Сборник научной фантастики. Выпуск 36 - Кир Булычев

Петров подумал, что это, наверное, очень обидно, если твое детище растворяется на сороковой счет…

– Скажите, а они не того… не представляют опасности для окружающих? – спросил он.

– Ни малейшей! – улыбнулся Органов. – Они бестелесны и по составу своему фактически ничем не отличаются от воздуха.

Бухгалтер понял, почему "камергерша", прежде чем заговорить, всегда щупает рукав его пальто.

Писателем я решил стать давно, еще в раннем детстве, – Органов присел на край стола. – Не мучился, не выбирал, просто решил стать – и все. Поставил задачу, как говорится. А характер у меня суровый, волевой.

– А вас печатают?

– Пока нет, но скоро все изменится. Раньше-то я работал, как все, по старинке, а теперь с установкой!…

– На что же вы живете? – спросил Петров и с запозданием понял бестактность своего вопроса.

– Телевизионным мастером работаю. Бывает, импортную аппаратуру чиню – такую, за которую никто не берется. Так сказать, хлеб насущный.

"Неплохой хлеб, – подумал Петров, скользя взглядом по коврам и тяжелой старинной мебели. – И чего человеку не хватает? Талантище какой, собрал установку, о которой наука пока и мечтать не может, так ведь нет! Лезет с поразительным упорством туда, где талант его не действует. А сколько еще таких – издерганных, неудовлетворенных? Все-таки жестока жизнь".

Бухгалтер потер виски и сказал:

– Мне кажется, вы взялись не за свое дело. Посмотрите: все ваши образы, созданные при помощи машины, ужасающе скучны, вторичны. Это не люди, а манекены бездушные. А ведь настоящие литературные герои – шагающие в вечность!

– Как вы смеете! – взорвался Органов. – Да что вы в этом смыслите?! Ко мне давеча писатель знакомый заходил, так такого мушкетера создал, что помереть со страху можно! А ведь профессионал!

– Да поймите же! – Петров начал злиться. – Штамп остается штампом, что в голове, что в машине. Глядя на ваших героев, невозможно отделаться от ощущения, что видел их тысячи раз. Поверьте, вы ошиблись в выборе цели. В вас пропадает великий изобретатель!

– Умный какой! – закричал разъяренный Органов. – В тебе-то кто пропадает?!

"А действительно, кто? – с грустью подумал Петров. – Плохой бухгалтер, неудавшийся муж… У Органова – талант на поверхности, только он его не замечает. А у меня-то где? Кто во мне пропал?"

– То-то же, – смягчился Органов. – Сначала о себе надо подумать, а потом других учить. Попробуйте сами создать что-нибудь… шагающее в вечность! А я посмеюсь.

"И попробую!" – вдруг решил Петров.

Его начала бесить безапелляционность органовских суждений. К тому же стало обидно. За что именно – Петров сформулировать не мог. Просто обидно – и все!

Он пересек комнату, погрузился в мягкое кресло и нацепил провода на лысину. Попытался сосредоточиться, но мысли разбегались, путались. Решимость и уверенность таяли.

Петров уже хотел было встать из-за стола и расписаться в своем бессилии, но вдруг вспомнил, какие чудесные – отчетливые, как на цветном снимке, – образы рождались в его голове, когда он въезжал в старинный особняк, бродил по усыпанным желтым листом скверам, дотрагивался до бурых, отполированных веками стен. Дом представился ему батареей, генератором фантазии, в стенах которого должно получаться все!

Бухгалтер плотнее вжался в спинку кресла и огляделся. Взгляд его остановился на прекрасной фотографии тигра, дремавшего в зарослях зеленого бамбука.

"Чудесная кошка!" – подумал Петров и почувствовал, что ему хочется создать нечто подобное.

Он закрыл глаза и представил себе желтый с черточкой глаз, широкие мягкие лапы, кожаный влажный нос, искорку на кончике клыка…

Когда он очнулся, посреди комнаты на ковре лежал бело-палевый, с темными полосами тигр. Морда – на лапах, хвост вытянут.

– Боже мой! – раздалось откуда-то сбоку. Бухгалтер повернулся. Глаза Органова вылезли из орбит. – Как живой!

Петров почувствовал прилив гордости.

Тигр проснулся, потянулся и беззвучно зевнул. Затем он поднялся и с интересом уставился на людей.

Бухгалтер почувствовал себя неуютно. Он снял с головы провода и принялся считать. Досчитав до сорока, а потом и до ста, Петров понял, что его фантом относится к долгожителям.

Тигр выпустил когти, снова втянул их в подушечки лап и двинулся к столу.

– Черт побери! – крикнул Органов и запустил в кошку пепельницей. Бронзовая раковина ударилась о полосатый бок и отскочила! Тигр зарычал.

– Живой… – выдохнул бухгалтер, покрываясь холодным потом.

Органов пришел в себя и, ругаясь, принялся сдирать саблю со стены.

– Клетку! Срочно представляйте клетку! – кричал он окаменевшему Петрову.

Бухгалтер дрожащими пальцами нацепил корону. "Каким же я его себе представлял: сытым или голодным?" – крутилось в голове.

– Клетку! Клетку!!! – ревел Органов, заглушая рев тигра.

Петров закрыл глаза и начал создавать образ надежной, плетеной решетки…

Андрей Саломатов. Привет аборигенам

Разведчики с трудом продирались через заросли инопланетной сельвы. Прорубая дорогу допотопным мачете, Хенк ругался на всех известных ему языках и то и дело стряхивал с себя отвратительных насекомых. Бойко, следуя за товарищем, не забывал поглядывать назад и по сторонам. В руке он наготове держал плазменный пистолет и, будучи новичком, постоянно наводил его на подозрительные предметы, будь то причудливо сплетенные ветви или разлапистый, сгнивший пень. Бойко впервые принимал участие в исследовании еще не изученной планеты, поэтому он одновременно испытывал и страх, и восторг, и уважение к своему более опытному товарищу.

Совершенно неожиданно лес расступился, и разведчики вышли на небольшую живописную поляну. Посреди поляны свинцово поблескивала лужа, облепленная насекомой мелочью, а с противоположной стороны виднелись следы, похожие на медвежьи, только много меньше.

– Сущий рай! – радостно воскликнул Бойко и выскочил из зарослей на нетоптаную траву.

– Погоди ты со своим раем, – пробубнил Хенк.

В это время листва на другом конце поляны дрогнула, на землю упали несколько срубленных веток, и в просвете показалось странное существо с необычным топориком в необычной руке.

– Назад! – крикнул Хенк, но Бойко поднял руку с пистолетом и взял аборигена на мушку. – Не стреляй, – шепотом приказал Хенк. – Попробуем так разобраться.

Абориген стоял не двигаясь. Во второй руке, прижатой к животу, у него откуда-то появилась странная штука с широким раструбом на конце. Отверстие раструба было направлено на Бойко, и землянин, при всей своей неопытности, сразу догадался, что из этой штуки запросто может вылететь либо пуля размером с мандарин, либо, что еще хуже, нечто похожее на заряд его собственного оружия.