От Стамбула до Парижа - Кэролайн Коури

заблудших душах, что до сих пор там бродят. Когда начинался прилив, отец цеплял меня за свои плечи и шел обратно к берегу. Я обнимала его шею руками, вода билась о мои босые ноги, и я чувствовала себя в безопасности. Эми как-то тоже с нами пошла, но ей совсем не понравилось, что потом нужно пробираться обратно. После этого она оставалась на берегу с мамой, которая не умела плавать.

Я прокрутила результаты, показанные на странице, но ни одна аватарка не принадлежала моему Озу, да и в Стамбуле никто из них не жил. Похоже, придется заявиться к нему домой и надеяться, что он будет там.

Эти поиски тоже не дали плодов. Адрес привел меня к охраняемому жилому комплексу. Охранники не знали никакого Озгюра Демира, да и по-английски они почти не говорили. Я забежала в кафе через улицу, чтобы немного отдохнуть от палящего солнца.

Стоило мне сесть за столик, как рядом тут же появился официант, чтобы принять мой заказ. За столом слева от меня расположилась стайка девчонок с ярким макияжем и в дорогой одежде. Наверное, мои практичные сандалии, футболка и юбка из Primark их не очень впечатлили.

Официант принес кофе, и от первого же глотка я поморщилась. Горький и густой, словно деготь. Официант подал мне сахар, и я тут же положила себе три ложки.

– Извините, можно кое-что у вас спросить? – поинтересовалась я.

– Мой английский не очень хороший.

– А, ну… Я ищу, – я показала на себя, – человека. Мужчину по имени Озгюр Демир.

Я задержала дыхание. Официант в задумчивости потер подбородок с щетиной в сантиметр длиной.

– Извините, – он покачал головой. – Не знаю это имя.

Я вздохнула и полезла в рюкзак за кошельком. В нем лежали фотографии, сделанные Лиз, но Оза на них видно только со стороны, так что в поисках они, может, и не помогут.

– Вы уверены? Может, он приходит сюда выпить кофе? – я указала на чашку кофе, надеясь, что не задену его своим подходом к его знанию английского. – Он дал мне адрес, который привел туда.

Я указала на здание через дорогу.

– Бурак! – крикнул мужчина другому официанту – старику, что за стойкой протирал стаканы. За этим последовала очередь из быстрой турецкой речи, из которой я разобрала только имя Оза где-то в середине. Старик покачал головой, и я обреченно растеклась в кресле.

– Извините, мисс, – официант пожал плечами и удалился.

Я убрала фото в кошелек и откусила кусочек круассана. Просто посмешище. Как я вообще позволила Лиз втянуть меня в это? Ладно, главное, что я пыталась. Пора садиться в трамвай и ехать изучать город. Нельзя тратить время, бегая за… За… Я закусила губу. Ладно, признаю, тот день и ночь трудно выкинуть из головы. Сдав диссертацию, я сутками переживала об оценке, а еще терялась в мыслях об Озе. Я постоянно рассматривала наши совместные фото, а потом прятала их под подушку, перестав только тогда, когда они изрядно потрепались. До сих пор я считала, что успешно отодвинула мысли о нем в тот уголок, где храню все самые волшебные воспоминания, которым не суждено повториться. Не бывает таких умных, внимательных парней, которые при этом хороши и в постели, и в танце. Не существует их, вот и все.

Кто-то тронул меня за плечо, и я выплыла из омута мыслей. Я повернулась и увидела красивую девушку в красной юбке в складку, что еле-еле прикрывала ее бедра, на семисантиметровых каблуках и с ярко-желтым педикюром. Она перекинула волнистые черные волосы через плечо и разгладила свою футболку поло.

– Извините, – сказала она с явным турецким акцентом. – Вы ищете Озгюра Демира?

Я выпрямилась в кресле.

– Да, а вы его знаете? У меня есть фотография, – я потянула застежку кошелька, и из него выпала мелочь, упаковка салфеток и бальзам для губ. – Ой, простите, – я стала собирать вещи с пола, где не смогла не заметить логотип Jimmy Choo на сандалиях девушки. Я быстренько все подняла и достала фотографию. Девушка взяла ее двумя пальцами, словно щипцами.

– Мы встретились в Лондоне пару месяцев назад. Нас сфотографировала моя подруга. Он дал мне адрес, но, по-моему, он тут не живет.

– Вы англичанка? – ноздри девушки раздулись.

– Да.

– И вы приехали в Стамбул, чтобы его найти? – она положила руку на бедро и выгнула бровь.

– Ага.

Она улыбнулась – помада на ее пухлых губах была такого же оттенка, как и ее юбка, – и вернула мне фотографию.

– Я его знаю. Наши семьи дружат уже много лет.

Меня охватило волнение.

– Вы знаете, где я могу его найти?

Она перекинула свои роскошные волосы через одно плечо, и только тогда я заметила двух эффектных девушек за столиком сзади. Они шептались и поглядывали на нас, еле сдерживая смешки.

– Озгюр за городом с его мамой. Завтра мы встречаемся в Golden Beach Club, присоединяйся к нам к одиннадцати. Я уверена, он тебе очень обрадуется.

Она неспешно пошла обратно, к столику, и вдруг щелкнула пальцами и пробормотала себе что-то под нос. Подруга протянула ей ручку и чек, и она с трудом вывела на нем слова – мешали длинные ногти.

– Отдашь это таксисту, он тебя отвезет куда надо. – Она отдала мне чек.

– Спасибо…

– Дима. Меня зовут Дима.

Я протянула руку:

– Эбби.

Она пожала протянутую руку, но, когда моя вспотевшая ладонь коснулась ее, на ее лице появилось что-то вроде насмешливого выражения. Честно говоря, мне было плевать. Я хотела как можно скорее написать Лиз. У меня получилось. Я нашла Оза.

На следующий день даже асфальт закипал от жаркого солнца; я прошла где-то полтора километра от автобусной остановки до Golden Beach Club, решив не тратить баснословные суммы на такси. Место расположилось довольно далеко от дороги; в пути меня сопровождали гигантские пальмы и сочные, зеленые лужайки. Когда я подошла к стеклянным дверям, швейцары распахнули их для меня и низко поклонились.

Я ахнула, увидев водопад в атриуме; вокруг расположилась мебель и вентиляторы на потолках. У одной из стен была длинная стойка, за которой стояли двое хорошо одетых и ухоженных мужчин. За ними лежали стопки из белых полотенец.

Я сжала в руках сумку и подошла ближе.

– Извините?

– Hosgeldiniz. Добро пожаловать. Чем мы можем вам помочь?

– Меня сюда пригласили.

– Вы знаете его имя?

– Да, ее зовут Дима.

– Фамилия?

Я сняла шляпу от солнца, почесала голову там, где она вспотела.

– Этого я не знаю.

– У нас тут больше тысячи посетителей. Боюсь, я не смогу вас пустить, если вы не