Нелегалы 1. Операция «Enormous» - Владимир Чиков

П. Хорошо, я все понял.

С. И последнее — это вопрос сбора и накопления информации. Ее направленность и характер будут определяться потребностью советских ученых-атомщиков. Интересующие их вопросы доведут до вас письменно.

П. Спасибо. До свидания в Альбукерке. А еще лучше в том самом «Карфагене», который мы должны общими усилиями разрушить.

К отчету связника Стара прилагалось сообщение Персея о том, что:

1) … под руководством Э. Ферми создан и начал действовать урановый котел, в котором человеку впервые удалось вызвать самоподдерживающуюся ядер-ную цепную реакцию. Что уже получено и химическим путем отделено от урана и продуктов деления 500 грамм плутония. Что проблемой выделения плутония занималось несколько групп ученых: под руководством Сиборга — в Чикаго; Джонсона и Вильгельма — в Эймсе; Валя и Кеннеди — в Калифорнии;

2) Метлабу дано указание усилить экспериментальную и вычислительную работу по котлу с тяжелой водой. Что с этой целью образована специальная комиссия Э. Вигнера, а из Колумбии в Чикаго переехала группа ученых во главе с Г. Верноном;

3) на химических заводах Малинкродта в Сен-Луи и фирмах «Дюпона» в штате Нью-Джерси налажено производство чистого металлического урана;

4) принято решение о постройке небольшой 1000-киловаттной плутониевой установки в Клинтоне (штат Теннеси) и большой промышленной установки в Хэнфорде (штат Вашингтон). Что подготовка инженерно-технических работников для их использования в Хэнфорде проводится на базе Чикагского университета.

Материалы агента Персея были оперативно доложены Берии. Просмотрев их, он тут же позвонил своему заместителю Меркулову и по привычке выразил сомнение в их достоверности. По мнению Берии, не могли так легко дешево достаться разведке самые оберегаемые в США атомные секреты. Определенную роль сыграла и личная неприязнь Берии к заместителю резидента Квасникову.

Антон, не получив в течение месяца соответствующую оценку добытых им сведений по делу «Энормоз», интуитивно догадался, что нарком в очередной раз подверг сомнению то, что направляется в Центр от его имени. Не долго думая, он отправил на имя Овакимяна шифротелеграмму за номером 12743/47, в которой высказал просьбу показать агентурные материалы лично «Бородину». Антон знал, что Берия неплохо относится к Овакимяну и потому очень рассчитывал, что через него удастся заполучить от наркома материалы Персея и реализовать их через Курчатова.

Овакимян, естественно, позвонил Берии и попросился на прием, но тот, прежде чем кого-то принять, по своему обыкновению, сначала выяснял: по какому вопросу? Назначив Гайку Бадаловичу время встречи, нарком вызвал к себе и Фитина. Выслушав повторно, что полученные из Нью-Йорка материалы желательно направить на заключение Курчатову или Кафтанову, Берия, нахмурившись, спросил сердито:

— А вы-то верите, что один агент, какой бы учености он ни был и как бы он ни был предприимчив и удачлив, мог получить такой объем информации?

Кстати, даже если бы он и имел доступ к ней, ему все равно вряд ли бы удалось скопировать такое количество документов.

— И тем не менее Персею это удалось, — упрямо возразил Овакимян. — Мир разведслужб не только загадочен, но и непредсказуем.

— А вы ни разу не давали указаний Квасникову, чтобы он попробовал разобраться, как это удается Персею добыть такие сведения?

— Нет, — ответил Гайк Бадалович и, взглянув на Фитина, добавил: — Прежде всего ему надо думать о безопасности агента. Если же мы начнем разбираться, как и при каких обстоятельствах он получает ценную информацию, то можем его засветить. Это во-первых. А во-вторых, если Персей почувствует, что мы ему не доверяем, то он может просто-напросто отказаться от нас. Вы же знаете: ученые — легкоранимые люди.

Берия, помолчав немного, тяжелым взглядом посмотрел на Фитина:

— Вы тоже так считаете, Павел Михайлович?

— Да, я тоже так считаю. Наша информация может, конечно, быть неполной, она может отражать неверные пути решения, не содержать элементов новизны для советских ученых. Но главным ее достоинством, Лаврентий Павлович, является то, что она отражает достигнутый уровень проработки в США и Англии исследуемой проблемы, что само по себе уже может служить полезным ориентиром для Курчатова. Кроме того, я убежден, что она отличается высокой степенью достоверности еще и потому, что ее источники — непосредственные участники всех исследований и экспериментов. Надежность Персея не вызывает у меня сомнений, потому что его связь с советской разведкой и начало сотрудничества с нею исходят из симпатий к нашей стране и благородного побуждения помешать утаить от СССР сведения об американской программе создания атомного оружия. Поэтому я считаю, что эти обстоятельства исключают внедрение в нашу агентурную сеть двурушников и продвижение через них преднамеренной дезинформации. А впрочем, мы же можем, — Фитин перевел взгляд с Берии на Овакимяна, — перепроверить сведения Персея не подвергая его самого опасности.

— Это каким же образом? — заинтересовался Берия, продолжая исподлобья смотреть на Фитина.

— Через другого такого же агента, который без нашей помощи будет скоро переброшен из Англии в США.

— Вы имеете в виду Чарльза?

— Да.

— Ну хорошо, проверьте это через Чарльза, — согласился Берия. — Поставьте перед ним те же задачи, что и перед Персеем. Потом, когда получите от Чарльза информацию, доложите мне материалы того и другого агента. Я сам хочу сличить их данные и убедиться в их объективности. — После этого он взял со стола папку, помеченную ярко-красными чернилами: «Сообщение по делу «Энормоз», и протянул ее Фитину: — Передайте это под расписку Курчатову, пусть он изучает ваши сведения. А теперь у меня к вам, Павел Михайлович, вопрос по материалам Персея. В них указаны строящиеся атомные объекты и уже существующие в Сен-Луи и в штате Нью-Джерси, а обеспечены они агентурой или нет?

Фитин начал кашлять: он не мог вспомнить всех источников информации, их кличек и кто из них на каких объектах был задействован и потому после небольшой паузы дал уклончивый ответ:

— Не на всех, но есть.

— Например?

— Например, на фирме «Дюпон» есть агент Скаут. С прекрасными возможностями работает в компании «Кэллекс» агент Монти. Он дает нам очень ценную информацию по строительству атомных объектов, — Фитин перевел вопросительный взгляд на своего заместителя Овакимяна, в надежде, что он вспомнит и подскажет кого-то еще.

Гайк Бадалович, не поднимая своей крупной головы с густой шевелюрой темных волос, напомнил: