Я – твой сон - Евгения Грановская

– Да.

– Хорошо. Думаю, нам может понадобиться его помощь.

Анна открыла дверь. На пороге стоял Егор Соболев.

– Привет, – пробасил он.

– Здравствуй, – кивнула Анна.

Егор посмотрел ей за плечо, пытаясь разглядеть диван, но в комнате царил полумрак.

– Он жив? – спросил Егор.

– Максим? Да.

Егор усмехнулся:

– Живучий черт! Значит, он в больнице?

– Нет.

– Нет? – секунду или две Егор смотрел на нее, не понимая. Потом сдвинул густые брови. – Значит, ты его выхаживаешь?

– Значит, да, – сказала Анна, не отводя глаз от его лица.

Егор помолчал, переминаясь с ноги на ногу.

– Можно мне войти?

– Зачем? – спросила Анна.

– Хочу попроведать больного. Это ведь не запрещается? Тем более что доставил его сюда я.

Егор занес ногу над порогом, но Анна встала у него на пути.

– Я тебя не пущу, Егор.

– Почему?

– Сам знаешь.

Глядя ей в глаза, он покачал головой:

– Не знаю. Объясни.

– У него куртка опалена. И на плече ожог.

Егор молчал, выжидательно глядя на Анну.

– Не знаешь, откуда это? – сухо спросила она.

Егор не ответил, и тогда Анна сказала сама:

– Ты в него стрелял. Стрелял ему в спину.

– Я стрелял в медведя, – возразил Егор. – А его задел случайно.

– Может, да, – сказала Анна. – А может, и нет.

Егор усмехнулся.

– Если честно, то эта сволочь достойна смерти, – спокойно сказал он. – За все, что он тебе сделал.

Брови Анны вопросительно поднялись.

– Он? Ты сказал «он»? Мою жизнь превратил в кошмар не он. Это сделал ты, Егор. Ты, твои друзья… – Она выдержала паузу и с горечью добавила: – Это сделали все вы.

– Весь поселок? – иронично уточнил Егор. – Вижу я, Аня, что ты затаила на людей злобу. А ведь это нехорошо. Людей надо прощать. Тем более что они способны меняться.

– Перестань паясничать, – устало произнесла Анна. – И уходи.

Она хотела закрыть дверь, но Егор подставил ногу, жестко посмотрел Ане в глаза и вдруг спросил:

– А он знает, что был мертв?

Анна чуть побледнела.

– Егор, перестань…

– Его сердце не билось, – так же жестко продолжил он. – Я нес его несколько километров, но он умер еще до того, как я подошел к твоему порогу. Я ведь это знаю, Анна!

– Егор, хватит!

– Он был мертв, – упрямо повторил Соболев. – Слушай… – Он прищурил колючие глаза и проговорил с холодной иронией: – А может быть, он и сейчас мертв, а? Может, ты вытащила его с того света, но душа его осталась там? – Егор указал глазами вверх, как бы обозначая место, где осталась душа Максима.

Анна шагнула вперед, положила ладонь на грудь Егора и оттолкнула его.

– Уходи, – повторила она.

Потом вернулась в дом, закрыла за собой дверь и задвинула засов. Выждала немного, стоя у двери. И только заслышав звук удаляющихся шагов, вздохнула с облегчением и подошла к дивану, на котором лежал Максим.

Тот лежал с открытыми глазами.

– Это правда? – тихо спросил он.

– Что?

– Что я был мертв.

Анна нахмурилась:

– Глупости.

– Но тот человек сказал…

– Вы просто не так расслышали.

Максим закрыл глаза и несколько секунд лежал молча, словно вслушиваясь в себя. А потом тихо произнес:

– Знаете, у меня такое чувство, будто я и правда умер. Какая-то тяжесть в теле… И в мыслях, – он открыл глаза и посмотрел на Анну. – С трудом соображаю… Мыслей много, но они толкутся… Звенят в голове, как железки.

– Это от слабости, – сказала Анна.

Максим глубоко вздохнул.

– Но ты ведь меня вылечишь? – негромко проговорил он.

– Да, – сказала Анна. – Вылечу. Вы будете жить.

Но, видимо, голос ее прозвучал недостаточно твердо.

– Пожалуйста… – снова заговорил Максим. – Я негодяй… Но я хочу жить. Мне нужно время, чтобы все исправить. Понимаешь?

Он выпростал из-под одеяла руку и схватил Аню за тонкое запястье.

– Ты меня спасла! – дрогнувшим голосом воскликнул он. – Не дай мне снова уйти!

Анна мягко высвободила руку.

– Все будет хорошо, – сказала она. – Вы поправитесь. Пойду приготовлю вам поесть.

Она повернулась, чтобы идти, но Максим снова взял ее за руку.

– Аня… – тихо позвал он. – Ты же Аня Родимова, да?

Анна молчала, не глядя на него.

– Я тебя узнал, – Максим слабо улыбнулся. – Когда-то нам было хорошо вместе. Помнишь?

