Парад искажений (СИ) - Филатов Валерий

— Хорошо. И что вы предлагаете, Андрей Викторович?

Ткачёв поднял плечо, как бы говоря — я человек маленький.

— Предоставьте эти материалы Юрию Владимировичу. Со своей «высоты» ему виднее. Если операция с Буряце пройдёт успешно, то мы получим, думаю, ещё много информации.

Генерал Трефилов поморщился, будто от зубной боли.

— Да, я доложу Председателю, но всё-таки… Какой выход видите вы, Андрей Викторович?

— Как говорит генерал Кудрявцев, если не можешь предотвратить безобразие, то надо его возглавить.

— Вообще-то, это Суворов сказал, — улыбнулся Трефилов. — Перефразировав изречение китайца Сунь Цзы: «Не можешь победить врага — сделай его своим союзником». Но для нашего случая больше подходит фраза русского генералиссимуса.

— Так мы и не китайцы, — кивнул Ткачёв.

Закрывшись в кабинете на даче, Андропов читал аналитическую записку генерала Трефилова. Юрий Владимирович то снимал очки и подолгу сидел, глядя в зашторенное окно, то снова надевал, чтобы в сотый раз прочесть отчёт аналитического Управления. Его одолевало двоякое чувство — с одной стороны он не верил написанному, а с другой стороны осознавал, что написанное верно. Слишком много было фактов на стороне «верно». Слишком…

Андропов понимал, что не только проглядел вмешательство иностранных спецслужб в жизнь страны, но и позволил парт номенклатуре свободно хозяйничать без оглядки на наказание. Ведь только в семьдесят первом году он вывел КГБ из-под контроля партийных чиновников. А сколько сил и здоровья он на это потратил! Сколько раз шёл на прямую конфронтацию с Брежневым, Сусловым и Щелоковым! Гришин до сих пор чувствует себя хозяином в Москве! А Галя со Светой, так вообще, осатанели от безнаказанности. А ведь этой парочке слова не скажи — Брежнев со Щелоковым тут же слюной брызжут.

В Узбекистане, Азербайджане, Таджикистане столько приписок, что последние волосы дыбом встают. На Украине, Прибалтике и Казахстане поднимают голову нацисты. Нацисты! А прошло всего тридцать шесть лет с момента окончания войны.

Юрий Владимирович швырнул листы с отчетом от себя, будто отмахивался от ядовитой змеи. Бумаги зло зашуршали и осыпались на пол, забрызгав безупречный паркет белыми, хаотично-неправильными геометрическими фигурами.

Андропов снял трубку с телефона и, набрав номер, тихо проговорил:

— Анатолий Романович, срочно приезжайте ко мне.

В начале декабря на своей квартире была найдена мертвой актриса Зоя Федорова. Из квартиры исчезли все ценные вещи. В газете «Труд» об этом происшествии была напечатана лаконичная заметка. На телевидении только выразили соболезнования, не указав причины смерти.

Боря Буряце проснулся с жутким похмельем. Он практически не помнил, что было вчера. В сознании промелькнули какие-то рваные эпизоды — чья-то квартира, ругающаяся старуха, пистолет в руке…

Боря со стоном сел на кровати, обхватив голову ладонями. Потом стал рыскать на столе среди пустых бутылок, обрывков шоколада и раздавленных фруктов. Нашел бутылку «Ессентуков» и полез в карман пиджака, висевшего на спинке стула. Он знал, что в кармане лежала початая пачка Аспирина.

Пола пиджака была подозрительно тяжелой, но Буряце поначалу не придал этому значения. Наконец он нащупал таблетки, но уколол палец обо что-то острое. Выругавшись, Боря вынул из кармана таблетки и… небольшой, но изящный перстень с бриллиантами.

— Хм, — он попытался вспомнить, откуда взялось в кармане столь интересное украшение, но как ни силился, не смог. В голове гудело, как после удара чугунного колокола.

Прозвеневшая трель звонка над входной дверью заставила Буряце застонать и упасть на кровать.

— Черт! Ну, кто там?!

Трель повторилась. Буряце зарычал и, накинув халат, прошёл в коридор.

— Кто там? — спросил он, сжимая пальцами виски.

Никто не ответил. Боря длинно выругался и поплелся обратно в комнату. Войдя, встал истуканом. Около кровати в его любимом кресле сидел немолодой мужик в расстегнутом пальто. Короткая стрижка, волосы с проседью и насмешливый взгляд.

