Модус вивенди - Дарья Кузнецова

— По-моему, проще взять одного за шкирку и устроить ему допрос с пристрастием, — с неприязненной усмешкой сообщил Ветров.

— Даже не касаясь моральной стороны вопроса, как вы себе это представляете? — поморщилась я. — Во-первых, так мы можем спровоцировать серьезный конфликт, за что нас обоих, мягко говоря, не похвалят. Во-вторых, я не уверена, что подобные методы помогут. А в-третьих, каким образом? Мы же не умеем противостоять их оружию.

— Мы-то как раз умеем, — ухмыльнулся он, с явным удовольствием разглядывая удивленное выражение моего лица. — А ты не знала? Впрочем, да, откуда. При необходимости Одержимые могут… игнорировать эти воздействия. Так что за техническую сторону вопроса можешь не беспокоиться. Да и по поводу жестких методов дознания… у всех есть болевые точки, и, если на них правильно нажимать, можно узнать все что угодно.

— И у вас тоже? — вырвалось у меня. Мужчина как-то странно усмехнулся, окинул меня задумчивым взглядом и пожал плечами.

— Пара найдется. Возвращаясь к теме разговора, первый аргумент, пожалуй, единственный веский. Хотя я и сомневаюсь, что из-за одного исчезнувшего на заштатной планетке индивида они пойдут на такой шаг, как война. Но, впрочем, тут уже ты командуешь, — резюмировал он.

— Думаю, этот вариант мы оставим на крайний случай, а пока… надо как следует все обдумать. До завтра, — вежливо кивнула я.

— До завтра, — неожиданно ответил он, кажется, первый раз за время нашего знакомства, и спокойно ушел к себе.

А я, задумавшись, вошла в комнату и направилась к нише с питательным раствором. Правда, думалось мне сейчас совсем не о том, о чем стоило, а опять об Одержимом. Точнее, о загадочных способностях этих существ (тот факт, что они умели противостоять гравитонным воздействиям, чрезвычайно озадачивал) и неожиданном признании Ветрова. Поверить, что у этого мужчины есть некие «болевые точки», кроме самолюбия, было сложно, а я готова была поклясться, говорил он сейчас не о нем. Но о чем? Неужели у такого человека могут быть фобии? Неужели он вообще может бояться — будь то боль, смерть или что-то еще?

Перестроиться на нужный лад у меня получилось быстро, хотя толку все равно вышло мало. Порочный круг: для того чтобы добыть информацию, нужно было поместить варов в какие-то неожиданные и непонятные условия, но для правильной организации и планирования ситуации не хватало знаний.

Дополнительно удручало отсутствие нормального письменного стола, да и вообще у варов наблюдался странный дефицит мест для сидения. Хотя предыдущие исследователи и не выявили никаких культурных ограничений, связанных с этим вопросом: это была не «тема не разговор», плащи просто не понимали, что именно нас удивляет.

В итоге мне пришлось расположиться на единственной подходящей поверхности — на кровати. Зато я сразу выяснила, как у Одержимого утром получалось сидеть на ней, не проваливаясь. Фокус был прост: когда какие-то части тела выступали за край круга, поверхность кровати упруго пружинила и не пыталась уподобиться болоту.

Наверное, впервые за всю историю собственных контактов с чужими видами люди наткнулись на столь замкнутое сообщество. Вары не поддерживали постоянных контактов вообще ни с кем, но при этом не закукливались в своем мире полностью, отторгая любую инородную информацию. Они не были агрессивны, но гуманоидов в неподходящей одежде убивали без промедления (как со временем выяснилось, не только землян и людей вообще, а всех себе подобных). Они с готовностью отвечали на вопросы, учили языки, но в своем обучении и готовности познавать доходили только до одной весьма четко очерченной грани, не переходя ее ни в каких случаях.

В предыдущих контактах нам зачастую помогали информацией и собственным опытом другие дружественно настроенные соседи, а здесь… Про варов не знал никто. То есть вообще никто и ничего не мог сказать про цивилизацию, насчитывающую в своей истории несколько тысяч лет, причем уже пару тысяч лет осваивающую межпланетное и межзвездное пространство. Тоже, к слову, не улетая далеко от выбранного ареала.

Глава пятая

Случайность

Глухой считает танцующих безумными.

В подобном бестолковом, бессмысленном и безрезультатном режиме прошло четыре дня. Чем дольше я пыталась играть словами, искать обходные пути и варианты, тем отчетливей понимала собственное бессилие. Никаких вариантов с более-менее безвредными провокациями я не видела, все сводилось к неким агрессивным акциям с участием Одержимых.

Из относительно безобидных была идея запустить кого-то из них (совершенно конкретного «кого-то из них») в скопление варов без плаща и посмотреть, как те будут реагировать на человека без подобной одежды, на которого тем не менее не действуют их силы. Но предлагать подобное я не стала. Во-первых, опасалась, что Ветров преувеличивает собственные способности, но, как это часто бывает с мужчинами, особенно с подобными мужчинами, все равно полезет доказывать свою правоту. Во-вторых, даже если Одержимые в самом деле настолько безразличны к гравитонным воздействиям, нет никакой гарантии, что у местных не существует другого способа отправить его на тот свет. Ну, и в-третьих, я все-таки опасалась реакции: для предсказания ее с достаточной достоверностью опять же не хватало информации.

Мысли в итоге бегали по кругу, и теперь уже я невпопад отвечала на вопросы Одержимого, а порой даже раздраженно отмахивалась. Но, отдать ему должное, ротмистр явно старался меня лишний раз не дергать и не отвлекать.

Наверное, так и вернулись бы мы с пустыми руками, но Бог, кажется, меня услышал. Правда, ситуацию изменил со свойственным ему черным юмором…

Мы сидели в ставшей привычной комнате для разговоров (под конец даже Ветров устал изображать статую и присаживался на краю скамейки), когда события пошли не по привычному сценарию. Открылась дверь, и в нее скользнули трое варов. Мой собеседник резко поднялся — а потом вдруг кулем рухнул на пол. Из-под задравшейся полы стали видна щиколотка и узкая стопа, затянутая в хорошо знакомый белый эластик комбинезона.

— Вы следовать мы, — резко скомандовал тот из троицы, что шел впереди.

Одержимый плавно встал, отчетливо качнувшись в мою сторону. И я готова была поклясться, что видела, как из-под плаща на мгновение тонкими щупальцами высунулись клочья черной дымки.

— Ветров, нет! — обратилась я к мужчине. — Без моей команды никакой эвакуации! — пояснила уже подробней.

— Это плохая идея, — коротко буркнул он, но послушно пристроился рядом.