Солона ты, земля! - Георгий Егоров

— У тебя в статье проглядывает другой вопрос, — продолжал наседать на него Новокшонов. — Ты против планирования сверху. Правда, ты не говоришь этого прямо, но к этому сводишь свои мысли. А ты знаешь, что значит пустить на самотек планирование? Кульгузкин захочет сеять подсолнечник и торговать им, как базарная бабка, на рынке. Шмырев разведет только свиней потому, что у него жена хохлушка и любит сало. А Чикарев свеклу будет сажать и самогон варить из нее — он же в войну сажал специально для самогонки, опыт уже имеет. Видал, куда это ведет? Это ведет к кулацким методам. Ты этого тоже не написал. Но в мыслях ты держишь это. Тайно даже от самого себя.

Юрий пытался возразить, но Новокшонов перебил его.

— Я знал одного старого большевика, который еще до войны в пример колхозам ставил кулака, его хозяйственность, что, дескать, больше кулака никто у нас не любит землю, что он самый великий труженик. И если бы партия поддалась тогда этой бухаринской теории, то в войну страну задушил бы страшный голод, хотя хлеб в деревне был бы. — Он остановился и многозначительно поднял палец. — Колхозы выиграли войну! Колхозный строй!..

— Ну и что?

— Как что? — опешил Новокшонов.

— Я разве против колхозов? Я против ваших, против новокшоновских методов руководства колхозами.

Сергей Григорьевич хмыкнул:

— Так что же это я ввел так не полюбившееся тебе планирование сверху?

— Речь идет не только о планировании. Главное-то в статье все-таки другое.

— Что именно?

— Разве вы не поняли?

— Представь себе, что нет!

Юрий внимательно посмотрел на Новокшонова — серьезно он это или иронизирует.

— Главное-то в том, что район числится на хорошем счету, а в районе хороших-то всего-навсего три колхоза да десятка полтора середнячков, а основная масса — голь перекатная, концы с концами не сводят. Почему? Потому что весь район работает на передовиков: вся лучшая техника у них, все фуражные ссуды идут им, все лимиты на строительный материал вы отдаете им. Эти три колхоза — накрахмаленная манишка, которую вы выставляете напоказ, и в то же время делаете все, чтобы в крае не видели нашу голую спину. Вы обманываете крайком, занимаетесь очковтирательством! А все молчат, боятся высказать вам это потому, что вы ломаете хребет каждому, кто поднимет на вас голос.

Новокшонов тяжело задышал.

— Вон! Вон отсюда! Шелкопер!..

Юрий побледнел, проговорил тихо, с расстановкой:

— Я уйду… Я хотел по-товарищески… Но теперь… Теперь — я плевал на ваше мнение… я пошлю эту статью сегодня же…

Через полчаса — без четверти одиннадцать — позвонил помощник секретаря.

— Ровно в одиннадцать внеочередное бюро, — сообщил он.

— По какому вопросу?

— Не знаю. Заседание закрытое…

Юрий вошел в кабинет ровно в одиннадцать. Все члены бюро сидели на своих местах. Юрий тоже молча сел на свой стул. Сразу же, словно его только и ждал, заговорил Новокшонов.

— Есть необходимость обсудить статью товарища Колыгина, которую он написал для краевой газеты. Статья называется «Что прячут за спинами передовиков».

— Вопрос можно? — спросила Вера Ивановна Величко.

Новокшонов нетерпеливо поднял брови.

— Почему мы должны обсуждать неопубликованную статью? Это желание автора, да?

— Автор дал почитать эту статью мне, — объяснил Сергей Григорьевич. — Я прочитал и высказал свое мнение автору. Автор со мной не согласился. Вот я и решил поставить ее на обсуждение членов бюро.

— Автор вправе не согласиться и с мнением бюро. Это же статья. Он может высказывать в печати свое личное мнение, — возразила Вера Ивановна.

Новокшонов жестко одернул ее:

— Автор прежде всего член бюро. И каждое свое публичное выступление он обязан согласовать с остальными членами бюро.

— Это желательно, но не обязательно.

Новокшонов придавил Веру Ивановну своим взглядом.

— Раз желательно — значит обязательно!.. Так я прочту эту статью. — Он перебрал в руках напечатанные на машинке страницы, начал — «Что прячут за спинами передовиков…»

Читал он неторопливо, вполголоса. Юрий старался сторонним ухом слушать свои же собственные мысли, выношенные, вымученные. И с удивлением отмечал, что в новокшоновском чтении эти мысли почему-то получают несколько другой оттенок, не на том задерживается внимание, на чем хотел бы Юрий, наверное, намеренно так читает, чтобы придать не тот тон статье, какой в ней заложен. Члены бюро слушали внимательно, кое-кто делал пометки на чистых листках бумаги. На Юрия никто не смотрел, его не замечали — полоса отчужденности сразу образовалась вокруг него. Юрий уже знал, чем кончится это обсуждение — как скажет Новокшонов так и постановят. Так было, так есть, так пока еще и будет…

Сидевшая рядом с ним Вера Ивановна что-то записывала на листке. Всмотрелся в ее крупный, почти школьный почерк. На листке стояло:

«1. Искусственное создание передовиков за счет других колхозов.