— Голова болит? — участливо спросил мужик и покачал головой. — Жаль. Не вовремя…

Буряце не был уж совсем трусом, и хотел было послать наглеца в неизвестные дали, но манера держаться незнакомца и его насмешливый, но в то же время, жесткий взгляд, не дали Боре нецензурно указать путь. К тому же сзади Буряце, около инкрустированного серванта, стоял ещё один мужик, от которого за версту несло возможными неприятностями.

— Кто вы? — только и спросил Боря, опускаясь на стул. — И что вам надо от меня? Вы знаете, на кого прёте?!

— Знаю, — спокойно кивнул мужик в пальто. — Вы Борис Буряце. Бывший певец театра «Ромэн». Мошенник, спекулянт, а со вчерашнего дня — бандит и убийца…

— Что?! — подскочил со стула Боря. — Да я только позвоню!..

— Кому? Галине Брежневой? Телефон поднести?

Боря слегка сник. Уверенность мужика как-то не увязывалась с тем, что он привык видеть — при упоминании о Галине все, кто с ним разговаривал, принимали раболепную позу и начинали лебезить.

— Ладно, Буряце, — сказал мужик, вставая. — Не будем толочь воду в ступе. Сейчас мы пригласим следователя, понятых и проведём обыск. Протокол составим…

— На каком основании?! — подскочил Боря. — Вы тут незаконно!

— А вот на таком основании, — мужик достал из кармана пальто фотографии и бросил на стол.

Боря взглянул на них. Себя он узнал моментально. Но то, что он делал на этих изображениях, повергло его в шок.

— Это постановка, — Буряце бросил фото на пол. — Пошли вон отсюда!

— Зато убийство Зои Фёдоровой совсем не постановка. Пистолет-то у вас в кармане… И колечко вот это… Двух ваших подельников мы уже взяли — вот их показания. Кстати, Галина Леонидовна была здесь ночью, но у вас с ней … ничего не вышло. Зато очень вышло вот с этой блондинкой.

Мужик достал ещё снимки. На них Боря был запечатлён в самых различных позах и весьма нескромного характера. А последнее фото с блондинкой тянуло на постер в порножурнале.

Боря болезненно сморщился. Галина, конечно, знала, что он не ангел, но такого откровенного … она могла и не простить.

— Что вы хотите? — с трудом выдавил Буряце. Нужно было срочно отвязаться от этих мужиков, а затем и позвонить Брежневой. Уж она-то разберётся.

— Для начала мы приведём ваш ум в состояние трезвого и не болеющего похмельем. Затем позовём следователя и понятых…

Буряце устал. От разговора и головной боли.

— Да делайте, что хотите. Всё равно извиняться придёте.

— Это вряд ли, — сказал мужик за спиной Бори.

Старший следователь по особо важным делам при Прокуратуре СССР Калиниченко с садисткой щепетильностью проводил допрос Буряце и обыск на его квартире. Боря даже не понимал, что происходит. Какие-то люди расхаживали по его жилищу, залезали в разные места и доставали оттуда такое, что Буряце и никогда в жизни не подумал бы. Гора украшений с бриллиантами и драгоценными камнями росла на столе столь быстро, что женщина из понятых упала в обморок. А несколько шуб из дорогого меха, оставленных Буряце для перепродажи заполнили полкровати. Вынутый из кармана пиджака пистолет завершил картину.

— Я ничего подписывать не буду, — пролепетал Боря, соображая, что попал по самые уши.

— Как знаете, — злорадно заметил Калиниченко. — Понятые, распишитесь и напишите, что подозреваемый отказался подписывать протокол.

Когда понятые заполнили документы, следователь посмотрел на мужчину в пальто.

— Я закончил…

Мужчина поднял ладонь.

— Пять минут дайте мне.

В квартире остался Боря и два неизвестных мужика, так ему и не представившихся.

— Вот что, Буряце, — вздохнул тот — в пальто. — Перспективу рассказывать не буду, но тебе светит вышка. Пистолет у тебя нашли. Пулю из этого пистолета вынули из убитой Федоровой. Колечки тоже из её коллекции, но…

Боря вскинул подбородок и взглянул на того, кто многозначительно произнёс — «но».

— Я могу тормознуть дело и, больше того, оставить его без рассмотрения. А ты будешь мне обязан. И если не будешь выполнять обязательства и, не дай бог, скажешь о них Брежневой, то суд будет быстрым. Выбирай.