– Это было очень давно, – сказала она. – Вы воспользовались моей наивностью.

– Грешен, – с улыбкой произнес Максим. – Но тогда ты об этом не жалела. Ведь не жалела же?

– Мне нужно идти.

Аня высвободила руку и вышла из комнаты.

Шестидесятипятилетняя Вера Сергеевна Ким вышла из своей комнатушки, пригладила седые волосы и, завидев сына, поспешно закрыла дверь.

– Мама, кого вы там прячете? – с улыбкой спросил Виктор, снимая рубашку.

– Никого, сынок, – она тоже улыбнулась. – Кого ж мне прятать?

– Мне показалось, что я слышал какой-то шум, – заметил Виктор, аккуратно вешая рубашку на плечики.

– Шум?.. А, это у меня телевизор был включен, – Вера Сергеевна напряженно улыбнулась. – Я задремала перед телевизором, забыла убавить громкость. Ты есть будешь?

– Нет, мама. Я поужинал в кафе.

– Все в кафе да в кафе! Домашнюю пищу надо есть, Виктор. И вообще – то, что ели твои предки.

– Собак? – иронично уточнил сын.

Мать посмотрела на него неодобрительно.

– Простите, мама. – Ким смутился. – Плохая шутка. Завтра обязательно поем дома. Обещаю.

Виктор прошел в комнатку, служившую санузлом. Здесь была небольшая ванна, а рядом – старенькая раковина с медным краном. Ким открыл воду и умылся. Взял с полочки крем для бритья и выжал немного крема на кончик кисточки. Потом завинтил тюбик и вернул на полку, в точности на то же место, с которого взял.

Затем он протер смуглой ладонью запотевшее зеркало, и оно с повизгиванием очистилось. Глядя на свое отражение, Ким принялся неторопливо и задумчиво намыливать кисточкой лицо.

С Егором и Фролом он расстался чуть больше часа назад. Прежние друзья остались жутко им недовольны. Но это только начало. Ким не был рьяным исполнителем служебных обязанностей, но дорожил своей честью и никогда не брал взяток. А это означало, что разобраться с Егором Соболевым ему придется при любом раскладе.

Будучи егерем, Соболев вообразил себя настоящим хозяином тайги. Он устраивал для заезжих толстосумов «эксклюзивные охоты» и брал за это огромные деньги, которые, разумеется, не проходили ни по каким документам. Но дело даже не в деньгах или не только в них. Дело в зверье, на которое охотились приезжие нувориши с ружьями. Благодаря Егору и Фролу били они животных, охота на которых была запрещена: росомаху, горчака, кайнопского медведя. Впрочем, во всей этой истории у Кима был не только служебный, но и личный интерес. И интерес этот был связан с заброшенной шахтой и лесом, который ее окружал.

Ким положил кисточку на полку, взял бритву и вдруг замер. У него появилось стойкое ощущение, будто кто-то наблюдает за ним в окно. Виктор обернулся. На секунду ему показалось, что он увидел черную бесформенную тварь, прильнувшую к оконному стеклу. Он моргнул – и странное видение исчезло.

Еще некоторое время Виктор смотрел на темное оконное стекло, потом медленно выдохнул, снимая напряжение, и тихо проговорил: «Похоже, начинается».

Максим лежал с закрытыми глазами, но не спал. В голове у него суетливо толклись мысли, многие из которых были странными и даже пугающими. Он услышал, как тихо скрипнула дверь, открыл глаза и увидел мальчика, стоящего у приоткрытой двери.

– Ты… кто? – тихо спросил Максим.

– А вы?

– Я Максим.

Пару секунд они настороженно друг друга разглядывали.

– Мама сказала, что мне сюда нельзя, – сказал мальчик.

– Мама? Погоди… – Максим наморщил лоб. – Твоя мама – Анна?

– Да, – кивнул мальчик.

– Вон оно что… Как тебя зовут?

– Алеша.

– Хорошее имя. Что же ты стоишь в дверях, Лешка? Проходи, садись.

Мальчик вошел в комнату и сел на стул, стоящий возле дивана, на котором лежал Максим. Мальчик был славный. Лицо тонкое, скуластое, глаза ярко-синие с длиннющими ресницами.

– Мне мама сказала, что вы артист. Это правда?

– Правда, – Максим вгляделся в лицо мальчика, оно показалось ему странно знакомым. – А где твой папа? Почему его здесь нет?

– Мой папа работает на полярной станции, – ответил мальчик.

– Полярник? Отлично… – Максим разглядывал правильные черты лица мальчика, одновременно о чем-то размышляя. – И давно он там? Твой папа.

– Давно. Много лет.

– Но ты ведь его когда-нибудь видел?

Мальчик замялся. А потом вдруг спросил, сменив тему разговора:

– А вы бывали в Питере?

– Бывал, – сказал Максим. – Но ты не ответил на мой…

– Говорят, там есть мореходное училище. Когда я стану постарше, я поеду в Питер и поступлю в него.

– Ты хочешь стать моряком?