Совместный исход. 1979 - Анатолий Черняев

А. Черняев Проект.

Советская политика 1972-1991 гг. - взгляд изнутри

1979 год.

5 января 79 г.

С 27 декабря по 3 января был опять в «Соснах» (в 35 км. от Москвы). Однако, на лыжах пришлось сходить только три раза. К концу года пришел небывалый мороз - до 450. Сообщили, что последний раз такое было в 1842 году. В Москве целые районы оказались без электричества и в холоде. Кто говорит, что ТЭЦ вышли из строя. Кто - будто к ТЭЦ (что у Киевского вокзала) подали эшелон с углем, в котором 50 % породы, и дирекция его отправила обратно. Кто - будто 75 % газа не дошло до Москвы: разобрали города «по пути», так как там тоже страшный мороз. Во многих домах температура не поднималась выше 120. Два дня в булочных не было хлеба. Не было молока.

А товарищ Промыслов (мэр города) в это время спокойно отдыхал и встречал в свое удовольствие Новый год в «Соснах». Я его там наблюдал...

Бурлацкий был со своей Ирочкой. Не представляю себе, как интеллектуал может жить с такой совершенно пустой, манерной, насквозь искусственной и очень примитивной, но претенциозной женщиной. Впрочем, и сам он провинциал parvenu, несмотря на то, что автор многих книг по социологии и даже одного беллетризированного исторического «диалога» о Микеланджело. Все время навязывал мне свое общество, звал в гости. Главная тема - чтоб порекомендовал его, Бурлацкого, советником или корреспондентом в Париж.

Спрашиваю : А как с языком?

- Выучу за полгода!

Ну что тут говорить? ! И долго, долго говорил о своих способностях и достоинствах. Кажется, его Ирочка требует заграничной жизни и тряпок.

И вот опять служба.

Письмо Гэс Холла китайцам. Перепечатка в «Правде», а до этого он присылал его к нам на консультацию. Теперь задача - распространить по всему миру.

Письмо итальянцам. Наше «фэ» по поводу их программных тезисов к съезду, которые действительно очень содержательный и творческий документ, пожалуй, единственно реалистическая программа, какую могут иметь коммунисты в стране ГМК. Но зачем при этом охаивать нас? Правда или неправда, что они там пишут о нашем «пути» и о нашем социализме, но можно было бы обойтись и без этого. Дань моде (ужасной для нас моде - демонстрировать разочарование в советском обществе)

Б.Н. затеял (на голову бедного Вебера и мою) еще одну статью о «демократическом социализме». По тому же принципу: кошку бьют, невестке повету дают. Имеет ввиду еврокоммунистов, но критиковать же надо социал-демократов. (Я, мол, все это писал в своих статьях 10 и 30 лет назад. Можно и оттуда-де взять... Умора!). Я в неистребимой своей интеллигентской манере пытался сопротивляться: мол, «демократический социализм» - что это теперь такое? Никто сказать не может. Социал-демократы сами отрицают, что у них есть какая-либо теория, хвастают, что они прагматики. Мы их будем критиковать, а они будут посмеиваться. В Ванкувере на конгрессе Социнтерна они ведь даже и не вспомнили, что у них есть «общая теория» Ну, и т.д.

Скучно все это. Охранительная позиция - вот и вся наша теория. Но ведь и еврокоммунисты, заимствуя у социал-демократов, толком не знают, что такое «демократический социализм», так же, как мы не знаем уже, что такое «марксизм- ленинизм», и давно уже перелистываем Маркса и Энгельса только для поиска подходящих у случаю цитат.

Кстати, по-настоящему изучают Маркса-Энгельса-Ленина некоторые диссиденты. Вот, например, читаю сейчас книжку Рудольфа Баро «Альтернатива». Немец, ГДР'овец, которого в прошлом году посадили, в частности за эту книжку. Между тем, это действительно теоретически мощный ум и эрудит, каких, наверно, не знавали со времен наших классиков. По сравнению с этой книгой все выдающиеся советологи, не говоря уже об авторах «СССР и мы», Каррильо и иже с ним - просто мальчишки, детский сад.

Б.Н. собирается на днях в ГДР, по приглашению Хоннекера, и поручил Козлову сделать ему аннотацию этой книги Баро. Лешка в смятении. Мы поговорили. Я посоветовал быть предельно объективным, толкать Б.Н.'а на то, чтоб тот толкал Хоннекера к освобождению Баро. Ведь мы, мол, своего Роя Медведева не посадили, хотя его книги тоже издаются за границей и широко используются антисоветчиками.

В Иране идет «революция 1905 года», мощный разворот массовой всенародной борьбы. У нас под боком. А что мы, марксисты-ленинцы, знали об этом? Догадывался ли хоть бы один человек в Советском Союзе, что может там произойти, ученый или политик?! Чего стоит вся наша наука и теория «на службе политики»! В результате мы имеем «авторитетное» мнение руководителя Отдела международной информации ЦК, объявленное через телеэкран на весь Союз: все эти события - результат происков ЦРУ, американцы-де хотели чуть-чуть попугать шаха, ставшего не очень послушным. Замятин даже записку в ЦК написал, предлагая «проводить линию поддержки стабильности в Иране» (т.е. шаха!). Суслов и Кириленко уже начертали на записке «согласен». К счастью, события развертывались быстрее, чем делопроизводство в аппарате ЦК. они перехлестнули эту «линию Замятина».

17 января 79 г.

Новый год Б.Н. начал форсажем по поводу всяких своих творений, рассчитанных на то, чтобы, как я выразился сегодня в «речи»,посвященной его 74-летию, заставлять коммунистическое движение делать то, что ему предначертано судьбой и великими родоначальниками.

Собирал он группу консультантов. Озадачивал. На этом совещании я разразился упреками: вот уже год в Иране целая революция, а мы делаем вид, что ничего не видим. А ведь это обязанность консультантов - давать такие оценки Центральному комитету. Б.Н. игнорировал мою атаку. (А на другой день сообщил, что принято на ПБ решение создать комиссию ЦК - по записке Брежнева - по Ирану). И сейчас вовсю занимается иранской революцией, о которой и слышать не хотел из моих уст.

28 января 79 г.

С 25-27 января был с Пономаревым в Берлине. По личному приглашению Хоннекера. Разговоры по всем мыслимым международным пунктам - от Зимбабве до ФКП и ИКП. Но всё какое-то необязательное. Со стороны Б.Н. - смесь пропагандистских банальностей с полицейскими сведениями о личностях и поставке оружия. Со стороны Хоннекера - в общем-то тоже, но покрупнее. Но также было непонятно, действительно ли ему нужны были консультации с Б.Н. или это проформа (перед КПСС) накануне его визита в Африку (немцы не хуже нас знают там положение). Слушал он Б.Н.'ово косноязычие вежливо, но, видимо, равнодушно.

Утром 27-го перед отлетом были в музее «революционного искусства». Немецкий экспрессионизм 1917-1933. Огромное впечатление. И стыдно за Б.Н., который при виде всего этого, явно непохожего на реализм в советском понимании, шутливо держался так, будто давал понять сопровождавшим «высоким» немцам: мы-то, мол, понимаем, что все это невнятная ерунда, но уж раз ваши интеллигенты в этом что-то находят, пусть - можно и посмотреть.