От Стамбула до Парижа - Кэролайн Коури

слегка раскачало, наши плечи соприкоснулись. Я задумалась, вспоминает ли он наш последний раз вместе и подастся ли ко мне, чтобы поцеловать.

– Поверить не могу, что я тебя нашла, – сказала я, смотря ему в глаза. – Я потеряла твой номер. Точнее, случайно его смыла.

Он улыбнулся. На щеках снова появились ямочки, которые мне до боли хотелось потрогать.

– А когда я пришла по указанному тобой адресу, охранник сказал, что ты здесь не живешь. Странно как-то. В пляжном клубе тебя тоже не признали. Твою фамилию Лиз нашла в студенческом магазине, где рассказывали про твою программу обмена.

Оз отвел взгляд в сторону, его руки напряглись. На солнечном свете его шрам казался бледнее. Он инстинктивно прикрыл его ладонью.

– В университете меня знают по отцовской фамилии, а тут – по дедушкиной со стороны матери. Арсель.

– А‑а, – сказала я, не зная, стоит ли расспрашивать подробности.

– Надо поесть, прежде чем видеться с моими друзьями, – он сел туда, где раньше была я, взял весла в руки. – Морепродукты любишь?

Я кивнула.

Оз стал грести к берегу. Мне показалось, что я испортила момент своими рассказами о его фамилии, хотя я совсем не хотела, чтобы наше время вместе подходило к концу. Здесь, на воде, я подумала, что связь между нами стала еще крепче. Разве он не чувствует, что, когда мы смотрим друг на друга, между нами напряжение? Совсем как ток, бегущий по проводам.

Владелец ресторана поприветствовал Оза так, словно они – старые друзья. Куда ни пойдем, все друг друга знают. По мановению его руки перед нами оказалось ассорти жареных кальмаров, рыбные шарики, соленое бонито – фирменные блюда ресторана. Ко множеству блюд, что заказал Оз, еще добавился зеленый салат и корзинка с хлебом.

– Как аппетитно!

– Afiyet olsun.

– Как это переводится?

– Так перед приемом пищи желают приятного аппетита.

Я кивнула, попробовала оливки и хлеб, затем – жареного кальмара. Кляр оказался хрустящим и легким, кальмар – совсем не резиновым.

– И часто ты тут бываешь? Тебя, кажется, все знают.

– Стараюсь приходить по меньшей мере раз в месяц, летом – еще чаще. Друзья предпочитают пляжный клуб.

– Да, похоже, клуб там роскошный.

– Мне жаль, что ты в него так и не попала.

– Ничего страшного, мне тут куда больше нравится, – я окинула порт взглядом. – Чем-то похоже на Мамблс.

– Туда ты ездила летом с семьей?

– Да, но тут погода получше. В это время года мы укутываемся в дождевики; у Уэльса какой-то свой микроклимат.

– Я скучаю по английским дождям, – сказал Оз с оттенком юмора.

– Правда? – я вскинула бровь. – Я тоже его люблю. Освежает, да и от моря нас все равно не отпугивает.

– Я бы как-нибудь съездил туда. В твой Мамблс.

При мысли, что мы снова увидимся, у меня перехватило дыхание.

– С удовольствием покажу тебе округу. Можем сходить в кафе «Colin’s», поесть моллюсков и уэльского хлеба.

– Что за уэльский хлеб?

– На самом деле это водоросли. Очень полезные.

– С удовольствием попробую. – Он широко улыбнулся, от чего мое сердце пропустило удар.

Мы обменялись историями с летнего отдыха, поговорили о местах, которые хотели бы посетить. Я задумалась, получится ли так, что мы будем путешествовать по ним вместе.

– Что у нас дальше по списку? – Я скинула несколько хлебных крошек с колен. Мы закончили есть, и мою слабую попытку заплатить за обед уже отвергли.

Оз вытер рот салфеткой и откинулся на спинку стула.

– Художественная галерея. Мой друг Мерт встречается с владельцем галереи и расскажет тебе историю каждой картины, – он пожал плечами. – По-моему, это выставка современного искусства.

– Звучит интересно. – Я поблагодарила хозяина ресторана и пошла за Озом к скутеру.

– Потом пройдемся по базару. Девчонки проведут тебя по лучшим магазинам. Потом… – в глазах заплясали искры. – Круиз на закате.

– Жду не дождусь.

Оз похлопал по сиденью.

– Hadi gidelim.

– Что?

– Поехали. И в этот раз держись нормально, – подмигнул он мне.

Я уселась на скутер и крепко обняла Оза, прижавшись щекой к его спине. Когда мы тронулись, одну ладонь я поместила туда, где у него под футболкой билось сердце. Я вздохнула. Оз оглянулся всего на секунду, улыбнулся и чуть подался назад, ко мне. Он сжал руль, и биение его сердца ускорилось под кончиками его пальцев.

Я закрыла глаза, мысленно возвращаясь в свою комнату в общежитии. Рядом со мной работает батарея, добавляя тепло к тому, что уже разливается по телу от поцелуев Оза, которыми он проложил дорожку от моих голеней до бедер. Он касается губами внутренней стороны бедра, дразняще медленно снимает мои трусики, и происходящее сливается в пламенную пучину удовольствия.

Я крепче обхватила его ногами. Подо мной ревет мотор, мои руки поглаживают его грудь, и я мечтаю вернуться в комнату в общежитии, в которой мы…

Раздался гудок, вырвав меня из потока фантазий, на что я ответила недовольным стоном. Скутер остановился. Я пыталась взять себя в руки и не могла смотреть Озу в глаза, когда мы сошли со скутера. Я виню во всем жару – не могу привыкнуть к ней даже спустя две с половиной недели.

Чуть поодаль стояла Дима со всей ее свитой подружек. Парни с заскучавшим видом уткнулись в телефоны и что-то печатали. Кажется, никто нам особо и не рад. Я глянула на свои часы: мы страшно опоздали, учитывая, что встретиться все договорились в два. От толпы отделилась девушка, отчитала Оза и умчала на мотоцикле. Я предположила, что это его сестра.

Мы съездили в галерею, лениво походили по базару, и Дима повела нас наружу. Солнце застыло над горизонтом, подсвечивая сквер перед нами пламенно-оранжевым. Порт Эминёню перед нами был заполнен людьми. Толпы туристов с фотоаппаратами в руках собрались в такую линию, какую и очередью за круизом назвать стыдно. Британцам, по крайней мере. Дима надула щеки, остальные девочки скрестили руки на груди. Мы прождали несколько минут, прежде чем хоть чуть-чуть продвинуться вперед.

Когда мы оказались первыми в очереди, один из бортпроводников с названием тура на рубашке выставил ладонь. Другой рукой он держал веревку. Когда Дима заговорила с ним, он показал ей какой-то жест двумя пальцами, потом указал на лодку, покачивающуюся в воде. Еще немного, и туристы начнут из нее вываливаться. Дима топнула ногой и повысила голос.

Я не рискнула спросить, что происходит, но моя догадка – лодка достигла своего лимита. Я хотела сказать, мол, ничего страшного, завтра одна схожу, и вообще мы уже отлично вышли в море вдвоем с Озом на нашей маленькой лодочке. Стоило