Мир Савойя. Зов тьмы - Лара Ингвар

— Конечно, ты все расскажешь, Ардакам. — в голосе Ришара звучала грусть. Он не любил, использовать пыточные в подвалах своего замка, не любил, слышать отдаленные крики, но кажется его подданные начали забывать о том, что доброта и слабость не одни и те же вещи. И им придется напомнить, что Ришар де Крафт умеет поворачиваться не только красивой стороной своего лица.

***

В Серебряном замке было три пыточных камеры, в которых также полагалось находиться заключенным. Раньше времена были куда более жестокие, поэтому пыточные считались необходимым атрибутом любого уважающего себя семейства. А семейство Де-Крафт было весьма уважаемым.

Пытал Анатоль. Вид собственных гниющих конечностей быстро мог разговорить кого угодно. Оборотни все как один твердили, что Луна скорее всего последняя из эльфов-северян. Именно поэтому ее отличает такой нетипичный для них цвет глаз и волос, именно поэтому она нужна савойя. Ришар знал, что кровососы ищут полукровок, но впервые услышал о том, что им нужна именно девушка с серебряными волосами и глазами цвета фиалок. Это делало ее еще ценнее в охоте на них, и вместе с тем усложняло ему жизнь. Потому что, когда задыхающийся Франциск сообщил, что девушку похитил оборотень по имени Ардакам, Ришар вдруг почувствовал, что если с ней что-то случиться, он уже никогда не будет прежним. Впрочем прежним он не будет и после того, что сделал с Ардакамом и его подельниками. Зачинщика пришлось казнить. Остальных Ришар отпустил, навсегда заставив их запомнить урок, — эльфы на территории его земель неприкосновенны. Отсутствие пальцев на руках каждого из них стало наглядным доказательством серьезности приказа колдуна.

Первым желанием Ришара в тот день, когда они оказались в Серебряном замке, было запереть Луну в покоях Леди Де Крафт и никогда ее оттуда не выпускать. Пусть носит шелковые одежды, которые так ей идут, может освоит рукоделие, говорят лучше эльфов нет, когда дело касается тонкой вышивки. Фантазия показалась Ришару настолько заманчивой, что он грозно скрипнул зубами, разозлившись на самого себя.

Равновесия не добавило и то, что как только они остались наедине, девушка обняла его, прижавшись всем телом. Только сейчас Ришар понял, ее спокойствие было показным, а на самом деле она мелко дрожала, так до конца и не поверив, что угроза миновала.

— Спасибо тебе, — горячо промолвила она и Ришар, как бы не желал сохранить дистанцию, обнял ее в ответ, положил закованную в перчатку руку на выступающие лопатки. Фигурка девушки была прохладной, и магия в его груди взметнулась сама собой, чтобы поделиться теплом. Луна подняла голову, их взгляды встретились. Сердце девушки забилось как сумасшедшее, и этот стук не имел ничего общего с ужасом, пережитым ей накануне.

— Я никогда не позволю ничему плохому с тобой случиться, — сказал он ей и пожелал всей душой, чтобы мир дал ему сил исполнить это обещание. Луна поднялась на цыпочки, обняла его за шею, ее губы коснулись его в легком поцелуе, столь быстром, что Ришар не мог поверить, правда она поцеловала его, или ему только почудилось. Как она может хотеть к нему прикоснуться? Почему смотрит на него с признательностью, надеждой, лаской. Ришар отстранился, затолкал внутрь себя ревущее пламя. Он больше никогда им не пользовался с той памятной ночи, когда спалил всю западную башню в день пробуждения силы. Маг огня, который боится своего пламени, какой стыд. Ришар повернулся совершенной половиной своего лица — Благодари Франциска, он успел вовремя, он тебя спас.

— Я знаю, кто меня спас, — сказала Луна в ответ, в голосе ее прорвался гнев. Ей вдруг захотелось, чтобы Ришар ушел. Уязвленное самолюбие заставило ее сердце биться рвано, ей захотелось ударить Ришара. Девушка отошла к не заправленной кровати: — Я хочу больше тренироваться, так, что бы в другой раз была способна постоять за себя сама. Назначь мне больше занятий.

Ее страх ушел, а с ним ушла нежность и желание быть защищенной. Остался лишь гнев. Вдруг пришло осознание, пока она не победит свою природу, ее будут ловить, продавать и покупать. Даже Ришар просто ее купил, он заплатил Милене за нее, будто девушка была товаром. Она не должна смотреть на него так, привязываться к нему, хотеть быть с ним рядом. Девушка напомнила себе, что использует Ришара и сбежит, как она в начале и задумала.

Глава шестая.

Она гладила волосы Луны золотистыми пальцами и пела колыбельные на древнем языке. «Все проходит» — Говорила она, — «Зима сменяется весной, та летом и осенью, а затем приходит снова зима. Но каждая зима иная, каждый раз весенние травы отличаются чуть другим запахом, а летнее солнце касается кожи то нежнее, то с большей страстью. Я тоже когда-нибудь уйду, и ты уйдешь. Но до того дня мы должны петь вместе с землей и ветром, радоваться каждому дню. Мы должны дарить любовь тем, кто ее заслуживает и давать покой тому, кто его жаждет». Луна понимала не все, сказанное ее матерью. Вот она глядела на Ришара и ей казалось, что он заслуживает ее любви и покой, который она может ему подарить. А он от этого дара отказался дважды. Снова она его не предложит.

Прогулки за стенами замка пришлось отменить, отменить пришлось длительные приемы пищи и сон. Луна не оставалась одна не единой минуты. Утром она тренировалась с кем-нибудь из оборотней, чаще всего с Лиисом, который оказался самой ранней пташкой. Он бросал ее через весь внутренний двор, наносил не сильные удары кулаками и палками. Девушка уклонялась все более ловко и спустя две недели усердных тренировок могла похвастать тем, что синяки почти сошли с ее бледной кожи. Затем Лиис передавал шефство над ней Анатолю, или кому-то иному из группы, а под вечер к ним присоединялся Теодор. Его компании девушка не любила, но полусавойя учил ее методам дальнего боя, или как он называл в шутку, «дальнейшего». Они стреляли из лука, метали кинжалы, целясь в нарисованные морды. Теодора всегда немного трясло в ее присутствии, а один раз девушка поймала его на том, что он ее нюхал. И не она одна.

— Ты ее еще оближи! — издевающееся прокричал Лаор. Он был одним из последних, кто еще пытался пошлить в присутствии Луны, за что часто получал по ребрам от Лииса. Альфа оборотней требовал от своих дисциплины. К сожалению, именно