Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991 - Анатолий Черняев

Вот лежит папка на столе с газетами, обрывками ТАСС'а, записками. Многое пора выбросить, а мне лень ее даже открыть, хотя у меня целый день впереди без всякого дела.

Напротив — на стеллажах, в шкафчике — сотни книг и всякой полусекретной информации. Знаю, что почти ни к чему никогда не вернусь, например, сотни «единиц» о социал-демократии, с которой еще со аспирантуры и ПМС связал свои интересы. 30–25 лет назад, даже 15 лет назад ничего не было у нас о социал-демократии. Теперь — горы. Какое бы богатство для студента или «молодого исследователя». А оказывается теперь мне это не нужно. Сколько бы я ни прочел, допустим, об этой самой социал-демократии, больше того, что мне нужно о ней знать, я не узнаю. Потому, что стоит один раз понять, а остальное — текучка, пополняемая шифровками и повседневным ТАСС'ом. Очевидно, надо уже теперь читать не для пополнения знаний, а для поддержания в себе мыслительной способности и удовлетворения интеллектуального аппетита.

Чем хорош Нагибин: у него занимательность переплетается с мыслью, может быть не новой, но собранной с очень большого и длинного во времени поля культуры.

Кстати, у него великолепная мысль в «Машинистке, которая живет на 6 этаже». Всякое действие обладает определенной скоростью, ниже которой — остановка, паралич, смерть. Художественная натура — это еще не писатель. Должна включаться скорость, пусть небольшая.

Я хоть и болею, но не могу не суетиться по службе. Готовлю материалы к димитровской сессии в Софии. А также биографию Брежнева для американского издательства «Сфинкс». Не считая довоенных лет, где действительно биография, — остальное набор цитат, впрочем, полезных для американцев.

Но в данном случае — не в этом дело. Идея такого издания принадлежит (как и со «Страницами жизни») Б. Н.'у. Он долго колебался, как ему подступиться к Леониду Ильичу. Уже книга (в рукописи) была почти составлена, а он все еще «не согласовал». Наконец, улучил момент (он ведь фактически не имеет личного доступа к лику) и поговорил. Тот сказал «ладно» и, мол, можно и короткое постановление ЦК принять «с поручением».

Составили проект (по аналогии с 1978 годом для «Страниц жизни»), т. е. — поручить Международному отделу подготовку и организацию дела. А когда получили обратно уже постановление ЦК, оказалось, что туда вписан также и Отдел международной информации, т. е. отдел Замятина, который вчера получил орден Ленина из рук «самого» за 60-летие.

Итак, нашего Б. Н.'а опять смазали. Мол, раз начал, давай, но не твое это дело. И вообще: дело идет к тому, чтобы строго ограничить Б. Н.'а комдвижением и обрезать его претензии на вмешательство во внешнюю политику.

Сегодня меня вызывал-таки Пономарев. Чтоб посоветоваться со мной и Загладиным, и Жилиным по тексту для закрытой встречи в Софии. Настаивает, чтоб ограничиться МКД. На него не похоже. И симптоматичен аргумент: в эти же дни Громыко будет выступать в Нью-Йорке в ООН… и «у него анализ международного положения, о котором сразу узнает весь мир».

Еще больше меня поразила его реплика. Вадим предложил: не представлять в ЦК весь текст доклада Б. Н. в Софии для закрытого совещания («шестерка»), а лишь на полутора страницах «директивы» для делегации — перечень вопросов и основная их направленность, которые докладчик поставит. Б. Н. выразил сомнение. Я поддержал Загладина: как же, мол, как же, ЦК должен знать, о чем Вы там будете говорить.

Он посмотрел на меня, мигнул одним глазом и произнес:

— Вы думаете, это кого-либо интересует?…

Вот тебе раз! Зачем же ты тогда суетишься и выдрючиваешься, если все видишь и понимаешь.

И еще одно — о финнах. Стал ругать Синисала=леваков, мол, чего они хотят, Финляндия никуда не денется, что они думают — социализм там делать, революцию? Или — это же глупость — требовать повышения зарплаты на 35 %. Или: не входить в правительство! Но ведь мы дружим с президентом Койвисто, он хорошо себя ведет, и все доносы (перед выборами), что он смотрит на Запад, не подтверждаются. Премьер Сорса — наш доверенный друг, с которым у нас конфиденциальные отношения. Как же не входить, когда они до этого входили в буржуазное правительство и мы их поощряли в этом?!

Да и в большинстве КПФ ничего уж такого страшного. Конечно, есть антисоветчики. Но в целом партия здоровая. С Аалто тоже можно (и нужно) работать. Во всяком случае он Генсек и другого мы поставить не можем!

Но если так, дорогой Борис Николаевич, какого же х. ты настаивал, чтоб финнам перед их съездом вручили письменный меморандум нашего Политбюро, от которого за версту несет коминтерновским духом и великодержавием! Зачем же надо было провоцировать Сааринена на скандал?!

А ведь тоже, наверно, выпендривался (вслед за своими референтами), желая показать своим вышестоящим коллегам, что ты горой «за идеологическую чистоту братских партий».

Придется-таки в понедельник ехать в Болгарию во главе с Б. Н. — на 100-летие Димитрова. Очень не хотелось, но ничего не поделаешь. Чуть ли не 30 человек сопровождающих, чтоб охватить все 140 делегаций со всего света нашими беседами о комдвижении и международном положении.

Б. Н. всю неделю занят был израильским нападением на Ливан. Благо, что Громыко в Нью-Йорке на ООН, — и наш под крылом Андропова активничал всласть, — в том числе в связи с двумя разговорами Брежнева с Рейганом по «красной линии». Брутенц на подхвате. Израильское нападение и в самом деле — международный бандитизм среди белого дня. Но им это сходит с рук. во всяком случае далеко не то, что нам было и есть за Афганистан.

Сняли редактора «Сельскохозяйственной газеты» (орган ЦК, между прочим) за то, что перепутала титулы Брежнева и Тихонова, переменив их местами. Когда мне это сообщили, я хохотал: «Как же, как же! Это все равно, что «Ваше величество» назвать «Вашим высокопревосходительством». Но новый секретарь Андропова собирал всех главных идеологических работников по этому поводу и инструктировал, — как добиться, чтоб подобное не повторялось.

Серьезные люди! Мыслимо ли что-либо подобное при Ленине?! Думаю, что и при Сталине — вряд ли, посмеялся бы в усы.

По данным Загладина (из его объятий с секретарями ЦК Станишевым, Михайловым, еще с кем-то) — в Софии зреет «переворот». Окружение Живкова, особенно Балев, готовят свержение Лилова и других интеллектуалов-просоветчиков, которые так высоко за последние годы подняли престиж БКП в комдвижении. Какую-то даже шифровку в Москву сочиняли Загладин с Б. Н.'ом на эту тему. А Б. Н. дважды «смягчал» всхлипы в адрес «лично Живкова» в печатных вариантах своих выступлений.