2. Бесперспективность руководства сельским хозяйством.

3. Администрирование сверху, лишение инициативы низовых работников.

4. Надо:

а) пересмотреть структуру полеводства в каждом колхозе;

б) покончить с разделением колхозов на сынков и пасынков;

в) развязать инициативу снизу;

г) укрупнить колхозы и главное (это слово подчеркнуто двумя жирными чертами) пора менять стиль руководства районом…»

Хотя и неприлично читать чужие записки, но Юрий с удовольствием отметил, что Вера Ивановна правильно поняла главную мысль статьи пора менять стиль руководства районом!..

Между тем Новокшонов закончил чтение, собрал вместе листки и небрежным жестом отшвырнул их на край стола.

Все молчали, никто не двинулся, не пошевелился. Каждый думал, вперив глаза в потертое сукно стола. Наконец, председатель райисполкома Урзлин откинулся на спинку стула, глянул на потолок— у него привычка смотреть на потолок прежде, чем говорить.

— У меня вопрос к автору, — качнул он в сторону Новокшонова взглядом через плечо, спрашивая у него разрешения говорить. Тот кивнул. — Ваша статья, Юрий Михайлович, называется: «Что прячут за спинами передовиков»— так кажется? Непонятно, кто прячет. Кого вы имеете в виду?

— Секретаря райкома и членов бюро, в целом. Нас всех, сидящих здесь.

— Значит, и себя в том числе?

— Да.

На стуле заерзал начальник райотдела МГБ, розовощекий, с мальчишеским хохолком на макушке.

— А что лично вы сделали для того, чтобы предотвратить эти недостатки? — спросил он. — Вот вы там пишете, что якобы неправильно распределяются фуражные, денежные и другие ссуды, неправильно распределяется техника. А вы раньше говорили об этом Сергею Григорьевичу?

— Да, говорил.

— Ну и что?

— Как видишь, все по-прежнему.

— А почему на бюро не поставили этот вопрос?

— У тебя, Василий Яковлевич, память короткая, нe профессиональная.

— Я что-то не помню такого…

— Плохо, что не помнишь.

— Товарищи, не в этом дело, — снова посмотрел на потолок Урзлин. — Юрий Михайлович заблуждается в другом. Он не знает самых элементарных основ политэкономии. Как я понял из статьи, он предлагает каждому колхозу планировать то, что ему вздумается, не придерживаясь никаких контрольных цифр.

— О контрольных цифрах в статье так не сказано, — вставила Вера Ивановна.

— Правильно. Поэтому и создается такое впечатление.

— Такого впечатления нет. Наоборот, автор предлагает в рамках районного плана дифференцировать задания колхозам, провести узкую специализацию хозяйств.

— Все равно. Но не в этом дело, товарищи. Мы не можем пустить на самотек планирование в колхозах. Этак напланируют черт те что. Кульгузкин запланирует подсолнухи и будет торговать на базаре — он специалист по этим делам. Чикарев свеклу будет сажать на самогон. Третьему еще что-нибудь захочется… — Слушая Урзлина. Юрий с удивлением отметил, что все это, теми же словами, он уже слышал от Новокшонова, — Не можем мы, товарищи, пойти на это. Одним из, главных преимуществ социалистического строя и являются плановость и централизация. А Юрий Михайлович предлагает отказаться от этого преимущества, наплевать на него, грубо говоря, и предоставить все анархии. Не можем мы этого! Но не в этом дело. Меня удивляет другое. Как такой близорукий, политически малограмотный человек мог оказаться членом бюро и еще редактировать газету — орган райкома партии и райисполкома? С этим надо разобраться, товарищи!

— А, по-моему, не в этом надо разбираться! — резко сказала Вера Ивановна. — Разрешите мне слово, — порывисто протянула она руку в сторону Новокшонова. — Не в этом надо разбираться! — повторила она. — Статья дельная, умно написана и вопросы подняты в ней самые злободневные. Я обеими руками за эту статью. Юрий Михайлович долго и тщательно анализировал дела в районе и сделал совершенно правильные выводы. Но товарищи не хотят замечать главного в этой статье — я не думаю, что они не поняли этого главного. Не понять этого нельзя! Здесь вещи названы своими именами. Товарищи выдергивают из статьи второстепенные вопросы и хотят, чтобы все бюро сосредоточило только на них свое внимание. Нельзя так делать! Статья поднимает коренной вопрос времени: нельзя дальше руководить колхозами так, как руководит Новокшонов.