, заняв таким образом лучшие места в партере, в предвкушении моего грандиозного фиаско. С нетерпением топчась на месте, они были готовы тут же рвануть за мной, ожидая что я с этой странной палкой в зубах, со всех своих лап побегу на стройного красавца. Я же, натянув тетиву и прицелившись ничего не подозревающему оленю прямо в глаз, затаил дыхание и во всех деталях представил как стрела влетает дикому зверю в голову, тут же отпустил натянутую до жалостного завывания, поющую жилу.
До цели было метров пятьдесят, не меньше. И от резкого щелчка тетивы, испугался не столько олень, сколько мои молочные, напряжённо таращившееся на эту гору мяса, братья-волки. Жалобно заскулив, они дружно отскочили от неожиданности. Я же, в полном замешательстве, тут же перевёл взгляд на молодых волков, но убедившись что ничего страшного не произошло, снова взглянул на оленя. Увиденная картина, меня неприятно удивила. С моей мелкой стрелой в могучей шее и ревя на весь лес похлеще разъярённого медведя, раненный олень бежал почему-то не от нас, а прямиком на мою мелкую фигуру. Я тут же выстрелил ещё раз, на этот раз целясь в его широкую грудь. Шокированные молодые волки, завидя мчащегося прямо на них, огромного зверя, тут же отпрянули в сторону, дружно спрятавшись за поваленным деревом. Готовые в случаи чего, дать такого стрекача, что ни один сумасшедший олень в мире, их точно не догонит. Я же наоборот, несмотря на происходившую вокруг полную неразбериху, сохранял максимальное спокойствие и снова до боли в пальцах натянул тетиву. И когда до летящей на меня цели оставалось метров десять, тут же выстрелил, закрыв при этом глаза…
Волки с опаской вылезли из под дерева, и потихоньку, украдкой, направились в мою сторону. Я же, если честно, только сейчас как следует испугался. Вновь открыв глаза и глядя на почти воткнувшиеся в меня, острые как пика рога, рухнувшего буквально возле моих ног, огромного оленя. Но как ни странно это осознавать, во время стрельбы у меня почему-то не было ни капли сомнения в своих силах. Я просто знал, что сейчас я этого великана, точно завалю. И никто на всём белом свете, мне не сможет помешать. Все три стрелы попали точно в цель.
