Отец моего врага - Сандра Бушар

Лена затащила сюда, ей надо кое-что забрать у отца… Ты как тут? — воскликнула девушка, с плеч которой явно спал тяжелый камень. Находиться обществе Виктора Семеновича было ей явно неловко.

— Да вот, — я развела руками, искреннее надеясь, что никто не узнает, с кем я сюда пришла, — ищу дамскую комнату. Не сориентируешь? В этих хоромах тяжело не заблудиться…

Алина огляделась по сторонам, прикусывая губу. Все это время темноволосый не сводил с нее прожигающего насквозь взгляда, а Лена, с которой мы тоже были отлично знакомы, даже не поздоровалась, равнодушно пялясь в телефон. Эта девушка совершенно не замечала, какие именно виды ее папочка имеет на лучшую подружку.

— Идем, — Алина подцепила меня под руку, буквально утягивая прочь. — Я, кажется, знаю! Скорее, идем-идем!

В туалетной кабинке ресторана «Сокол» мог спокойно разместиться весь наш поток из вуза, но предназначалась она лишь для одного человека. В гробовой тишине каждая из нас нервно намывала руки, думая о своем, пока я не выдержала первой, нарушив молчание, осторожно протянув:

— Этот мужчина… — Алина заметно напряглась, — он, кажется, смотрит на тебя…

— С пренебрежением, да? — та поморщилась, как будто съела лимон и стыдливо опустила взгляд. — Где я, а где он? Этот мужчина… Виктор Семенович, умный, красивый, самодостаточный и такой добрый. А я… Я обычная, Оль. Ничего особенного.

— Во-первых, ты нихрена не обычная! Ничего себе «не особенная»! Кто вбил это в твою светлую голову, а? Самая умная у нас, — резко закрыв кран, я с изумлением посмотрела на Алину. Эта девочка была настолько скромная, что порой даже чересчур. Могу поспорить, ее подруга Лена отлично этим пользовалась. — Во-вторых, он смотрит на тебя не с пренебрежением. Алина, разуй глаза! Он тебя… — чуть не сказала «хочет», но вовремя прихлопнула рот. — … Любит!

Алина замерла на мгновение, задохнувшись. В секунду в ее широко распахнутых глазах промелькнула надежда, но тут же умерла. «Темноволосый ей тоже нравится», — поняла я, но промолчала. Девушка отмахнулась и прыснула со смеху:

— Он на Лену так смотрит, дочку свою. Ты не туда посмотрела просто. Все очень просто, Оль!

— Ага-ага… Как скажешь, дорогая… — закатив глаза, я не стала спорить. Чужая жизнь потемки, как говорится. Подхватив так и не воспользовавшуюся туалетом Алину, потащила ту к выходу. — Идем…

Когда мы вышли из комнаты, барную стойку уже подпирали этот самый отец Лены и… Прохор Германович. Бросали нервные взгляды на дверь, ведущую в туалет, и перетаптывались на месте. Думали, нас там в унитаз смыло, что ли?

— С ректором, значит, ты сюда пришла, — присвистнула Алина. Она так улыбнулась, что я покрылась пятнами.

— Это… Это… Просто… Ты же понимаешь… — дышать стало сложно, легкие будто сдавило. Не осознавая того, я слишком сильно сдавила руку Алины, та многозначительно подняла бровь и сжала губы в трубочку, чтобы не рассмеяться. — По работе, понимаешь? По. Работе.

— Естественно, Оль! Конечно по работе! Зачем еще девушек красивых приглашают в самый дорогой ресторан города? Дела решать! Только и всего! — я вконец побагровела, когда она со странным прищуром оценила Прохора Германовича. — Слушай, ты мне там что-то сочиняешь про Виктора Семеновича, а сама очевидного не замечаешь… Как говорится, в чужом глазу соринку видно, а в своем бревна не заметишь!

— Ты о чем? — смело проследив за взглядом Алины, я поборола желание сделать шаг назад. На меня смотрел Прохор Германович. Пристально, цепко, в самую суть. Так, что коленки подгибались, а внутренности вкручивало в узел. Бабочки порхали, кожу покалывало...

— Тут пахнет самой вкусной едой в мире, дорогая, — шепнула та на ухо, — а этот человек почему-то съесть хочет именно тебя!

Не давая мне возможности ответить, та упорхнула к Лене, которая уже ждала ее у выхода, а я тяжело выдохнула и направилась к Прохору Германовичу. Распрощавшись с отцом Лены, ректор проследовал за мной, возникая за спиной огромной горой.

— Это был хозяин «Сокола», — мужчина отодвинул для меня кресло, подушечку поправил под пятую точку, плед мягкий за спиной разровнял. — Передавал нам с тобой приятного аппетита. Еще какой-то десерт тебе в подарок готовят. Особенный, эксклюзивный…

— Ничего себе! Надо сказать «спасибо», — я было двинулась в сторону Виктора Семеновича, как мне перекрыли путь, буквально толкая в кресло и задвигая его ближе к столу. Вот так я и оказалась прижата к куче безумно ароматной изысканной еды, слюнки так и текли.

— Не надо, — отрезал тот не терпящим возражения тоном, возвращаясь на свое место. — Ему и без тебя спасибо скажут. Девушек предостаточно благодарных и на все согласных...

Коварно улыбнувшись, я проследила за тем, как мужчина принялся ковырять вилкой огромный стейк из мяса. И это тот, что недавно ел…

— Ревнуете? — поиграла бровями я, и тот закашлялся. Я чуть не умерла от арктически холодных глубин и сжатых зубов.

— А надо? — выдохнул он жестко. Как будто действительно интересовался, а не издевался.

— Не надо, — мой голос осел. — Потому что мы с вами не пара.

Он что-то хотел сказать, но тут же прихлопнул рот. Коварно улыбнулся и кивнул на еду.

— Ешь, девочка. Чем быстрее поедим, тем быстрее уедем. Ты же хочешь сбежать, верно? — словно змей искуситель протянул.

— Вы хотели о чем-то важном поговорить, — напомнила я сдавленно. Сопротивляться невероятным запахам становилось все сложнее и сложнее.

— А я переговоры не веду на голодный желудок оппонента, —  подмигнул он вдруг, и сердце мое перестало биться. Потому что Прохор Германович улыбнулся. Так просто, искренне, по-человечески! Как нормальный мужчина, способный на эмоции и чувства. Я еще не научилась дышать, как он добавил: — А пока мы не поговорим, отсюда не уйдем. Видишь, как все связано, Олечка?

Как бы я ни хотела сопротивляться, голод таки победил в этой неравной схватке. Тем более, Прохор Германович на моих глазах ел так вкусно и аппетитно, что животная часть взяла верх